Столкновения персидского и греческого флотов начались еще 12 сентября и, с перерывом на несколько дней шторма, продолжались до 19 сентября, когда произошло сражение у мыса Артемисий, поставившее «точку» в этом противостоянии
Другие статьи из серии Греко-персидские войны. Битва при Фермопилах
Поражение на еще не начавшейся войне
Прелюдия к битве у Фермопил и сражению флотов у Артемисия
Мысли о персидской армии, накануне битвы за Фермопилы
Персидский и греческий флоты накануне сражения у Артемисия
Начало сражения у мыса Артемисий
Продержаться один день у Фермопил
Право умереть вместе с царем Леонидом
Последний бой защитников Фермопил
Античные авторы не приводят никаких сведений по этому поводу, но 18 сентября штаб Ксеркса явно работал в экстренном режиме. Сначала стало известно о гибели 200 триер, отправленных вокруг Евбеи, а значит о полном провале плана разгрома греческого флота (Подробнее ЗДЕСЬ: Продержаться один день у Фермопил), а затем неудачные атаки Фермопил заставили военных советников царя царей экстренно готовить мероприятия по обходу позиций царя Леонида (Подробнее ЗДЕСЬ: Право умереть вместе с царем Леонидом). Несколько позднее стало известно об атаке (!) греческим флотом персидских кораблей практически на их базе в Афете и не слишком удачном для персов морском бое (Подробнее ЗДЕСЬ: Прикрывая царя Леонида). Надо думать, что все эти вести привели Ксеркса в отнюдь не благостное состояние духа. К морякам же, умудрившимся за несколько дней потерять шесть сотен триер (это примерно два раза больше, чем весь греческий флот) во время штормов и еще 45 кораблей «сдать» в плен, у повелителя Империи, скорее всего, было множество вопросов. Неизвестно, а жаль, как Ксеркс выразил «свое высочайшее неудовольствие» персидским «комиссарам флота» и финикийским, греческим, египетским, и прочим «адмиралам», но эффект его вмешательство произвело воистину волшебный - флот перестал прятаться в Пагасейском заливе и ринулся в бой.
Несмотря на то, что ремонт многих кораблей, поврежденных штормом или пострадавших в сражении 17 сентября, еще не был завершен, персидский флот все равно обладал значительным численным преимуществом над морскими силами Союза эллинов. Получив от Ксеркса «волшебный пинок», флотские военачальники смогли доходчиво передать его нижестоящим и, как показывают дальнейшие события, это возымело нужный эффект. «… Военачальники варваров между тем сильно досадовали на то, что такой ничтожный отряд кораблей нанес им столь сильный урон. Они страшились также гнева Ксеркса и поэтому на третий день (19 сентября) не стали больше ждать нападения эллинов. Набравшись храбрости, персы около полудня вышли в море. …» Геродот. Между тем, эллины пребывали в некотором замешательстве. Безо всякого сомнения, получив ночью от дезертиров из войска Ксеркса сведения об обходном маневре Гидарна и его отряда, царь Леонид немедленно уведомил об этом командование флота.
Информация была из разряда «стратегической» и ставила жирный крест на дальнейшей обороне Фермопил. Царь Леонид, вне зависимости от решения других греков, оставался до последнего сражаться в Фермопилах. Скорее всего, его решение было обусловлено предсказанием, полученным от пифии в 481 г. до н. э., он оставался чтобы принести себя в жертву. (Подробнее о предсказании ЗДЕСЬ: «Дельфийский оракул проповедует непротивление» ). Флота, даже его лакедемонского командира - Еврибиада, предсказание никак не затрагивало. Греческие флотоводцы потихоньку начинали задумываться об отходе, прикрывать, по сути, было больше некого, а в возможность нанести фатальное поражение персидскому флоту после нескольких дней противостояния уже мало кто верил. Позиция у Фермопил/мыса Артемисий исчерпала себя, достигнуть желаемых результатов не удалось. Но прийти к какому-либо конкретному решению эллины не успели, прозвучал «сигнал тревоги», к мысу Артемисий подходил персидский флот.
К сожалению, Геродот очень скупо написал о сражении у мыса Артемисий и сколько-нибудь целостное описание этой битвы составить не получается, остается комментировать ее «по кускам». Начиналось все вполне знакомо: «… Когда корабли Ксеркса стали подходить в боевом порядке, эллины спокойно стояли перед Артемисием. Затем варвары построили свои корабли дугой (в виде полумесяца), чтобы окружить врага. Тогда эллины снова вышли навстречу варварам, и битва началась. …» Геродот. Судя по описанию, изначальная конфигурация боевых порядков флотов мало чем отличалась от таковой в начале сражения 17 сентября. А почему, собственно, она должна была отличаться? «Исходные данные» т.е. численное превосходство персидского флота над греческим, ничем не изменились, да и действовали флотоводцы Ксеркса в начале боя шаблонно-стандартно, что не означает неправильно. Они попытались, за счет более длинной боевой линии, охватить фланги противника.
