Ксерксу надоело смотреть как бесполезно гибнут его воины, штурмуя Фермопилы, и тогда он вспомнил про тайную тропу, о которой ему поведали местные жители. Отряд персидской гвардии отправился по ней в тыл отряду царя Леонида. Узнав об этом, эллины отступили, но царь Леонид и самые отважные из его воинов остались, чтобы принести себя в жертву богам во имя Эллады.
Другие статьи из серии Греко-персидские войны. Битва при Фермопилах
Поражение на еще не начавшейся войне
Прелюдия к битве у Фермопил и сражению флотов у Артемисия
Мысли о персидской армии, накануне битвы за Фермопилы
Персидский и греческий флоты накануне сражения у Артемисия
Начало сражения у мыса Артемисий
Продержаться один день у Фермопил
День 17 сентября у Фермопил закончился атакой гвардии Ксеркса: «… Наконец, Ксеркс, видя, что вся территория перед проходом усеяна трупами и что варвары не могут преодолеть мужество эллинов, послал отборнейших из персов, так называемых бессмертных и вследствие доблести занимающих первое место среди воинов, участвующих в походе. Когда же и они после короткого боя побежали, тогда с наступлением ночи он прекратил сражение, так как у варваров погибло множество, у эллинов же пали немногие …» Диадор Сицилийский. Итогом первого дня обороны Фермопил стала полная победа греков. (Подробнее ЗДЕСЬ: Продержаться один день у Фермопил). Следующий день - 18 сентября 480 г. до н.э. не принес ничего нового, снова мидийцы, касситы, саки и персы волна за волной накатывались на строй греков, чтобы, разбившись о несокрушимый утес фаланги рассыпаться кровавыми брызгами и отхлынуть.
«… На следующий день Ксеркс, поскольку битва завершилась вопреки его ожиданиям, из всех народов выбрал тех, которые благодаря своей храбрости и мужеству считались первыми, и после долгих увещаний объявил им, что прорвавшимся через проход даст достойные дары, а те, которые побегут, будут преданы смерти. Когда они огромной толпой и с силой нагрянули на эллинов, воины во главе с Леонидом, сомкнув ряды и сделав нечто подобное стене, ожесточенно сражались в рукопашном бою. Они настолько превосходили устремлениями, что не соглашались, чтобы в соответствии с обычаем пришедшие им на смену вступили в битву, но, непрерывно сопротивляясь, погубили многих из отборных варваров. Весь день они были заняты тем, что состязались друг с другом, стойко преодолевая опасности; ведь ветераны превосходили юношей зрелостью, молодые же воины стяжали опыт и славу старших. Диадор Сицилийский.
Постепенно воины Ксеркса начали идти в бой все с меньшим энтузиазмом, и в конце концов царю царей пришлось прибегнуть к тактике заградотрядов. Когда, наконец, побежали и отборные воины, те, которые занимали позицию позади варваров, сомкнувшись, не позволяли им отступать, поэтому они вынуждены были снова возвращаться и вступать в сражение …» Диадор Сицилийский. Персидским полководцам было необходимо, чтобы бой не прекращался на длительное время, в идеале вообще не прекращался ни на минуту. Смысл тактики «живой волны» того времени состоял в том, чтобы беспрерывными атаками утомить бойцов противника и тем самым заставить их совершать ошибки, ведущие к смерти или тяжелым ранениям. Персидские стратеги недооценили слаженность действий гоплитов и особенности их строя – фаланги. Во время коротких промежутков между атаками и даже во время боя, эллины успевали заменить бойцов первых трех сражающихся шеренг на свежих воинов, которых благодаря короткому фронту фаланги у царя Леонида было более чем достаточно. Геродот удовлетворенно подводит итоги боя 18 сентября: «… следующий день (18 сентября) не принес варварам удачи. Варвары нападали в расчете на то, что при малочисленности врагов они все будут изранены и не смогут уже сопротивляться. Эллины же стояли в боевом строю по племенам и родам оружия, и все сражались, сменяя друг друга… А персы, увидев, что дело идет не лучше вчерашнего, вновь отступили. …» Геродот.
