Рассказ о том, что совет Эллинского союза сделал для того, чтобы помочь Леониду и его бойцам, будет состоять преимущественно из отрицаний. На самом деле сделано было до обидного мало, несмотря на имеющиеся возможности и наличие времени для подготовки обороны. Если бы греки не потратили впустую имеющееся у них время то, как знать, возможно «Легенда о трехстах спартанцах» так никогда и не появилась бы.
Другие статьи из серии Греко-персидские войны. Битва при Фермопилах
Поражение на еще не начавшейся войне
Прелюдия к битве у Фермопил и сражению флотов у Артемисия
Мысли о персидской армии, накануне битвы за Фермопилы
Особенности персидской армии мы, пусть и весьма бегло, обсудили (Подробнее ЗДЕСЬ: Мысли о персидской армии, накануне битвы за Фермопилы), теперь наступило время вспомнить что нам известно о противостоящих ей силах Эллинского союза. Для начала припомним хронологию событий. Согласно Геродоту, весной 480 г. до н. э., вероятно в мае, войска Ксеркса пересекли Геллеспонт и двинулись по Фракии по направления к Македонии вдоль берега моря. Как раз в это время состоялся неудачный для сил Эллинского союза поход в Фессалию («… во время этого похода в Фессалию персидский царь был уже в Абидосе, собираясь переправиться из Азии в Европу …»Геродот). От Абидоса до Ферма примерно шестьсот километров, а от Ферма до Фермопил 350 километров, всего около тысячи километров, которые персы пешком преодолели к 12 сентября 480 г. до н. э., когда они разбили свой лагерь на равнине у города Трахин. Греческое войско отступило, или скорее сбежало из Фессалии, погрузилось на корабли и отправилось к Истму, приблизительно в то же время, когда бравые ахеменидские бойцы маршировали через пролив в Европу (Подробнее ЗДЕСЬ: Поражение на еще не начавшейся войне). Эллинам предстояло преодолеть чуть менее четырехсот километров по морю, вдоль хорошо известных берегов. Вместе со всеми хлопотами организационного порядка дорога до Истмийского (Коринфского) перешейка заняла у командиров «экспедиционного корпуса» - Евенета и Фемистокла гораздо меньше одного месяца. Получается, что у пробулов Эллинского союза было не менее, а скорее даже более, двух месяцев для организации отпора захватчикам.
И что же в результате? «… Когда эллины снова прибыли на Истм, то стали держать совет, где и как им вести войну после сообщения Александра. …» Геродот. Ладно, поговорить, это святое! Тем более, что собравшиеся еще недавно увлеченно резали друг друга и потому большого доверия между собой не испытывали. «… Верх одержало мнение, что следует занять Фермопильский проход. …. Флот же должен был плыть к Артемисию в области Гистиеотиды. И то и другое место находится неподалеку друг от друга, так что из одного быстро можно узнать, что происходит в другом. …» Геродот. Хорошо, несмотря на все противоречия между союзниками, решение было принято. Так что же мудрые эллины делали дальше? Ответ – ничего! Никто из «офицеров», хотя бы уровня «сотника», не отправился на рекогносцировку местности. Поэтому, кстати, наличие путей которым Фермопилы легко можно было обойти и ударить заслону «в спину», стало для Леонида неприятнейшим сюрпризом. Греки в точности повторили свою недавнюю ошибку в Темпейском ущелье (Фессалия), благополучно «наступив на те же грабли».
