Из Баку ходит электричка до станции Ялама на реке Самур у границы с Россией, но расписание её абсолютно неудобное, да и стоит Губа, в которую я ехал, в стороне от железных дорог. Хмурым утром, раньше первых автобусов, я приехал на Центральный автовокзал, где в это время уже ждали пассажиров коллективные такси. Надо сказать, в Закавказье такой транспорт куда менее популярен, чем в Средней Азии, и потому дороже - до Губы 7 манат против 3 (350 и 120 рублей соответственно). Но и 200 километров путь не близкий, больше 3 часов маршруткой и меньше 2 коллективным такси. Первую половину - тесные апшеронские сёла, совсем не индустриальные окраины Сумгаита и поворот к Леденцовым горам, похожим на мангышлакские чинки, - я благополучно проспал, а изредка открывая глаза, видел столь привычные по бакинской округе пейзажи:
Но ровно на пол-дороги над трассой и берегом моря нависает гора Бешбармак, и название её вовсе не случайно созвучно с любимым блюдом казахов - в переводе с тюркского это слово значит Пять Пальцев:
Высота скалы - 362 метра... а фактически 380 с чем-то, ведь каспийские берега лежат ниже уровня моря:
На самом деле Бешбармак - конечно же, не завершение Кавказа. На карте хорошо заметно, что Главный хребет кажет прямо на Баку и продолжается в море Апшеронским полуостровом, а "пальцы" Бешбармака торчат из вполне себе северного склона. Но на местности эта скала кажется гигантской вехой между Дагестаном и Закавказьем, и судя по своей славе - не мне одному. На кадре выше помимо мавзолеев чтимого кладбища просматриваются у самых скал и руины укреплений - возможно, остатки средневекового города Хурсангала.
Но в первую очередь подножье Бешбармака служило караван-сараем, местом отдыха в конце важной части пути, за которым, с какой стороны ни подойди, многое становилось иначе. Как дань традиции караван-сарай существует и ныне, в первую очередь для автобусов на полдороги из городов на севере Азербайджана в Баку.
Посреди торговых рядов стоит новодельный мавзолей Хыдыр-Зунджа - конечно же, гора на стыке двух миров не могла не породить легенд. На её вершине, говорят, по-прежнему есть родники, вода их сочится по скользким покатым скалам, и пройти к источнику, не поскользнувшись, может лишь угодный Богу человек. Вода с руки Аллаха не может не быть чудотворной, в легендах и вовсе давала бессмертие, а главным неудачником в попытках к ней приобщиться выходил Искандер.
В одном варианте полководец послал за водой своего солдата, но на обратном пути тот разлил кувшин, и, никому об этом не сказав, принёс царю обычную воду. Но царь уверовал в своё бессмертие и с крошечным войском пошёл войной на великую Персию, которую, как знаем мы из учебников истории, раскатал в пух и прах. В другой версии спутником Александра Македонского был Хызр, вечно молодой мусульманский пророк, герой притч и покровитель моряков и путников. Из двух родников на вершине сочились молоко и мутная ржавая жижа, и Искадер, испив молока, ещё несколько лет повоевал да помер, а испивший ржавой водицы Хызр живёт и здравствует до сих пор. Что не мешает, однако, существовать его мавзолею, где теперь азербайджанский дальнобойщик молится о том, чтобы не разорившись на постах ГАИ доехать до Москвы с перегрузом...
От скалы, на расстоянии 220 метров друг от друга, до самого моря когда-то тянулась пара крепостных стен. То же самое было в Дербенте и ещё в паре мест по дороге отсюда к нему. Бешбармак открывает гигантский шлюз между благословенным Ираном и страшным Тураном, светлой и тёмной половинами мира из тех времён, когда Персия была одной из величайших держав. Грандиозные системы укреплений там, где Кавказские горы подходят ближе всего к Каспию, построил в 6 веке Хосров I Ануширван, величайший шахиншах из династии Сасанидов. Но с течением веков этот шлюз успел превратиться в особую историческую область, этакое не Пред- и не За-, а Подкавказье, где даже отдельное государство успело сложиться - Кубинское ханство в 18 столетии.