Ксеркс был разочарован «успехами» своих бойцов, но по-настоящему он озадачился после получения известия о гибели 200 триер, отправленных в обход Евбеи . (Подробнее ЗДЕСЬ: Прикрывая царя Леонида). До него еще не успели дойти вести о неудачном бое его флота с греческими триерами, после получения которых, думаю, настроение царя царей совсем не улучшилось. Но и так было ясно, что операция по разгрому греческого флота полностью провалился, и на помощь морского десанта в тылу у царя Леонида в ближайшее время рассчитывать не приходится. Надо было срочно придумывать другой план, продолжать долбиться в стену щитов греческих гоплитов, теряя время и людей, было непродуктивно. Ведь неизвестно что случилось бы раньше: кончились бойцы у царя Леонида; подошло подкрепление от Эллинского союза или взбунтовалась, уставшая от бесплодных атак и тяжелых потерь, армия Ксеркса. И тут сам царь царей, или скорее кто-то из его военачальников, вспомнил о местных жителях, предлагавших за малую мзду провести персидских воинов горными тропами в обход Фермопил. В «Истории» Геродота персидского проводника звали Эпиальт, сын Евридема, разговор о нем будет чуть дальше. А пока Ксеркс спешил, время стремительно уходило и потенциальные проводники немедленно были доставлены в штаб, также экстренно собрали и подготовили к рейду отряд из состава «бессмертных», под командованием Гидарна Младшего.
Нельзя не сказать несколько слов о командире ахеменидского «спецназа». Гидарн Младший происходил из «старой» персидской аристократии и был одним из руководителей похода на Грецию. Ксеркс поручил ему командование своей гвардией - «бессмертными», т.е., по сути, доверил заботу о собственной безопасности. Такое доверие досталось «младшему» во многом по наследству, его отец Гидарн, сын Багабигны был участником убийства Бардии-Гауматы, командовал армией, подавлявшей мятеж в Мидии, и принимал участие в неудачном походе на скифов. Так что он пользовался почти неограниченным доверием сначала Дария I, а затем и Ксеркса I. Сын, получив неплохой трамплин для старта, сумел им воспользоваться в полной мере и занял место рядом с повелителем Империи. Первые дни боев у Фермопил несколько подмочили репутацию младшего из Гидарнов, руководимая им гвардия так и не смогла прорубить мечами путь на юг Греции для царя царей. Теперь Гидарн и часть «бессмертных» должны были восстановить «честь полка» и свою собственную репутацию в рискованном рейде во вражеский тыл. Относительно количества «бессмертных», принявших участие в этой операции, могу сказать следующее: вся гвардия уйти не могла ни при каких обстоятельствах, кто-то ведь должен был охранять драгоценную персону Ксеркса. Так что в поход отправилось никак не более половины гвардейцев, скорее даже треть, провести большее количество людей по горным тропам в кратчайшее время – затруднительно. А меньшим отрядом идти было просто бессмысленно, за прошедшие пару дней эллины научили персов себя уважать.
Про историю с проводником, известным всем с детства предателем своего народа Эпиальтом, сыном Евридема, рассказ отдельный и довольно непростой. Для начала стоит отметить, что изучение топографии Фермопил позволило историкам обнаружить как минимум два обходных маршрута, проложенных самой природой. Найти их на местности несложно, поэтому персы, выросшие в горах, справились бы с их поисками и сами, просто на разведку пути по всей его длине, у них ушло бы гораздо больше времени. Кстати, когда весной 279 года до н.э. греки опять держали оборону в Фермопильском проходе, на этот раз против галатов, ситуация повторилась почти точь-в-точь. Местные жители, желая, чтобы беспокойные гости убрались, показали им ту же тропу, что и Эпиальт персам. Результат был тоже похожим, эллинам пришлось оставить свои позиции и бежать из Фермопил. Так что для местного населения эти тропы тайной не были, а желающие их показать завоевателям находились всегда. Труднее всего нам понять психологию античных эллинов, которые не считали еще себя жителями единой страны, принадлежащими к единой нации. Для «среднестатистического» жителя древней Греции важнее всего была его община, неважно полис это или деревня. С началом греко-персидских войн, объединяющее всех греков понятие «эллин» только начинает проникать в сознание людей.
