Что такое камбуз? Говоря простым языком – кухня на судне, на корабле.
Но, моряки, по традиции, камбузом называют любую кухню, где готовят пищу.
И на берегу – камбуз, и в гражданской жизни, кухня в квартире превращается в камбуз.
Например, у меня дома, на трех квадратных метрах сгруппирован камбуз. Здесь сосредоточены сковородки, мясорубки, печки, скороварки, мойки и другая атрибутика кухонной утвари. Столовая у нас отдельно – в виде круглого стола на той же общей кухонной территории. Здесь же у нас и кают-компания в виде двух кресел, столика и большого телевизора. Раньше был и диван, но в последствии мы от него отказались ради кресел. Все же уместить все на 10 квадратных метрах – нереально, чтобы было комфортно. Тем более что здесь же и стиральная машинка и холодильник и картинная галерея в виде нескольких картин и огромного множества тарелочек с изображением самых разных городов со всего мира. Друзья приносят, сами ездим. Наверно это самое большое достояние нашей квартиры. Каждый раз, глядя на тарелочки, вспоминаешь многочисленных друзей. Я думаю, это очень полезно при приеме пищи. Положительные эмоции.
В общем, камбуз – главный коммуникационный узел любой квартиры и места где скапливаются люди. Здесь обсуждают все проблемы, читают, влюбляются, женятся, воспитывают детей. Если бы была моя воля, то я создавал бы квартиры с огромными кухнями-камбузами квадратов по двадцать. Ведь здесь и течет вся жизнь между работой и сном.
И чего я за него уцепился, за камбуз? Ведь хотел рассказать о службе, о флоте!
Камбуз в училище останется, наверно, самым ярким воспоминанием.
Как-никак, целых пять лет изо дня в день и три раза на дню.
Самое мощное «мальчики-чайнички»… Так кричала баба Люся, проходя по курсантским столам. Может она прикалывалась? Но на самом деле она просто сокращенно просила сдать чайники в мойку. Первые три курса часто приходилось стоять «вестовым». То наряд схлопочешь. То продолжение, в виде трех нарядов, от старшины «Ваньки три наряда».
«Схлопотать», можно было за «отсутствие скрипа тарелки», за жир на вилках и налет на кружках. Да, практически за все.
Кто прошел тот помнит.
После многочисленных стояний «вестовым» выработалась привычка мыть посуду. Каждый раз, принимаясь за мытье, перемещаешься во времени к нержавеющему баку с 120 тарелками, кружками, вилками, ложками и 59 бачками. Анализируя сейчас, понимаешь, что у нас в роте штат был 114-116 человек.
Интересное воспоминание.
Право получать хлеб, для личных нужд, в хлеборезке я получил после того как заговорился и попросил «бутылочку хлеба». Строгая и недоступная хозяйка хлеборезки прониклась симпатией на все пять лет. Будучи пятикурсником, всегда удавалось достать буханку хлеба для ночных чаепитий. А чифирили здорово. На трехлитровую банку чая пару 100 граммовых пачек заварки.
То, чем нас кормили не пойдет ни в какое сравнение с тем, чем кормят сейчас.
Но, ведь хватало! И «азу» с окаменелой картошкой ели и «чанахи». До сих пор не понимаю, чем они отличались? Наверно окаменелой картошкой. Такая консистенция достигалась путем бросания соленых огурцов в еще не разварившуюся картошку.
Теперь уже не секрет, что вспышка дизентерии произошла от недостаточного питания и нашей рационализаторской мысли: Узнав, что «дизентерийщики» будут питаться на диетических столах ( а я Вам скажу это и отварное сердце и паровые котлеты и масла в два раза больше), курсанты валом повалили в медсанчасть с признаками расстройства стула. Секрет был прост. Один из «засранцев» продуцировал пару десятков коробочек с результатом жизнедеятельности для своих товарищей. Таким образом, была создана армия «диетчиков», порядка 200 человек на курсе. На диете нам удалось просидеть до 4 курса.
Конечно, после такого, дикого питания, камбуз гидрографического судна нам казался райской кухней. Когда нам, на 4 человека, поставили на завтрак килограмм масла и килограмм сахара, мы смогли оставить лишь грамм восемьдесят. Ну не шмогли, больше не влезло. Нашему удивлению не было предела, когда на следующее утро в тарелке были только восемьдесят оставшихся грамм. Только так мы поняли, что не принято было делить масло на 20 граммовые пятачки норма-грамм. Но с дикими курсантами только так и нужно. За месяц практики мы поняли, что есть другие блюда кроме «чанахи» и «азу».
Нас утром спрашивали, какое блюдо хочет каждый из нас и это нам готовили.
В такое поверить было трудно. С этого корабля мы не хотели уходить и если уж служить, то только на таких чудо-корабликах, с такими чудными маленькими камбузами с пианино и цветным телевизором. Рай! Но, мало кому он был уготован. По крайней мере, в нашем классе.
