Мама любила нас кормить. Нет, не так. Она любила кормить всех. Любила готовить, любила консервировать, любила принимать гостей. Звонила папе на работу: «Обед готов, сколько можно тебя ждать?». Мама не просто любила готовить. Она любила, чтобы мы ели.
Члены общества чистых тарелок, да. Оставлять еду нельзя, что-то не любить нельзя, отказаться, если не голоден – нельзя. Первое, второе, третье. Мама ведь старалась, готовила…
– Ты что, не любишь маму?
– Что значит – не вкусно? Ешь.
– Не хочешь кашу – не хочешь есть.
– Пока не доешь, из-за стола не выйдешь.
В доме был культ еды. Казалось, все мамины интересы крутятся вокруг продуктов. Где купить самое свежее, как наилучшим образом приготовить, как сохранить на зиму. Заготовка шла непрерывно, начиная со щавеля и заканчивая поздними опятами. Она закатывала, замачивала, солила, замораживала и сушила.
Мама делала заготовки в промышленных объемах. Это всегда были мешки овощей, ведра ягод, десятки трехлитровых банок в один день. Маленькой меня к процессу не привлекали. А потом началось. Перебирать грибы и ягоды часами, до поздней ночи мыть и резать овощи… Если ожидались гости, моей задачей были салаты, накрыть стол и прочие несложные вещи.
Как же я ненавидела эти дни. Думаете, меня напрягала работа? Нет. В те годы дети относились к труду как к необходимости. Надо – значит надо. Напрягала мама. Она никогда не делала это с радостью. Было полное ощущение, что вся эта канитель с продуктами и гостями – сущая каторга, которая отнимает все ее моральные силы. В доме царило какое-то ужасное напряжение. Мама совершала подвиг.
Она хотела сделать все идеально, нервничала, раздражалась, орала на всех так, что мы прятались по углам, лишь бы не попадаться ей на глаза. Падала от усталости, но стояла у плиты до упора, даже не допуская мысли, что можно приготовить на одно блюдо меньше. Еды всегда было раза в три больше, чем гости могли съесть.
Потом, когда стол был накрыт, мама преображалась в гостеприимную хозяйку, чтобы блистать и угощать. Ах, какой стол! Как все вкусно.
Каждый раз после застолья она жаловалась на то, что еды осталось слишком много. Говорила, что все это не имеет смысла, в следующий раз она не будет столько готовить, клялась следующий повод пропустить и никого не звать. А потом, в праздничный день, неизменно раздавался звонок:
– Вы где? Стол уже накрыт.
Однажды, уже будучи замужем, мне повезло оказаться в доме у дальних родственников, где готовились к свадьбе. Торжество отмечали в городской квартире, это была компания молодежи, человек 30. Мы приехали за два дня до праздника, чтобы помочь с готовкой. Тогда я впервые увидела, что готовить большой стол можно спокойно, без воплей и страха что-то не успеть. Никто ни разу не повысил голос, ни разу не поссорился и вообще все вокруг шутили и радовались.
Вот тогда я впервые почувствовала, что ожидала от праздника неприятностей и удивилась, что все прошло легко и весело. Было видно, что совместная трапеза в этой семье – это про радость и удовольствие. Праздник и гости – это про веселье и хорошее настроение. И центром этого спокойствия была мама жениха.
А наша мама всегда так нервничала, словно готовилась к экзамену, которые сдают хорошие хозяйки. С годами все тяжелее ей это давалось, а мы, взрослые дети, все с большей неохотой ехали к ней в гости. Домашние праздники медленно, но верно превращались для нас в неприятную обязанность.
За столом всегда случались крупные ссоры, всплывали старые обиды и взаимные претензии. Все знали, что очередное застолье закончится очередным конфликтом, но отказаться и не прийти было невозможно. Нельзя обидеть маму. Она так старалась, чтобы нас порадовать. А мы, неблагодарные, не радовались.
Прости, мама. Спустя годы, я понимаю, что еда была для тебя символом любви. Именно так ты о нас заботилась. Хотела, чтобы мы были сыты. Чтобы нам было вкусно. Только так могла показать свою любовь, по-другому не умела. Еще раз прости, мама.
А вы любите семейные застолья?
P.S: Ставьте лайк и подписывайтесь на мой канал
