К Усатовым в гости повадился ходить девочка соседская. Была она подружкой дочки Верочки.
Сначала эти Усатовы, Верины родители, даже рады были. Осенью они еще переехали, а у бедного их ребенка подружек на новом месте все никак не заводится. Ходит Вера и страдает без общения со сверстниками. В школе-то не сильно наобщаешься. Перемены там короткие. А после уроков всех бабушки и мамы на кружки всевозможные забирают. Какая уж тут дружба.
А потом как-то эти Усатовы подустали от гостей. Все время буквально ребенок у них посторонний вертится. А площадь квартиры - сорок пять метров квадратных. И не всем взрослым такое понравится. Все же дома люди отдыхать любят от чужих, а не терпеть их ежечасно. А девочка соседская, Оля, не понимает ничего категорически.
И прямо с утра к Усатовым в дверь уже колотится каждый выходной или каликулярный день. Стоит, бровки хмуренные.
- Отоприте-отворите, - орет, - чего зашпингалетились? Уже пора бы и привыкнуть, что я с раннего утра в гости хожу! Эй, вы, за дверью! Ау!
А Усатовы Олю в квартиру впустят, конечно. Она к Верочке сразу бегом бежит.
- Вера, - в ухо подружки Оля шепчет, - возьми у своей мамы немного денежек, побежим чупа-чупсов купим тыщу штук. А потом мультики до посинения глядеть будем. И подушками драться. Вот уж хорошо времечко на каникулах проведем! Наряды у твоей маменьки имеются нормальные? Моду давай тогда еще показывать.
А мама Усатова прямо сердится. Ишь, денежек взять. И мультики весь день верещать на всю квартиру будут! Что это за жизнь?
И пробовала Олю домой из гостей сплавить.
- А чего, - мама Усатова сказала, - Оленька, дома тебя не теряют ли? Днями ж родичи тебя не видят. И как душа за ребенка не болит? Шла бы ты к маменьке своей. Она тебе пирожка какого, небось, испекла. А мы бы хоть в одиночестве посидели. Без тебя-то. Тишину бы послушали.
- Не теряют, - Оля отвечает, - и пирожки мне у вас больше нравятся. А тишины, как говорится, на том свете еще наслушаемся!
А Усатов папа ребенку этому ничего сказать не мог. Он с работы приходил - и сразу суровый делался. Увидит ботики Оленьки - и суровый.
- Как не придешь домой, - на кухне бухтел, - вечно двор проходной. Дети чужие по телеку мультики смотрят. Будто у нас видеосалон. Скоро и домой приходить передумаю. Решай, мама Усатова, вопрос. Ты ведь на хозяйстве. А я работаю на ваше благоденствие. Чтобы завтра же продленки этой у нас не было. Хочу в трениках на диване спокойно лежать. И новости слушать. Почесаться - когда захочется. А где и выругаться на начальство.
А маме неудобно было Олю из дому выставить открытым текстом. И она всякие хитрости выдумывала. То будто дома их нет, то будто папа Усатов болен и гостей они не принимают. Очень болезнь у папы заразная.
Но долго выдумывать фантазии мало у кого хватит. И решила тогда она маму Олину подкараулить в подъезде. И намекнуть, что негоже этак дитя на посторонних людей спихивать. И если бы Усатовы сильно мечтали все время мультики глядеть и в шуме-гаме жить, то завели бы себе детей сразу много.
И подкараулила. Идет мама Олина с младенцами в комбинезонах. Прямо в каждой руке по новорожденному. А лицо у той родительницы скучное. Будто не спала женщина лет двести. Увидела она маму Усатову. И кривенько улыбнулась.
- Не сильно, - спросила она, - Оленька наша вам надоела? Ежели надоела - вы ей так и заявите. Пора, мол, Оля, честь знать. И нам эти мультики с чупа-чупсами обрыдли до почечных колик. Ступай-ка домой. А то у меня вот двойня народилась. И Оле скучно дома находиться стало. Шуметь я ей запрещаю, мультики тоже смотреть не позволяю сильно. Двойня у меня от этого шуму просыпается и орет благим матом. Вот она и бегает к вам - выжидает пока сиблинги подрастут. И товарищами ей станут для игр, а не докукой. Потерпите уж, коли детишки вам не мешаются.
И тяжко-тяжко Олина мама вздохнула. А двойня у нее на руках ерзать начала. И кричать благим матом изготовилась. И такой у этой мамы вид разнесчастный. Будто она прямо сейчас в обмороки падать начнет.
- А не мешается ни капельки, - мама Усатова ответила, - и даже обратное. Очень оживленную атмосферу создает. Прямо скучаем без Оленьки. Тоскливо так без ее боя подушками. И крика тарзаньего.
А как тут иначе ответишь? И кто бы посмел усталой матери двойни что-то другое сказать. Пожалуй, что и никто бы не решился.