Второй ошибкой, пусть и не столь серьезной как первая, можно считать отсутствие каких-либо попыток дополнительно укрепить Фермопилы, а ведь такая возможность была, даже без особых затрат и усилий. «… В ущелье этом построена стена, а в ней некогда были ворота. Воздвигли эту стену фокийцы из страха перед фессалийцами, когда те пришли из Феспротии и поселились в Эолиде, где они живут еще и поныне. Фессалийцы пытались покорить их; фокийцы же построили для защиты эту стену, а также спустили в ущелье горячие потоки воды, чтобы сделать местность непроходимой из-за рытвин и оврагов, образовавшихся от этих потоков. Фокийцы пустили в ход все эти средства, лишь бы только помешать вторжению фессалийцев в свою страну. Древняя стена была построена в стародавние времена и от времени большей частью уже разрушилась. Эллины решили теперь восстановить стену и таким образом преградить варвару путь в Элладу. …» Геродот. Хотя некоторые Авторы, например, глубоко мной уважаемый М. А. Дандамаев утверждают, что «… Эллины, прибыв к Фермопилам, восстановили в ущелье прохода стену, которая была построена задолго до этого …». Но никаких подтверждений у Геродота или других античных авторов факта восстановления стены или использования ее для обороны Автор не нашел. А ведь достаточно было загодя отправить в Фермопилы несколько сотен мастеровитых рабов, под руководством толкового ученика архитектора.
И, наконец, третья ошибка греков, они до последнего медлили с отправкой войск для организации заслона: «… Когда затем стало известно, что персидский царь уже в Пиерии, эллины распустили собрание на Истме и выступили в поход: одни — сухим путем к Фермопилам, а другие — морем к Артемисию ...» Геродот. Ксеркс, несмотря на посещение скачек в Фессалии и общую неторопливость персидских войск, подоспел к позициям Леонида и его бойцов гораздо быстрее ожидаемого. В результате у эллинов совсем не было времени для подготовки оборонительных позиций и все решения принимались Леонидом и его штабом впопыхах, что не могло не сказаться на их качестве. Это, не говоря уже о том, что «преждевременный» приход персидского войска автоматически превращал всех защитников Фермопил в смертников. Впрочем, все это размышления «диванного стратега», вооруженного после знанием. Причиной ошибок греческого командования до и во время сражения при Фермопилах было элементарное неумение воевать, точнее воевать на ТАКОЙ войне. Весь предыдущий опыт греческих стратегов, полученный на войнушках формата «деревня на деревню» не годился, когда шла «война цивилизаций», масштаб, методы и цели боевых действий были просто несравнимы. Вот и учились эллины «на ходу», а получение военного опыта всегда оплачивается кровью.
Между тем, пока греческие воины готовились к схватке с иноземными захватчиками, дельфийские жрецы «… страшась за свою судьбу и участь всей Эллады, вопросили бога …» и выдали «на-гора» очередное предсказание. Видимо «для разнообразия» оно, на этот раз, было удачным для эллинов: «…Бог ответил им: нужно молиться ветрам, так как боги ветров будут могучими союзниками Эллады. Дельфийцы же с верою приняли прорицание и прежде всего, сообщили ответ оракула всем свободолюбивым эллинам, которые трепетали перед варваром. И дельфийцы, это прорицание «им возвестив, благодарность навеки стяжали». Затем они воздвигли ветрам алтарь в Фие, где лежит священный участок и святилище Фии, дочери Кефиса (от нее и пошло название этого места), и почтили их жертвоприношениями. И поныне еще в силу этого прорицания дельфийцы умилостивляют ветры жертвоприношениями ...» Геродот. Разумеется, никаких сведений о предыстории этого «озарения», неожиданно посетившего пифию, нет, но Автора не покидает ощущение, что с дельфийскими «замполитами Аполлона» была проведена некая «разъяснительная работа». Не то представители Эллинского союза намекнули жрецам, что их дальнейший «мидизм» может иметь необратимые последствия для них самих и их святилища, не то они сами почувствовали происходящие вокруг изменения политической обстановки. Второй вариант тоже более чем возможен, жрецы храма, ставшего общегреческим религиозным центром, при помощи удачных предсказаний будущего и банковских операций (!), ну никак не могли быть глупцами и процессы, происходящие в Элладе, должны были ими отслеживать на уровне современных спецслужб.