Поэтому селяне «хуторов» и деревенек вокруг Фермопил, люди простые и не отягощенные философскими размышлениями, не видели ничего зазорного в том, чтобы показать одним чужакам, как ударить в спину другим чужакам. И денег «по легкому» заработаешь, и воинственные гости уберутся подальше. Опять же слухи о том, что многие полисы признали власть иноземного царя, и о том, что в его образе скрывается сам Зевс, проникали даже в глубинку. Так что надеяться на какой-то патриотизм и верность неким «общегреческим идеалам» со стороны погруженных в проблемы своей округи «хуторян», было бы очень наивно. Вполне возможно, что предатель (хотя кого он предал, не своих же сельчан или горожан, а иноземцев из другого полиса) Эпиальт, сын Евридема был образом собирательным, чтобы ненавидеть было проще. Между делом Геродот сообщает имена еще двоих греков, предложивших персам свои услуги проводников - Онета из Кариста (полис на южном побережье острова Эвбея), сына Фанагора, и Коридалла из Антикиры (полис на северном побережье Коринфского залива), но настаивает, что проводником был именно Эпиальт, видимо тот успел прибежать к персам раньше. Показательно, что после ухода иноземных завоевателей, Эпиальта искали только спартанцы. Вероятно, по закону кровной мести, они «объявили за голову беглеца денежную награду». Впоследствии «… Эпиальт возвратился на родину в Антикиру и был там убит Афинадом из Трахина. Афинад же этот умертвил Эпиальта по другой причине … но все же получил награду от лакедемонян. …» Геродот.
Скорее всего, готовить операцию по проникновению в тыл к отряду царя Леонида военачальники Ксеркса начали еще до окончания дневного боя, сразу же после получения печальных новостей от моряков. Но даже гвардейцам нужно некоторое время для того, чтобы собраться в дорогу. Так что Гидарн и его подчиненные отправились в путь «около того времени, когда зажигают светильники». Темнеет в Греции довольно рано, т.е. это был не очень поздний вечер. Геродот сообщает о предстоящем им пути: «… Тропа эта идет так: начинается она от реки Асопа, текущей по горному ущелью (гора там носит одинаковое с тропой название — Анопея). Проходит же эта Анопея вдоль горного хребта и оканчивается у города Альпена (первого города локров со стороны Малиды), у так называемой скалы Мелампиг …». Чтобы избежать наблюдения со стороны греков, отряд двинулся не по равнине вдоль русла реки Асоп, находящемся в прямой видимости от «западных ворот» Фермопил, а вступил на отдаленный участок тропы в холмах. «Бессмертные» прошли вдоль Трахинских утесов и достигли седловины между вершинами двух гор, находящейся напротив акрополя Трахина. Через некоторое время они достигли глубокого ущелья с отвесными стенами, по дну которого бежала к морю река Асоп. Переправившись через ущелье, гвардейцы вступили на тропу, ведущую их в обход Фермопил. «… По этой-то тропе после переправы через Асоп персы шли целую ночь. Справа возвышались Этейские горы, а слева — Трахинские. И вот уже засияла утренняя заря, когда они достигли вершины горы. В этом месте горы (как я уже раньше сказал) стояла на страже 1000 фокийских гоплитов для защиты своей земли и охраны тропы. … Охранять же тропу, ведущую через гору, добровольно предложили Леониду фокийцы. …» Геродот.