В ответ греки, как и 17 сентября, выстроили флот по линии незавершенной окружности, в целом повторяя строй персидского флота, но меньшего диаметра. А дальше была взаимная атака «на встречных курсах», едва ли моряки царя царей снова проморгали начало разгона кораблей эллинов, впрочем, они и сами могли атаковать первыми. Сотни триер неслись навстречу друг другу, пытаясь применить диэкплус или увернуться от него. Сражение очень быстро превратилось в свалку, многие корабли лишились весел или получили повреждения корпуса, что при полном отсутствии водонепроницаемых переборок было смертельно опасно, другие потеряв скорость сцепились абордажными крючьями. На этот раз моряки персидского флота были морально готовы к сражению, «психологическая накачка» от царя царей и от непосредственных начальников не прошла даром.
Греческие мореходы почувствовали изменившийся настрой врагов «на собственной шкуре». Проанализировав ошибки прошлого сражения, моряки «играющие за персов», в этот раз старались не увлекаться маневрированьем, а пытались противопоставить каждой греческой триере несколько своих кораблей и максимально использовать абордаж, при котором они, как правило, обладали численным преимуществом. «… В этой битве из Ксерксовых воинов отлично сражались египтяне. Они совершили много подвигов и, между прочим, захватили пять эллинских кораблей со всеми людьми. …» Геродот. Кстати, египтяне того времени были учениками малоазиатских эллинов, карийцев и ликийцев, этих иноземцев было предостаточно и в составе военного флота «страны Та- Кемет», особенно на нижних и средних командных должностях. Что же касается греков, то на их стороне в этот день отличился корабль, построенный благодаря введению «с подачи» Фемистокла института триерархии. (Подробнее ЗДЕСЬ: «Афины строят флот»). «… На стороне же эллинов в этот день особенно отличались афиняне и среди них Клиний, сын Алкивиада, который сражался с экипажем 200 человек на корабле, построенном на собственные средства. …» Геродот.
В целом же сражение шло «ровно», без явного преимущества одной из сторон. «… Силы противников в этой битве были равны, потому что флот Ксеркса из-за большого числа кораблей и их величины сам себе причинял урон: корабли нарушали боевой порядок и сталкивались друг с другом. Но все же варвары держались стойко и не отступали: ведь для них было страшным позором бежать от немногочисленных вражеских кораблей. Много кораблей и людей погибло у эллинов, но еще гораздо больше варвары потеряли людей и кораблей. …» Геродот. Столкновения кораблей персидского флота едва ли были массовым явлением, тут «отец истории» слегка преувеличивает, но они могли иметь место из-за несогласованных действий отрядов разных областей империи Ахеменидов. Как уже писалось в предыдущих статьях, внутренняя координация была слабым местом персидского флота. Судя по всему, сражение очень быстро превратилось в хаотичную свалку, без каких-либо тактических изысков. Причем бой имел весьма ожесточенный характер, персидским морякам за «недостаточное рвение», скорее всего, грозила казнь, а эллинам просто некуда было бежать. Что же касается множества потопленных персидских кораблей, то ахеменидские флотоводцы, надо думать, доложили царю царей то же самое про греков, просто их рапорта история, увы, не сохранила.
Сражение, вероятно, было прервано наступающими сумерками, к большому облегчению всех участвовавших в нем, ведь из-за отсутствия признаков победы той или иной стороны противостояния и невозможности отступления, бой шел буквально «на взаимоуничтожение». «… оторвавшись от противника, обе стороны с радостью поспешили к своим стоянкам. Эллины же покинули поле битвы, хотя и захватив с собой для погребения мертвые тела и обломки кораблей, но все же с тяжелыми потерями (особенно пострадали афиняне, у которых половина кораблей была повреждена). Поэтому-то эллины и решили, наконец, отступить во внутренние воды Эллады. …» Геродот. Тяжелые потери понесли обе стороны конфликта, но греческий флот оказался в более тяжелом положении. Геродот пишет о повреждении половины афинских кораблей, но потери понесли и контингенты других полисов, т.е. как минимум половина флота Эллинского союза была «ограниченно боеспособна». Персидский флот по-прежнему численно превосходил своих греческих оппонентов и мог позволить себе новое сражение, даже с «разменом» судов 1 к 1, а вот эллинам надо было срочно уходить от мыса Артемисий, следующий бой с морскими силами Ксеркса стал бы для них последним.