Как на зло, война опять случилась накануне праздника Карнеи и значит спартанцы, как и перед Марафонской битвой, снова не могли выступить в поход вплоть до окончания торжеств, то есть до ночи полнолуния, наступающей 18 сентября. «… По окончании празднества спартанцы собирались, оставив в Спарте только стражу, быстро выступить на помощь со всем своим войском. Так же думали поступить и прочие союзники, так как с этими событиями как раз совпадали и Олимпийские игры …» Геродот. Эти Олимпийские игры заканчивались 19 сентября, а значит до этого момента сухопутные войска союзников не могли выступить в поход. Интересно, что отправить к Артемисию полноценный флот наличие олимпийского перемирия грекам не помешало. Автор попытался объяснить эту несуразность в статье «Прелюдия к битве у Фермопил и сражению флотов у Артемисия» стратегическими планами совета Союза. Если же руководство Эллинского союза не задумывало никаких хитрых комбинаций и просто следовало устоявшемуся порядку вещей, то это яркий образец «местечкового мышления», характерный для Эллады того времени. Может эллинам и приходило голову, что «варвары» не будут соблюдать принятые в Греции «законы войны», но поступиться «веками освященными традициями» во имя военной необходимости, никто из них даже не предложил. Как пишет Геродот: «… никто не предполагал, что борьба за Фермопилы так быстро окончится и поэтому послали туда передовой отряд …». Подобная «расслабленность» была во многом результатом длительно продолжавшегося относительно мирного времени и порожденной этим затишьем наивной уверенностью в том, что можно воевать, соблюдая некие «правила».
Несмотря на активно демонстрируемую религиозность эллины все же не утратили связь с реальностью и, хотя и несколько запоздало, но направили в Фермопилы воинский отряд Эллинского союза и флот, невзирая на «олимпийский мир». Поскольку эллины доверили руководство боевыми действиями лакедемонянам, то было вполне естественным, что проведение столь важной и опасной операции возглавил спартанский полководец – царь Леонид. «… Леонид, сын Анаксандрида, потомок Леонта, Еврикратида, Анаксандра, Еврикрата, Полидора, Алкамена, Телекла, Архелая, Гегесилая, Дорисса, Леобота, Эхестрата, Эгия, Еврисфена, Аристодема, Аристомаха, Клеодея, Гилла и Геракла …» Геродот. Он был скорее воином, чем политиком и в отличие от большинства царей Лакедемона получил не «домашнее» (дворцовое) воспитание, а подобно «рядовым» спартиотам, проходил муштру в агеле, слишком мала была вероятность его царствования (О методах воспитания спартанцев подробнее ЗДЕСЬ: «Спарта. Воспитание Воина»).
Однако, один из его старших братьев – Дорией погиб в Сицилии (Подробнее ЗДЕСЬ: «Спарта. Безумный басилевс»), а другой – царь Лакедемона Клеомен I умер страшной смертью около 487 г. до н.э. не оставив наследников мужского пола (Подробнее ЗДЕСЬ: Конец «безумного басилевса»). Пришлось Леониду, кстати женатому на дочери Клеомена I – умненькой «принцессе» Горго, сначала надеть на себя царский венец, а затем, через семь лет, отправиться в поход к Фермопилам. По мнению Геродота, не предполагалось, что сводный отряд вступит в противоборство с персидской армией, он должен был скорее «продемонстрировать флаг» и единство разных греческих полисов в защите Эллады. «… Отряд же этот во главе с Леонидом спартанцы выслали вперед для того, чтобы остальные союзники видели это и также выступили в поход и не перешли на сторону мидян, заметив, что сами спартанцы медлят. …» Геродот. Однако, получилось все не так, как планировалось …
Царь Леонид отправился в Фермопилы имея при себе отряд из трехсот полноправных граждан Лакедемона – спартиатов. Так как задание было смертельно опасным, бойцов отряда отбирали из числа воинов, уже имевших детей, чтобы не прервался род. Учитывая, что число спартанцев «призывного возраста» в начале Vв. до н.э., согласно все тому же Геродоту, составляло 8 000 человек, мера более чем уместная. Кстати, исходя из общей численности граждан Лакедемона, 300 воинов – это, чуть меньше 4%, не такое уж малое количество, если речь идет о возможности безвозвратных потерь. Некоторые историки высказывали предположение о том, что воины отряда царя Леонида или, по крайней мере, большая их часть, принадлежали к элитному подразделению «всадников». Такой вывод кажется тем более заманчивым, потому что число «всадников» всегда поддерживалось равным трем сотням, а во время боевых действий они сражались рядом с царем, оберегая его. Члены «элитного подразделения» отбирались среди полноправных молодых спартиатов, успевших хорошо себя зарекомендовать. Вступление в этот отряд могло стать началом блестящей карьеры для лакедемонского юноши, так как он служил «кузницей кадров» для военной и политической элиты Спарты. «Всадники» не распускались и в мирное время, в отличие от других подразделений, они служили своего рода «группой быстрого реагирования», выполняя поручения высшего руководства Лакедемона. Увы, никаких упоминаний об участии «всадников» в обороне Фермопил нет, да и вообще сведений о них крайне мало, так что гипотеза остается недоказанной.