«… фокийцы заметили, что персы уже стоят на вершине, вот каким образом. Поднимались ведь персы на гору незаметно, так как она вся густо поросла дубовым лесом. Стояла полная тишина, и, когда внезапно раздался сильный треск (от листвы, естественно шуршавшей под ногами воинов), фокийцы вскочили и бросились к оружию. В этот-то момент и показались варвары. С изумлением увидели варвары перед собою людей, надевавших на себя доспехи. Ибо они, не ожидая встретить никакого сопротивления, наткнулись на отряд воинов. Тогда Гидарн, опасаясь, что это — не фокийцы, а лакедемоняне, спросил Эпиальта, откуда эти воины. Получив точные сведения, он построил воинов в боевой порядок. А фокийцы под градом стрел тотчас же бежали на вершину горы и, думая, что персы нападают именно на них, уже приготовились к смерти. Так думали фокийцы, а персы во главе с Эпиальтом и Гидарном даже не обратили на них внимания, но поспешно начали спуск. …» Геродот.
В «Кембриджской истории Древнего мира» высказывается предположение о том, что персы знали или догадывались, о наличии охраны на тропе и рассчитали темп своего движения так, чтобы оказаться на вершине к восходу солнца. Геродот, правда, считал иначе, но он тоже порой ошибался, особенно в частностях. Если права «Кембриджская история …», то становится понятным отсутствие сторожевого охранения у фокийцев, персы его попросту тихо вырезали и «свалились как снег на голову», в общем «классика жанра». Если же прав Геродот и сторожевые посты попросту отсутствовали, то для характеристики командиров фокийских воинов очень трудно подобрать цензурные слова. В бою у Фермопил их воины не участвовали, отряд разбежался при первых выстрелах персов, когда «бессмертные» ушли вниз по тропе догнать их и ударить в спину не попытались… Вопрос, а зачем фокийцы вообще приходили к Фермопилам?
«… Эллинам в Фермопилах первым предсказал на заре грядущую гибель прорицатель Мегистий, рассмотрев внутренности жертвенного животного. Затем прибыли перебежчики с сообщением об обходном движении персов. Это случилось еще ночью. Наконец, уже на рассвете, спустившись бегом с вершины, явились «дневные стражи» с такой же вестью. …» Геродот. В этот момент царь Леонид осознал – ВСЕ ! , его жизнь закончилась. Опытный полководец, он не мог не понимать бессмысленности дальнейшей обороны Фермопил и уйти с этой узкой дороги, обильно политой кровью, он тоже не мог. «… Рассказывают будто сам Леонид отослал союзников, чтобы спасти их от гибели. Ему же самому и его спартанцам не подобает, считал он, покидать место, на защиту которого их как раз и послали. … Леонид заметил, как недовольны союзники и сколь неохотно подвергаются опасности вместе с ним, и поэтому велел им уходить. А сам он считал постыдным отступать. …» Геродот. О чем думал в момент осознания факта скорой и неминуемой смерти этот суровый воин? Может быть, он вспоминал свою неласковую Родину, изнурительную учебу в агеле, трудную жизнь лакедемонского воина, свою властную жену Горго, своих уже погибших братьев. Кто знает…
Геродот еще писал, что люди рассказывают и другую историю, будто бы, когда «… эллины стали держать совет, и их мнения разделились. Одни были за то, чтобы не отступать со своего поста, другие же возражали. После этого войско разделилось: часть его ушла и рассеялась, причем каждый вернулся в свой город; другие же и с ними Леонид решили оставаться. …». Правда, «отец истории» утверждал, что не верит в эту сплетню, царю Спарты не нужны были малодушные в его последнем, безнадежном бою. «… Если, думал Леонид, он там останется, то его ожидает бессмертная слава и счастье Спарты не будет омрачено. Ибо когда спартанцы воспросили бога об этой войне (еще в самом начале ее), то Пифия изрекла им ответ: или Лакедемон будет разрушен варварами, или их царь погибнет. … Так, вероятно, рассуждал Леонид. А так как он желал стяжать славу только одним спартанцам, то, по-моему, вероятнее, что царь сам отпустил союзников, а не они покинули его из-за разногласий, нарушив военную дисциплину. …». Геродот.