Теперь, когда стало ясно, что очередной план Союза эллинов провалился, Фермопилы задержали армию Ксеркса всего на неделю (с учетом четырех дней ожидания на Трахинской равнине), а греческий флот так и не смог нанести фатальный ущерб военно-морским силам империи Ахеменидов, настало время как следует задуматься. «… Фемистокл понял, что если побудить ионян и карийцев к отпадению от персов, то остальных варваров можно легко одолеть. …» Геродот. Мысль была весьма здравая, хотя и несколько запоздавшая, начинать заниматься пропагандой среди «вассалов» Ксеркса нужно было еще несколько лет назад. Чтобы выиграть для осуществления своих замыслов немного времени «… Фемистокл собрал эллинских военачальников и объявил им, что у него есть средство, как переманить лучших союзников царя на сторону эллинов. Больше, однако, он ничего им не сообщил. …» Геродот. Поскольку грекам все равно нужна была передышка после боя, никто возражать не стал, тем более что Фемистокл предложил: «… забить сколько кто хочет голов евбейского скота; пусть лучше собственное войско ест мясо, чем враги. Затем каждый должен отдать приказ своим людям зажечь лагерные огни. … Военачальники охотно согласились с этим предложением Фемистокла и тотчас велели зажечь огни и начали резать скот. …» Геродот. Что думали по этому поводу евбейцы, которых грабили их же союзники, «отец истории» не сообщает.
Впрочем, по мнению Геродота, местные жители были виноваты в своих бедах сами. «… Евбейцы ведь пренебрегли прорицанием Бакида как ничего не значащим. Они даже не вывезли ничего из имущества в безопасное место и не сделали никаких запасов продовольствия на случай войны и таким образом сами себе уготовили жалкий конец. Прорицание же Бакида о войне гласит так: « Коль лубяное ярмо чужеземец на море накинет, Время тогда тебе гнать многоблеющих козлищ с Евбеи». Так как евбейцы даже не обратили внимания на это изречение, то им пришлось и теперь, и впоследствии пережить страшные невзгоды. …». Пока моряки объедались жаренным мясом и «гасили стресс» вином, Фемистокл на нескольких быстроходных афинских триерах отправился к местам на побережье, где моряки, как правило, пополняли запасы пресной воды.
На прибрежных скалах для малоазиатских «вассалов» Ксеркса была оставлена надпись. «Ионяне! Вы поступаете несправедливо, идя войной на своих предков и помогая варварам поработить Элладу. Переходите скорей на нашу сторону! Если же это невозможно, то, по крайней мере, хоть сами не сражайтесь против нас и упросите карийцев поступить так же. А если не можете сделать ни того, ни другого, если вы скованы слишком тяжелой цепью принуждения и не можете ее сбросить, то сражайтесь, как трусы, когда дело дойдет до битвы. Не забывайте никогда, что вы произошли от нас и что из-за вас первоначально пошла у нас вражда с персидским царем». Как покажет будущее ионийцы, карийцы, дорийцы и прочие греки, служащие Ксерксу, красноречие Фемистокла не оценили и до конца похода исправно выполняли приказы царя царей. Не то всех «буйных» персы перебили во время Ионийского восстания, не то афинская помощь (двадцать триер на весьма непродолжительное время) малоазиатских эллинов не впечатлила. (Про Ионийское восстание подробнее ЗДЕСЬ: Афины вступают в борьбу с Персией; Ионийские повстанцы атакуют).
Пока Фемистокл сотоварищи писали свои прокламации, а прочие эллины напивались под бесплатное мясо, прибыла триаконтера с афинским лазутчиком из Фермопил. Аброних, сын Лисикла «… рассказал о печальной участи Леонида и его войска. Услышав эту весть, эллины немедленно начали отступление; отходили же корабли в том порядке, как каждый стоял: впереди плыли коринфяне, а последними афиняне. …» Геродот. Теперь даже Фемистокл не возражал против отступления, пришло время уносить ноги, чтобы не остаться без головы. Под покровом ночи греческий флот уходил через Орейскую протоку и далее в сторону Аттики через Еврип. Персидская разведка, между прочим, свой хлеб ела не даром и той же ночью «… к варварам прибыл на лодке какой-то человек из Гистиеи (город Орей) с вестью об отплытии эллинов из Артемисия. Варвары, не поверив сообщению, заключили вестника под стражу, а затем послали быстроходные корабли на разведку. Люди с кораблей подтвердили известие, и тогда с первыми брызгами лучей восходящего солнца весь персидский флот поплыл к Артемисию. В этом месте варвары стояли на якоре до полудня, а затем поплыли дальше в Гистиею. По прибытии туда персы захватили город гистиейцев в области Эллопии и опустошили все прибрежные селения земли Гистиеотиды. …» Геродот. Полисы Евбеи в очередной раз поверившие обещаниям афинян, были повторно разграблены персами, первый раз это сделала экспедиция Датиса и Артафрена. (Подробнее ЗДЕСЬ: «Морской поход Датиса и Артафрена»).
