У Галушкиных дочка Оля сестренку не хотела. Как узнала радостную весть о пополнении в семье, так и личиком помрачнела. И стала родителям своим ужасно дерзить.
- Не желаю, - Оля дерзила, - никаких сестренок! Отстаньте все от меня. Ох, скорее бы восемнадцать мне шарахнуло!
А родичи обижались, конечно. Надеялись, что Оленька разделит радость семейную. Будет к появлению нового члена семьи готовиться с восторгом - распашонки выбирать и погремушки. А она - нет. Прямо дикобразиком стала. Колючая такая. Натянет капюшон на голову да глядит дикобразиком. Шипит на окружающих.
А мама особенно обиженная на дочку была. И все думала - как ей с Олей контакт вернуть. Все же тринадцать лет девочке. И важно контакта не утратить.
- Не желаю, - Оленька про контакт отвечала, - и отстаньте от меня с сестренкой этой. И о погремушках я не мечтаю. Мечтаю о Сереже из класса параллельного. Он смешной такой. Ох, скорее бы восемнадцать!
А Галушкины переживали. И даже к психологу посоветоваться сходили.
"Мы, - они психологу рассказали, - страшно чадолюбивые. Поженились раненько. И на данный момент имеем четырех прекрасных детей. Все девочки. Каждые три года в семьей нашей такая радость происходит, пополнение-то. Дружно очень живем, хоть и тесновато. Однушка у нас, но собственная. В тесноте, так сказать, но не в обиде сидим. И семья положительно характеризуется - в парк вместе ходим по субботам, пироги печем, вязанием увлекаемся. И не ожидали, что контакт хромать начнет. Как до Оли достучаться? Раньше-то она спокойно вести о пополнении принимала. А нынче чего-то протестует”.
А психолог подбородок себе почесал. И предложил Галушкиным подростку Оле выгоды показать от нового состояния. Подростки, мол, про выгоду неплохо обычно понимают.
- Объясните, - психолог сказал, - что вырастет сестрёнка эта однажды. И станет Оле лучшим другом. Быть может. А ежели вы Олю к младенцу привлекать планируете, то поощряйте ее небольшими денежными суммами. И как-то привыкнет Оля к сестренке. Все ведь привыкают однажды. Я, к примеру, тоже братика не хотел. Но кто меня слушал-то.
И начали Галушкины Оле про выгоды рассказывать.
- Оля, - обещали они, - новая сестренка места много не займет. Она спокойненько с нами на диванчике похрапит. Пока младенец-то. На одежонку тоже тратиться не будем. Одежонки у нас полно. И коляска есть. И слинг удобненький. Ты ведь, если разобраться, ничего не теряешь-то. Но приобретешь однажды друга. И будем мы тебе еще по триста рублей приплачивать за гуляния с сестренкой. Или по четыреста. Порадуйся вместе с нами!
А Оля на триста рублей только хмыкнула.
И чего с ней делать-то? Как контакт вернуть? Где-то упустили они дитя.
Вон, у другой семьи многодетной, у Авоськиных, абсолютно другая картина. Там так младенцев любят старшенькие, что даже спорят за право с младенцем на улице прогуляться. Порой и дерутся даже за это право. Авоськины даже колясок не имеют - старшенькие на руках сиблингов все время таскают. Неужто, Авоськины по пятьсот рублей своим подросткам выдают?