Существует, однако, и немного другая версия состава отряда царя Леонида, ее автор - Диодор Сицилийский. «… Леонид, когда получил назначение, заявил, что только одна тысяча человек должна следовать за ним в поход. И когда эфоры сказали, что он ведёт, в целом, слишком мало солдат против большого войска и приказали ему взять с собой большее количество, он дал загадочный ответ: "Для предотвращения попадания варваров через проходы их очень мало, но для задачи, которую они в настоящее время выполняют, их много". … "Якобы я веду их на защиту проходов, но на самом деле, чтобы умереть за общую свободу; итак, если послать тысячу, Спарта приобретёт больше славы, когда они погибнут, но, если все войско лакедемонян взять в поле, Лакедемон будет совершенно уничтожен, ибо ни один человек из них для того, чтобы спасти свою жизнь, не посмеет обратиться в бегство". …». История Диадора Сицилийского развивает жертвенный мотив действий царя Леонида, упомянутый еще Геродотом: «… Если, думал Леонид, он там останется, то его ожидает бессмертная слава и счастье Спарты не будет омрачено ...». Ведь еще перед войной пифия предсказала разрушение Спарты или же смерть одного из ее царей.
Ныне же вам изреку, о жители Спарты обширной:
Либо великий и славный ваш град чрез мужей-персеидов
Будет повергнут во прах, а не то — из Гераклова рода
Слезы о смерти царя пролиет Лакедемона область.
Не одолеет врага ни бычачья, ни львиная сила,
Ибо во брани Зевсова мощь у него и брань он не прежде
Кончит, чем град целиком иль царя на куски растерзает.
Своей гибелью Леонид надеялся отвести беду от родного полиса, принеся тем самым своеобразную жертву богам. Его веру, учитывая религиозность спартиатов, вполне могли разделять и его товарищи. Этим, кстати, объясняется и нежелание спартанцев отходить при угрозе окружения. Лакедемонские воины изначально шли на смерть во имя Родины. И несмотря на прошедшие столетия и забвение древних богов, их выбор заслуживает глубочайшего уважения.
Позднее, где-то на полпути к Фермопилам, царь Леонид присоединил к своему отряду группу из четырех сотен фиванцев под командой Леонтиада, сына Евримаха. Это подразделение было «слабым звеном» среди защитников Фермопил, в их родном полисе было много сторонников «мидизма». Не так давно Фивы, по первому требованию, дали царю царей «землю и воду». По мнению Геродота, спартанский лидер пожелал держать ненадежных бойцов под присмотром, чтобы исключить предательство. Другой причиной объединения спартиатов и фиванцев могла стать общность их подготовки и вооружения, Фивы были богатым полисом и отряд Евримаха мог состоять преимущественно из гоплитов. Тогда мотивом объединения групп могло быть желание Леонида создать мощный «ударный кулак», состоящий из тяжелых пехотинцев. Что же касается остальных греческих сил, защищавших Фермопилы, то о них исчерпывающе поведал нам Гердот.
«… Эллинские же силы, ожидавшие в этой местности персидского царя, состояли из 300 спартанских гоплитов, 1000 тегейцев и мантинейцев (по 500 тех и других); далее, 120 человек из Орхомена в Аркадии и 1000 — из остальной Аркадии. Столько было аркадцев. Затем из Коринфа 400, из Флиунта 200 и 80 — из Микен. Эти люди прибыли из Пелопоннеса. Из Беотии было 700 феспийцев и 400 фиванцев. Кроме того, эллины вызвали на помощь опунтских локров со всем их ополчением и 1000 фокийцев. …».
Геродота иногда обвиняют в неточности, при подсчете пелопоннесской пехоты, по его сообщению, она составляла 3 100 человек, тогда как он сам приводит современную событиям надпись на могиле защитников Фермопил:
Против трехсот мириад здесь некогда бились
Пелопоннесских мужей сорок лишь сотен всего.
У Диадора Сицилийского, кстати, из Пелопоннесса приходит 4 000 воинов. Один из историков высказал предположение, что Геродот не «сосчитал» в общем списке 900 илотов, сопровождавших спартиатов и, возможно, служивших легкой пехотой. Наличие илотов в войске Леонида упоминается «отцом истории» при описании погребения персами греческих бойцов. «… лежавшие там мертвецы были только лакедемоняне и феспийцы (за них же считали и илотов) …».
Стоит упомянуть также про Диодора Сицилийского, чьи подсчеты воинов царя Леонида несколько отличаются от данных Геродота. «… Было поэтому лакедемонян одна тысяча, а вместе с ними триста спартиатов, в то время как остальных греков, которые были отправлены с ними в Фермопилы, было три тысячи. … Тогда Леонид с четырьмя тысячами солдат двинулся к Фермопилам. Локры, однако, которые жили рядом с проходом, уже дали землю и воду персам, и обещали, что займут проход заранее, но, когда они узнали, что Леонид прибыл в Фермопилы, они изменили своё настроение и перешли к грекам. И здесь же при Фермопилах собрались также тысяча локров, равное количество мелийцев, и почти тысяча фокейцев, а также четыреста ѳиванцев другой партии, ибо жители Фив были разделены друг против друга по отношению к союзу с персами. …»
Если принять во внимание, что «отцу истории» было неизвестно количество локров, а также вспомнить про «неучтенных» илотов, то общее количество защитников Фермопил у Диодора и у Геродота практически совпадает.
Организация греческих сил, защищавших Фермопилы была проста – верховное руководство принадлежало царю Леониду, а непосредственное командование отдельными контингентами осуществляли назначенные их полисами военачальники. Относительно соотношения гоплиты и легкие пехотинцы можно только догадываться, античные историки до таких «мелочей» не снизошли. Гоплитами были спартиаты и, вероятно, большая часть пелопоннесцев и фиванцев. А вот локры и фокейцы, жители сравнительно небольших областей, расположенных рядом с Фермопилами, скорее всего, состояли преимущественно из легкой пехоты. Не зря же именно фокейцев отправили в горы, охранять обходные тропы. Можно предположить, что именно из-за легкого вооружения они не выдержали персидского обстрела и разбежались, не выполнив свою миссию. Локрам, живущим по соседству и знающим эти места лучше всех царь Леонид резонно не доверял, они ведь тоже дали Ксерксу «землю и воду». Вот, пожалуй, и все, что можно сказать про войско царя Леонида.
При подготовке статьи использованы следующие материалы:
«История Греции» С.Я. Лурье
"История Древней Греции" Николас Хэммонд
Кембриджская история Древнего мира. т. 4 "Персия, Греция и Западное Средиземноморье"
«История» Геродот
"Спартанские цари" Л.Г. Печатнова
«Спартанские «всадники» Ю.В. Андреев
Другие статьи из серии Греко-персидские войны. Битва при Фермопилах
Поражение на еще не начавшейся войне
Прелюдия к битве у Фермопил и сражению флотов у Артемисия
Мысли о персидской армии, накануне битвы за Фермопилы
