НЕПРИДУМАННЫЕ ИСТОРИИ
Автор текста: Мирра
Два одиноких человека провели вечер в кинотеатре. Фильм оказался не очень хорошим, если не сказать плохим. Иван такие не любил, и, похоже, Тина о том догадалась.
Выйдя из кинотеатра, они сразу направились к машине. Первые впечатления еще не осели, и Тина проворчала:
– Теперь всегда буду читать отзывы, прежде чем идти на фильм.
– Разве они помогут? - философски заметил Иван. - Отзывы пишут люди, а у людей разные мнения. К тому же, половина отзывов в Интернете - липовые.
– Это я знаю, - тяжело вздохнула девушка. - Но хоть какое-то представление получила бы заранее. А то купилась на обещание небанального сюжета...
Иван понял, что ей неудобно за то, что она пригласила его на эту пошловатую комедийно-мелодраматическую ленту. Сняв машину с сигналки, он открыл дверцу перед Тиной и попытался её успокоить:
– Так он и был не банален. Просто снято не очень хорошо. С претензией на большее.
– Вот именно!
– Ерунда, не переживай. Все равно смотреть сегодня было нечего. Не на Оушена же идти, в самом деле.
Оушен - это боевик. Ребята же смотрели фильм, который гордо именовался “комедией”.
Пара села в салон. Закрыли двери и Иван завел автомобиль.
– Я теперь неделю буду краснеть, что позвала тебя на него….
Продолжая тему отзывов, парень решил блеснуть эрудицией:
– Отзывы не спасут. Я тебе гарантию даю: мужские будут положительными, а женские не очень.
- Думаешь?
– Уверен!
– И всё-таки я почитаю отзывы! - упрямо заявила Тина и полезла в сумочку за смартфоном.
Иван ничего не ответил.
Некоторое время ехали в молчании. Фары освещали чернильную дорогу, рассеивая свет во все стороны. Опять власти экономят на освещении - вся Березовая была во тьме.
– Ты был прав, - вздохнув, произнесла наконец хмурая спутница. - Женщины в один голос пишут “пошлятина”, а мужчинам “юмора маловато”. Вот этот понравился: “Если бы не все описанные минусы, то концовка была бы более трогательной”.
– А я что говорил?
– Ты никогда не ошибаешься.
По интонации Тины и тембру её голоса, Иван понял, что она улыбается, хотя смотрел на чёрную дорогу и не мог видеть её лица.
Машина миновала его дом. Было нужно проехать ещё один квартал и свернуть.
– Но тебе ведь не понравилось, - тихо произнесла Тина, всё ещё переваривая фильм. - А ты мужчина.
– Если бы смотрел его в компании школьных друзей-пацанов за бутылкой пива и чипсами, то, наверное, понравился бы.
Сам сказал и тут же подумал, что получилось это как-то слишком невозмутимо и по-жидовски.
– Это был бы не ты, – констатировала Тина.
– Согласен, это был бы не я. Я мастодонт, и таких пора в Красную книгу записывать.
Иван решил съюморить, чтобы сойти уже с темы – надоело обсуждать эту пошлую комедию.
Машина повернула на нужную улицу. До заветной двери осталось не более трех минут езды, когда Тина вдруг сказала то, что заставило руки водителя дрогнуть.
– Из тебя вышел бы хороший папа….
– Так многие говорят, да вот не вышел… - отозвался Иван.
В этот миг он вспомнил, как потерял любимую жену и новорожденного младенца. Горе 10-летней давности, не дававшее покоя по ночам, терзавшее грудь, словно раскалённые угли адского костра… Но произнося свои слова, Иван даже не догадывался, к чему приведёт весь разговор. Знал бы - промолчал.
Следующий вопрос Тины окатил его, словно холодным душем.
– А это правда, что ты…. Ты попал в наш детсад, когда… когда ребенка записывал?
Это была правда.
Тина работала воспитателем в том саду, куда Иван записал своего ещё неродившегося сына. Сына, которому так и не суждено было переступить через порог этого детского сада. О том знала только заведующая учреждения, и больше ни одна живая душа.
Ножом полоснуло по сердцу от воспоминаний. Но Иван всегда умел сдерживать эмоции в узде и не показывать своих истинных чувств окружающим.
Машина повернула во двор, который был так же плохо освещен, как и Березовая. Иван неотрывно смотрел на асфальт, чувствуя, что по коже бежит озноб, и старался не оборачиваться к Тине, чтобы не демонстрировать своих эмоций.
– Тебе это Катерина Ивановна сказала?
– Да, – призналась девушка.
– Тогда зачем ты спрашиваешь,правда ли? Ей резона нет врать.
Иван замедлил ход, оценивая, насколько механическим получился голос в ответе, и начал парковаться, мысленно обругав заведующую сводней и болтушкой.
– Она случайно оговорилась, – извиняющимся тоном произнесла Тина
Иван буквально кожей почувствовал, что ей опять неудобно. И она ещё неделю краснеть будет за то, что ему сейчас сказала.
– Зато я теперь понимаю, почему ты… такой!
– Какой - “такой”?
Иван упорно продолжал играть в терминатора, но иначе было нельзя. Запускать в эту сторону своей жизни он не мог ни одну женщину после Той – Единственной…
– Необычный....
Повисла пауза. Иван молчал.
– И, Вань, я, правда, не знала про Ольгу. Если бы знала…
Ольгой звали его жену… Слыша это имя из чужих уст, он каждый раз вздрагивал.
Флешбэк...