Напротив Бешбармака в море видны скалистые острова, по преданию - плоты братьев, превратившихся в камень за то, что ушли в море, бросив Хызра на берегу. Дальше коридор расширяется, море уходит за горизонт, горы делаются ниже и скучнее, а самым заметным элементом пейзажа остаётся железная дорога:
Проложенная в 1898-1900 годах из Баку в Дербент, она впервые соединила разраставшуюся с 1860-х годов железнодорожную сеть Закавказья с рельсовым миром остальной Российской империи. И так как здесь не было войн с тяжёлым оружием, архитектура её станций с облицовкой из местного гюша неплохо сохранилась:
Ныне (будем считать, что карантин таки не вечен) по ней ходят уже упоминавшаяся электричка в Яламу и все международные поезда из Баку, кроме тбилисского.
На фоне водонапорных башен - пейзажи прикаспийских сёл:
А в одном месте, ближе к Бешбармаку - ещё и ветряки, в Закавказье дело не сказать чтобы обычное.
Чуть дальше, между Сиазанью и Шабраном, с дороги просматриваются в горах очертания стен и башен. Это Чирах-кала, Крепость-Светильник, построенная всё тем же Ануширваном почти 1500 лет назад и куда как позже получившая своё прозвище - за очертания уцелевших фрагментов. До неё можно было бы добраться, потратив пол-дня или солидную сумму на такси из Шабрана через ближайшее село Кала-Алты, но я в итоге поленился, ограничившись взглядом издалека. От Чирах-кала к морю тянулись Гильгильчайские стены - следующая "камера" Великого шлюза:
О том, что когда-то ключи от шлюза принадлежали кочевниками, напоминает древнейшее название этого края - Маскут, явно намекающее на массагетов, то есть скифов, оказавшихся слишком грозным врагом что для Искандера Двурогого, что для Кира Великого. Однако ещё до строительства Ануширвановых укреплений здесь появился торговый город Шабран, судя по названию основанный то ли скифским племенем суваров, то ли шахиншахом Шапуром.
На рубеже тысячелетий в Ширване, благодаря своему "проходному двору" ставшим самым развитым государством будущего Азербайджана, Шабран был городом №2, где имелась даже усыпальница Ширваншахов. Городом №1 же была стольная Шемаха за горами, вдали от "проходного двора", так что не будет преувеличением назвать Шабран предшественником Баку, чьё возвышение в 12 веке и обернулось его упадком. Как торговый город Шабран простоял ещё несколько веков, а окончательно опустел в 18 веке. Из его караван-сараев, однако, выросло крупное селение с донельзя скифским названием Дивич, в 1961 году получившее статус города, а в 2010 года вновь ставшее Шабраном. Нынешний город (23 тыс. жителей) - на кадре выше, а городище древнего Шабрана лежит дальше по трассе, у села Шахназарли.
За Шабраном начинается Гусарская равнина вдоль параллельных рек Гудиалчай и Гусарчай. Дорога раздваивается, и справа остаётся Хачмаз (39 тыс. жителей), примечательным большим красивым вокзалом, различными инсталляциями, подобающими на воротах страны, и руинами армянской церкви, прихожане которой говорили по-тюркски и по некоторым сведениям даже не все бежали в годы Перестройки. Из слободки армянских купцов Хачмаз и вырос, но как водится, с постройкой железной дороги перетянул на себя роль регионального центра у старинной Губы.
К ней дорога уходит налево, но там в принципе какие-то более исторические места - например, в 9км за Губой стоит город Гусар (16 тыс. жителей), выросший в 1820-95 годах годах как ставка Ширванского полка. В 1836 году полк посещал Лермонтов, о чём напоминает его-дом музей, в 1877 гарнизон отбил последний набег горцев, ну а с выводом полка выросший рядом посёлок никуда не делся, в 1920-х обзавёлся живописным мостом, а в 1938 получил статус города.
На пограничной же реке Самур дорога приведёт в село Хазра с мавзолеем шейха Джунейды (1544), между прочим деда самого Исмаила Хатаи, в начале 16 века построившего в Иране шиитскую империю Сефевидов. Собственно, сам Джунейд под этим куполом не покоился никогда - мавзолей Сефевиды построили скорее как зал памяти, увезя прах предка в родовое гнездо Ардебиль. Впрочем, здесь - суннитский край: 90% населения Гусарского района составляют лезгины, крупнейшее национальное меньшинство Азербайджана (4% населения страны).