Геродот также пишет: «… Фиванцы остались с неохотой, против своей воли, так как Леонид удерживал их как заложников …». Но тут над «отцом истории» господствуют «послезнание» и политическая конъюнктура. Уже зная, что в последнем бою большинство фиванцев сложит оружие, в отличие от остальных защитников прохода, а Фивы вскоре после этого примут власть Ксеркса, изменив Эллинскому союзу, историк невольно переносит свое «текущее» отношение на поступки граждан этого полиса во времена начала войны. К тому же Фивы на протяжении всей истории древней Греции были «в контрах» с Афинами, а именно там, в кругу друзей Перикла, «кормился» великий историк. Кроме того, существует мнение Диадора Сицилийского относительно фиванских защитников Фермопил. Вот что он пишет об их прибытии: «… прибыло около 400 фиванцев, представителей одной из соперничающих группировок, поскольку жители Фив расходились друг с другом во мнениях относительно союза с персами. …». Все вполне логично, защищать Фермопилы отправились фиванские сторонники Эллинского союза. Они мужественно сражались с войсками Ксеркса и умирать с царем Леонидом фиванцы остались вполне добровольно, правда, в последний момент, если верить Геродоту, мужество им изменило.
Царь Леонид сознательно шел на смерть и рассматривал ее как акт жертвоприношения во имя своей страны – Лакедемона. Ему не нужны были спутники-рабы, в его гекатомбе эпического масштаба, подобной тем, что описаны Гомером, могли участвовать только свободные люди, сознательно сделавшие свой выбор. И таких нашлось вполне достаточно. Со своим царем остались все уцелевшие на тот момент спартиаты, также отказались уходить феспийцы, которых изначально было 700 человек, «… они отказались покинуть Леонида и его спартанцев. Они остались и пали вместе со спартанцами. Предводителем их был Демофил, сын Диадрома. …» Геродот. На мой взгляд вполне достаточно воинов для боя-жертвы, задуманного царем Леонидом, заставлять остаться еще и 400 фиванцев не было никакой необходимости. А главное, в концепцию Леонида о добровольной жертве во имя своего полиса и всей Эллады принуждение никак не вписывалось. Право на смерть вместе с царем Спарты надо было заслужить, сделав добровольный выбор в пользу самопожертвования. Примером такого выбора является судьба прорицателя Мегистия, родом из Акарнании, области на западном побережье центральной части Греции. Леонид, чтобы сберечь жизнь «ценному специалисту», отослал его, но Мегистий отправил домой своего единственного сына, а сам остался и погиб в сражении. В его честь, позднее знаменитый греческий поэт того времени Симонид, сын Леопрепея написал стихи, которые и были начертаны среди прочих на монументе, венчавшем братскую могилу.
Славного это могила Мегистия, коего миды
Некогда тут умертвили, бурный Сперхей перейдя.
Ведал преславный гадатель грядущую верную гибель,
Но все же не захотел Спарты покинуть царя.
При подготовке статьи использованы следующие материалы:
«История Греции» С.Я. Лурье
"История Древней Греции" Николас Хэммонд
Кембриджская история Древнего мира. т. 4 "Персия, Греция и Западное Средиземноморье"
«История» Геродот
Использованы иллюстрации из книги «Thermopylae 480 BC: Last stand of the 300» Автор Nic Fields; Художник Стив Нун (Steve Noon)
Другие статьи из серии Греко-персидские войны. Битва при Фермопилах
Поражение на еще не начавшейся войне
Прелюдия к битве у Фермопил и сражению флотов у Артемисия
Мысли о персидской армии, накануне битвы за Фермопилы
Персидский и греческий флоты накануне сражения у Артемисия
Начало сражения у мыса Артемисий
Продержаться один день у Фермопил