Ольга ассоциировалась слишком со многим для него. Это юность. Это тёмные августовские вечера засыпающего города, которые он проводил на лавочке у её подъезда. Это его уроки карате, после которых он непременно встречал её со школы – она была совсем девчонкой. А потом – её выпускной бал, когда она в кремовом платье смеялась, что стала большой, и совсем скоро станет женой и мамой. Это тёплые руки, нежные объятия, первый поцелуй. Это марш Мендельсона, строгий костюм, белое платье и заветное «да!». Это розовый абажур на лампе в их общей спальне, это книжки вслух на ночь глядя, это медленный танец под «Танцы вдвоем» какой-то группы прошлого века… Это соловьиные песни в утренних ветках черёмухи и пьянящий облепиховый чай на завтрак, сделанный её руками…
Облепиховый чай – их общая страсть, которая стала особым символом единения между ними. Кисло-сладкий, как сама жизнь, яркий, словно солнце, и такой же тёплый, согревающий душу...
Реальность
Голос Тины задрожал и вернул Ивана к реальности:
– Если бы знала, то не полезла бы к тебе никогда.
Он подумал: “Ну, Катерина, и тут спалила!”
Закончив парковку, он повернулся к девушке лицом. Они встречались всего несколько недель и не так давно сблизились. Их всё устраивало в этих спокойных и ровных отношениях. Никто никому не мешал жить.
Только не было того неимоверного тепла, которое возникало при одном лишь упоминании слова «Ольга»…
Иван решился спросить:
– Почему? Что общего между нашими отношениями сейчас и моим прошлым? Какая связь?
Объяснить она не смогла, только покачала кудряшками. В этот миг глаза его предательски дали понять мозгам, как эта девушка прекрасна. И простили ей все вопросы за одно это движение головой.
– Прости меня, Вань… Ой, я такие вещи тебе говорю, когда ты за рулем!..
Она схватилась за голову.
– Я уже припарковался, - ответил парень, кажется, слишком сухо, чтобы это прозвучало искренне, и вышел из машины.
Когда он обошел автомобиль и открыл дверь, то увидел, что она смотрит на него испуганно-удивленно.
– Ну чего сидим? Кого ждем? Ты выходить собираешься? Приехали!
И подал ей руку. Тина оперлась на его ладонь и вышла из салона как-то неуклюже и даже немного осунувшись.
– Давай договоримся: ты ничего не говоришь мне обо мне, не спрашиваешь о прошлом, и никаких проблем не возникает, – наверное, слишком строго для ситуации произнёс Иван.
– Хорошо, - поспешно согласилась Тина и схватила его за руку в тот момент, когда он ставил машину на сигналку. - Я поняла, больше ни слова.
Иван довёл её до подъезда.
– Ну что, на чай ты меня пригласишь? – спросил он, решив, что хватит быть строгим с девушкой, словно она провинившаяся школьница какая, а он учитель. Такие ролевые игры никогда не были ему по душе.
Тина просияла. Прям встрепенулась, вытянулась по струночке, кудряшки качнулись, реснички взмыли… А улыбка у неё какая! За такую полцарства не жаль! Засмотрелся парень, как на картинку. Хороша она, эта Тина… С этим было нельзя спорить – более красивой девушки за всю свою жизнь Иван не встречал. И где-то в глубине души было лестно, что на обратила на него внимание.
Сама.
Тина вынула ключи от домофона.
– Знаешь, иногда душевный разговор о мелочах жизни стоит больше целого года бессмысленных отношений, - произнес Иван, наблюдая, как замигал домофон, открыл дверь и пропустил свою даму вперед.
– Знаю! - радостно ответила она из темноты подъезда.
Загорелась лампочка, реагирующая то ли на звук, то ли на тепло. А Иван понял, что девушка улыбается. Хоть он опять не видел её лица, потому что шел следом.
– Не умеешь ты, Тина, эмоции скрывать, – философски заметил парень, когда они поднимались по лестнице на третий этаж.
– А кто-то две недели назад говорил, что меня не прочитать.
– Ошибался. Я тогда думал, что это стенка, а у тебя их просто не было, эмоций этих. Когда эмоций нет, то читать-то нечего!
Она остановилась перед дверью в свою съемную квартирку, как вкопанная, обернулась к нему. Подол платья взмыл в этот миг так живописно, что Иван пожалел, что не художник! Кудряшки опять закачались, а глаза заблестели, как у кошки.
– Как ты понял? Откуда такое человекознание?
– Понял - что?
В этот миг он её, действительно, не совсем до конца понимал. Тина открыла дверь, впустила гостя в дом, включила свет и, снимая босоножки, произнесла так же отрешенно, как он сам пару минут назад говорил ей об Ольге:
– У меня много лет диагноз. Апатична я, Вань. И уже смирилась с этим. Мой врач говорит: скажи спасибо, что не депрессивная.
Он и не знал, что бывают такие диагнозы! Поэтому искренне удивился. Тина рассказала, в чём суть апатии и как она проявляется. И что в работе это ей не мешает ничуть.
– Свои обязанности я выполняю хорошо, поэтому чего не работать-то? Да и от деток хоть какая-то радость в жизни, - закончила девушка свой рассказ, когда они уже сидели на кухне и закипел чайник.
Поднявшись, Тина открыла дверцу шкафчика и, не оборачиваясь, спросила:
– Какой чай заварить, Вань?
На пару секунд образовалась пауза, после которой его голос прозвучал, наверное, слишком странно, потому что она сразу обернулась.
– Облепиховый.
– Ах, да… - тихо произнесла Тина, пристально всматриваясь в лицо парня. - Я совсем забыла, что ты любишь облепиховый….
И в этот миг он понял, что рядом с ним может быть лишь та женщина, которая так же, как он, без ума обожает облепиховый чай…
И это была не Тина.
Другие непридуманные истории читайте на сайте "Заметки на полях".