Конечно это правильно, что отказались от той системы организации повседневной службы в военных училищах. Курсант должен учиться а не стоять в нарядах по камбузу и мыть посуду. Так размышлял я после просмотра фотографий о родном училище с сайта www.flot.com. Да скажем даже не размышлял, а проносились мысли в голове которой я оперся в шкаф расположенный над раковиной домашней мойки. Я мыл посуду. Я любил ее мыть потому, что отрешался от реальности и переносился в прошлое на более чем тридцать лет.
- Мальчики - чайнички. Мальчики, чайнички! В голове проносился голос "Бабы Люси" которая бегала по залу и то ли ругалась, то ли возвещала о том что чайники нужно сдавать в мойку. На первых курса училища наряд "вестовым" был наверно самым тяжелым. Особенность его была в том, что в наряде этом можно было стоять вечно. Пока старшине роты не надоест измываться или вестовой не начнет выполнять свои обязанности безупречно. Решался вопрос просто. За какое-либо нарушение объявлялся наряд на службу. Естественно старались ставить вестовым. Наряд на сутки. Заступив после обеда и отстояв почти сутки, на следующее утро, после завтрака и утренней мойки посуды, вестовой снимался и заступал в этот же день после обеда. Мне доводилось стоять по трое суток подряд. Я не в обиде. Зато я мог высказать старшине роты все что о нем думаю. Демократия. Частые наряды вестовым на первом курсе превратились в подобие отдельной жизни. А ведь действительно это была отдельная жизнь. Вестовые повторялись, и со многими ребятами с других факультетов был знаком именно через эти наряды.
Врезался в память паренек которого мы прозвали "олимпийское спокойствие". Утром, после завтрака, грязная посуда на его столах стояла почти до полудня. Ни много ни мало это 25 столов на которых 25 бачков из под каши, 100 кружек, тарелок и прочей атрибутики завтрака. Вестовой в это время мирно спал на стульях под столами.
За час отдыха который нам удавался после марафона с мойкой посуды, он быстренько вымывал свою. А это действительно был марафон так как не хватало раковин для мойки из за постоянной их забитости отходами. Одна из двух посудомоечных машин была всегда сломана, а на вторую всегда была очередь. Чтоб Вы понимали, нагрузка была колоссальная. Около двух тысяч тарелок и всякой атрибутики завтрака: бачки, кружки, чайнички, ножички, вилочки и ложечки. Вымыть нужно было так чтобы тарелки скрипели когда проведешь по ним пальцем. Отсутствие скрипа - первый признак заступления в наряд на вторые сутки. Какая учеба? Никого не волновало. Учись когда хочешь и как хочешь. Преимуществом таких нарядов было то, что удавалось "срезать" со столов старших курсов кусочки сахара. Старшекурсники часто не ходили на завтрак и те кто приходили прятали остатки сахара в хлеб. На обед. В хлебе вырезается мякиш и на его место укладываются кусочки сахара. Часть сахара мы конечно оставляли, чтобы не было недовольств со стороны старшекурсников, а часть забирали себе. Помню, у меня в классе стоял посылочный ящик полный аккуратно уложенного сахара. За счет этого мы устраивали себе чаепития в вечернее время с изучением книг по психологии. Хлеб вечером можно было выпросить в хлеборезке. Не всем давали. Но, нужно уметь просить. Намеренно или нет, я уже не помню, я поразил заведующую хлеборезкой фразой:
- Дайте пожалуйста бутылочку белого хлеба!
Она рассмеялась, и до пятого курса вспоминала мне эту фразу.
- Бутылочку? Беленького?
Зная, что ко мне благоволят, за хлебом только меня и посылали.
Эх, молодость. Тогда нам казалось пять лет обучения в училище бесконечны. А теперь пять лет как один миг. Наверно время убыстряет свой ход с возрастом.
Я не буду о плохом. О том что до сих пор не понимаю отличия в блюдах "азу" и "чанахи".
Если где-нибудь в ресторанчике увижу такое название, то не беру. Так как в моем представлении это каменная картошка серого цвета с прожилками мяса и иногда с солеными огурцами. Конечно мы сами во всем виноваты. Когда получали мясо на складе его взвешивали. Туши с клеймом "1947 год" испарялись при готовке. Точнее перемещались в сумки обслуживающего персонала столовой.
Картошку которую нам давали чистить мы прогоняли через картофелечистки до состояния камешков-голышей. Чтобы не вырезать "глазки". Боролись с этим и всю роту поднимали на картошку. И уже будучи зам.командира роты на младшем курсе, я как Павка Корчагин шел вместе со всеми чистить картошку и своим примером показывал как вырезать "глазки".
Зато какую хрустящую картошку мы жарили себе по вечерам в камбузном наряде! И булочки себе сами пекли.
И может правильно, что мы прошли такую школу? Хотя конечно значительно удобней получать свое блюдо на подносе, а не готовить и убирать самому. С такими мыслями я закончил мыть посуду и начал готовить "Печень по строгановски".
Предыдущая часть:
Продолжение:
