Вика с трудом добрела до опушки. Снежные перины пышно взбиты, великолепны и безмолвны, подсвечены изнутри мягким неуловимым сиянием. Солнца не было. Молочно-серое небо нависло низко, из-за плотных, как шторы, пухлых облаков сочился прозрачный рассеянный полусвет - тень света, призрак света.
Она остановилась отдышаться и застыла, оглушенная глубокой хрустальной тишиной.
Словно погруженные в сон, застыли огромные величественные ели, укутанные снегом, как роскошной накидкой, важные, как боярыни.
Березы раскинули тонкие ветки, обметанные серебристым снежным пухом, и не шелохнутся, замерев в ожидании чего-то.
Нарушив это ослепительное безмолвие, на ветку села большая черная ворона, скосила маленький хитрый глаз и, прочистив горло, выдала хриплое и убедительное :"Кар-р!", тяжело снялась с ветки, неторопливо взмахнув крыльями. В воздухе беззвучно засверкала невесомая снежная пыль.
Вика жадно вдыхала лесной воздух - он восхитительно пах свежей, кристальной чистотой снега и леденцовой сладостью холода.
С трудом вытаскивая ноги из объятий плотного снега, она продолжала путь, однако, скоро выдохлась и рухнула на поваленный ствол.
Надо отдохнуть!
Она достала термос, налила горячего сладкого кофе, пила мелкими глоточками - какой божественный вкус! Разглядывала туманное, неяркое небо, хрупкие снежные кружева на ветвях, любовалась размытым , жемчужным светом, льющимся с неба. Было так хорошо, что не хотелось даже пошевелиться, чтобы не нарушить эту молчаливую, белую идиллию, хотелось сидеть так долго-долго, глотать горячий кофе и снежный воздух, сладкий, как мороженое.
Но надо было продолжать путь.
Вика шла и думала о том, что только здесь она чувствует себя собой, ей не надо притворяться, натягивать маску, что-то из себя изображать, или, наоборот, скрывать, давить в себе, как там - в мире людей.
Иногда ей казалось, что она вообще - не человек, она - тонкая ветка осины, или сухой лист, или капля талой воды, и ее место - здесь, а не у людей. Не потому, что они плохие. Потому, что она - ветка...
Ну вот уже знакомая полянка, щедро заваленная снегом, разлом старого дуба, вход в пещеру.
Вику окутало мягкое домашнее тепло, сухой травяной запах.
Леснуха схватила меня за руки, отряхивала снег с куртки: "Замерзла? Водяница, подруга, чаю давай!"
Водяница радостно закивала головой, засуетилась.
Макарий терся о ного, приветственно тыкаясь лбом: " Пришла, пр-ришла, мур-р!"
Вика скинула куртку, стащила промокшие сапоги, выложила на стол гостинцы: мятные пряники, домашние пироги с луком, сыр - Макарий его просто обожал, он крутился около стола, нетерпеливо крутил пышным хвостом.
- Сейчас, сейчас, обжора, чай будем пить! - весело прикрикнула на него Водяница.
- А где Леший?
Леснуха ответила:
- Не утерпел старый, пошел по лесу прогуляться, доглядеть, хоть и не положено ему до Юрьева дня, ну вот, не выдержал...
- А почему ему зимой в лес нельзя?
- Закон лесной, неписанный, древний. С Ерофеева дня до Юрьева спать нам положено, в лесу не появляться. Не нами установлено - не нам нарушать, понимаешь?
- Понимаю. Слушай, Водяница, а тебе когда в воду можно?
- А как минует Акулинин день, - весело откликнулась Водяница, возившаяся с чаем. - Придешь ко мне на озеро, я тебе такое покажу!
- Приду, конечно! А можно?
- Конечно, можно. Ты же из наших!
- Это как?
- Видишь то, что люди не видят. Сама поймешь...А вот и Леший!
Леший стоял, отряхивая снег с шубы и с бороды.
- Ну как сходил?
- Осину подвязал, зайчишку подлечил, воробьев малость подкормил. Догляд-то нужен! До весны далеко.
- Садись, чай пить будем!
Пили чай с липовым медом, сегодня он был заварен с мятой, ромашкой и зверобоем. Ах хорош мед! Светлый, золотистый, пах он летним жарким полднем, разомлевшей травой, цветочным духом.
Макарий, довольно урча, расправлялся с сыром.
Леший, прихлебывая чай, сказал:
- Воздух лесной яблоком пахнет. Значит, весна будет поздняя, верный признак. Если ранняя- пахнет свежим огурцом.
Леснуха заметила:
- Снега много, и ветер западный. Все к затяжной весне.
- Ну и хорошо, я зиму люблю, - сказала Вика.
Она оделась, обнялась со всеми, почесала за ухом Макария.
После мягкого душистого тепла зимний лес окатил ее студеной бодрящей свежестью. Хрусталем звенел морозный воздух, на синем бархате неба загорелись сахарные звезды, снег был словно обсыпан серебряной пудрой, сиреневые искры мерцали на заснеженных еловых ветках.
Лес, залитый холодным молочным сиянием, был сказочно хорош, он напоминал сверкающую дорогую игрушку.
Снег сочно хрустел под ногами, щеки покалывал иголочками крепкий морозец.
Вика вспомнила слова Лешего о том, что зима будет долгой, и улыбнулась.
Это же так прекрасно!
