Как поется в одной песенке, «я звезда, а он простой дворовый пес». С детства увязался за мной, невозможно отогнать. Справедливости ради стоит сказать, что в тяжелые периоды, когда я оставалась одна со своими печальными переживаниями, он всегда был рядом.
И всегда оставлял свою девушку одну, если она на тот момент у него была, и приходил ко мне, варил бульон или компот, вспоминал что-то смешное из детства. И заставлял меня стругать оливье или кукурузный салат (его самые любимые). А если не помогало, то предлагал выпить — тоже им любимый — растворимый кофе. Мое отношение к данному эрзацу понятно: считаю, что негуманно даже утопленников повторно топить в этом напитке. Но вот нажрешься майонеза, напьешься растворимого кофе, посмеешься с дружбаном из детства — и как-то боль отпустит...
Главное, я ему рассказываю все-все, про всех мужчин в моей жизни. Советовалась насчет бровей, тату на заднице и пластики для изменения уродливого шва после аппендицита. Сама я отличница-комсомолка. Должность в крупной фармацевтической компании у меня — закачаешься! Три языка, причем немецкий с аутентичным южным баварским акцентом. Опять же ноги модельные. Маленький носик, голубые глаза, богатые локоны. Чего уж там, красотка я. И знаю, что такое маржа, кривая Филлипса, крекинг и бензольное кольцо. Он разбирается лишь в начинке автомобиля. Вот чинит мне машину только он! Ладони красные, пальцы короткие и толстые, с мазутом под ногтями, но авто чувствует просто фантастически! Диагноз крутым железякам ставит с полувзгляда. Денег море у него, да сам неотесан. Я ж говорю, простой дворовый пес.
А тут произошел у меня тяжелый разрыв с «мужчиной мечты», таким же успешным, красивым и образованным, как я. Оказалось, что я не железная. Сорвалась, плакала... Мы встретились с другом детства, настрогали оливье, и он протянул мне свой наивный кофе. И тут случилось у меня раздвоение личности. Я глядела на его руки, а привиделось мне, будто это сильные руки эскимоса, которые вытягивают меня из ледяной воды, спасают от лютой смерти. И даже как будто северным гренландским ветром дунуло. Я инстинктивно прижалась к своему спасителю, сильному эскимосскому охотнику. Говорю же, раздвоение личности! А мой друг как отскочил, как схватил куртку да как убежал!
И все. Больше не звонил, не писал. Дней десять. А растворимого кофе так хотелось. Не пить же мне этот эрзац в одиночестве. Ну, я позвонила: мол, милый друг, была под воздействием сильной дозы майонеза и консервированного горошка, больше затмение, полнолуние и парад планет не повторятся, милости прошу к нашему шалашу. Помню, пришел, глаза на меня боится поднять. Все так хорошо у нас пошло, по-дружески, как раньше. Но вот чувствую комок в горле, когда начинаю рассказывать про отношения с бывшим. И внутри голос такой: «Нет, Янка, нельзя. Не рассказывай своему нынешнему мужчине о предыдущих». Я этому голосу внутри себя отвечаю: «Заткнитесь, дорогой голос, потому как это мой друг детства, а не мужчина моей жизни!» А голос так нагло засмеялся и пропал. Мерзкий... И стала я замечать с этого времени такую вещь. Болтаю я со своим дружбаном, привычно предаю остракизму поганый кофе, а потом взгляд фиксирует, скажем, взмах его ресниц или движение головой, и наступает у меня ступор. Зависаю, любуюсь. И ресницами, и носом-рубильником. А какие у него красивые мышцы на голенях, когда он в шортах... Я человек решительный. Когда допетрила, что втюрилась, юлить не стала. Предложила ему встречаться. А что, я такая... Он сначала покраснел сильно, сжал-разжал свои короткопалые руки, а потом говорит: «С одним условием. Будешь мне по утрам готовить растворимый кофе». Не поверите — пять лет уже готовлю... Любовь, она штука непредсказуемая.