Пока флот «наводил шорох» на севере Евбеи, сухопутная армия приходила в себя после неожиданно трудного захвата Фермопил. Как всегда, бывает в таких случаях, среди воинов армии и флота Ксеркса, большинство из которых в штурме не участвовали и даже греков еще «в глаза не видели», поползли самые невероятные слухи о «закованных в железо» могучих и почти бессмертных воинах. В целях пресечения паники и утраты боевого духа царь царей решил преуменьшить свои потери «… Из всего числа павших в его войске под Фермопилами (а их было 20 000 человек) Ксеркс велел оставить около 1000, а для остальных вырыть могилы и предать погребению. Могилы были покрыты листвой и засыпаны землей … из всего числа павших персов на виду лежала только 1000 трупов, тогда как павшие эллины — 4000 мертвых тел — все вместе были свалены в одно место. … Все верили, что лежавшие там мертвецы были только лакедемоняне и феспийцы (за них же считали и илотов).» Геродот.
Этот рассказ «отца истории» вызывает очень много вопросов. Так, соотношение потерь 1 к 5 в рукопашном бою холодным оружием просто невозможно, такое могло быть лишь при условии, что противники «играли в поддавки». Опять же возникает вопрос про численность греков, вроде как с царем Леонидом остались лакедемоняне (изначально 300), Феспийцы (изначально 700) и фиванцы (изначально 400), т.е. всего максимально 1 400 человек. На самом деле еще меньше, ведь все эти отряды понесли потери в предыдущих боях. Откуда взялось еще 2 600 тел или даже больше? Откуда взялись прежде неупомянутые илоты и какой была их роль в этом сражении? Вопросов много, но ни одного внятного ответа на них Автору пока не попадалось. У Геродота вообще сложности с подробностями боевых действий и конкретными цифрами, ну гуманитарий, что с него взять…
Моральное состояние личного состава флота особенно волновало Ксеркса и его военачальников, ведь теперь, после гибели значительной части финикийских кораблей, большая часть моряков была эллинами. В Гистией (Орей) был отправлен царский посланник: «… Глашатай же, переправившись в Гистиею, сказал всему собранному там флоту вот что: «Союзники! Царь Ксеркс позволяет всякому, желающему покинуть свое место, пойти посмотреть, как он сражается с этими безрассудными людьми, которые возмечтали одолеть царскую мощь!». После этого объявления глашатая так много людей захотело смотреть тела павших, что не хватило даже судов для перевозки всех. Они переправлялись и смотрели, проходя по рядам мертвых тел. …». Правда царская уловка мало кого обманула, в глаза бросалась явная несоразмерность потерь, да и перекинуться «парой слов» с сухопутными вояками моряки успели. «… Все же ни для кого из приехавших смотреть павших не остался в тайне поступок Ксеркса со своими павшими воинами. И это было действительно даже смешно …» Геродот.
Впрочем, есть мнение среди историков, что информаторы Геродота, да и он сам просто не поняли суть происходящего. Персы похоронили рядовых воинов быстро и без особых церемоний, а вот к ногам погибших в сражении представителей персидской «старой» аристократии сложили тела убитых греков для проведения некоего сложного обряда. Паломничество воинов армии и флота к телам, было, согласно этой версии, церемонией прощания. В любом случае продолжались эти обряды не слишком долго, персы помнили о продолжающейся войне. «… Этот день прошел в осмотре мертвецов, а на следующий день люди с кораблей отплыли в Гистиею к своим кораблям, сухопутное же войско во главе с Ксерксом продолжало свой путь. …» Геродот.
При подготовке статьи использованы следующие материалы:
«История Греции» С.Я. Лурье
"История Древней Греции" Николас Хэммонд
Кембриджская история Древнего мира. т. 4 "Персия, Греция и Западное Средиземноморье"
«История» Геродот
Использованы иллюстрации из книги «Athenian Trireme vs Persian Trireme: The Graeco-Persian Wars 499–449 BC» Автор Nic Fields; Художник Адам Хук (Adam Hook)
Другие статьи из серии Греко-персидские войны. Битва при Фермопилах
Поражение на еще не начавшейся войне
Прелюдия к битве у Фермопил и сражению флотов у Артемисия
Мысли о персидской армии, накануне битвы за Фермопилы
Персидский и греческий флоты накануне сражения у Артемисия
Начало сражения у мыса Артемисий
Продержаться один день у Фермопил
Право умереть вместе с царем Леонидом
Последний бой защитников Фермопил
