19 сентября 480 г. до н.э. пал последний из воинов, защищавших Фермопилы. Их оборона продолжалась всего три дня, но имела огромное значение для победы Эллинского союза в войне с империей Ахеменидов. Пример царя Леонида и его бойцов, происходивших из разных полисов Греции, но сражавшихся и погибших вместе, имела огромное значение для формирования национального самосознания народа Эллады. Не менее яркий след оставили защитники Фермопил и в мировой истории, став вечным символом мужества и доблести.
Другие статьи из серии Греко-персидские войны. Битва при Фермопилах
Поражение на еще не начавшейся войне
Прелюдия к битве у Фермопил и сражению флотов у Артемисия
Мысли о персидской армии, накануне битвы за Фермопилы
Персидский и греческий флоты накануне сражения у Артемисия
Начало сражения у мыса Артемисий
Продержаться один день у Фермопил
Право умереть вместе с царем Леонидом
Вечером 18 сентября 480 г. до н.э., в час «когда зажигают светильники», отряд «бессмертных», возглавляемый командиром всей гвардии Ксеркса – Гидарном, сыном Гидарна, отправился в обход Фермопил по узкой горной тропе, вел отряд уроженец фессалийской области Малида, Эпиальт, сын Евридема. К рассвету персы вышли к лагерю охранявших тропу фокийцев и неожиданно осыпали их градом стрел. Не ожидавшие нападения фокийские гоплиты разбежались и «бессмертные» беспрепятственно проследовали дальше по своему маршруту. В греческом лагере об отряде Гидарна узнали еще ночью от перебежчиков, а утром их сведения подтвердили «дневные стражи» возможно, из числа фокийцев. После короткого совета «… Леонид отослал союзников, чтобы спасти их от гибели. Ему же самому и его спартанцам не подобает, считал он, покидать место, на защиту которого их как раз и послали. …» Геродот. Вместе с ним остались фиванцы и феспийцы, остался до конца с царем Леонидом и прорицатель Мегистий, хотя спартанский полководец и отсылал его. (Подробнее об этом ЗДЕСЬ: Право умереть вместе с царем Леонидом)
Солнце взошло над вершинами Калидромона и осветило залив Малиакос, наступило утро 19 сентября 480 г. до н.э., по плану царя царей этот день должен был стать последним для защитников Фермопил, дерзнувших бросить вызов его могуществу. Но повелитель великой империи не спешил отдавать приказ наступать своему воинству, Гидарну и его людям надо было дать время дойти по полузаброшенной горной тропе до побережья, к которому она спускалась чуть дальше небольшого городка Альпена. «…Ксеркс совершил жертвенное возлияние восходящему солнцу. Затем, выждав некоторое время, выступил около того часа, когда рынок наполняется народом. Такой совет дал царю Эпиальт. Ибо спуск с горы скорее и расстояние гораздо короче, чем дорога в обход или подъем. Наконец, полчища Ксеркса стали подходить. …» Геродот. На этот раз перед защитниками Фермопил не стояла задача продержаться как можно дольше. У царя Леонида уже не было столько воинов, чтобы перегородить проход фалангой с большим количеством шеренг и, время от времени, методично заменять уставших бойцов первых рядов на их отдохнувших товарищей. Да и необходимости в этом уже не было, вот-вот должен был подойти отправленный в обход отряд персов, а вести круговую оборону греческая фаланга не умела. Оставалось только атаковать самим и забрать с собой в царство Аида как можно больше врагов. Леониду и его братьям по оружию, а все идущие с ним в последний бой получили моральное право так именоваться, хотелось уйти из жизни окруженными валами вражеских тел, оставив о себе грозную память на столетия. И это у них вполне получилось!
«… Эллины во главе с Леонидом, идя на смертный бой, продвигались теперь гораздо дальше в то место, где проход расширяется. Ибо в прошлые дни часть спартанцев защищала стену, между тем как другие бились с врагом в самой теснине, куда они всегда отступали. Теперь же эллины бросились врукопашную уже вне прохода, и в этой схватке варвары погибали тысячами. … Много врагов падало в море и там погибало, но гораздо больше было раздавлено своими же. На погибающих никто не обращал внимания. Эллины знали ведь о грозящей им верной смерти от руки врага, обошедшего гору. Поэтому-то они и проявили величайшую боевую доблесть и бились с варварами отчаянно и с безумной отвагой. …» Геродот. Атака немногочисленных воинов Леонида стала неожиданностью для армии Ксеркса. Отточенное мастерство боя в строю, преимущество в вооружении и бешенный натиск сделали свое дело – первые ряды ахеменидской пехоты были сметены. Стоящие же за ними пятились и в ужасе пытаясь, любой ценой избежать встречи с этими безумными эллинами, в передовых подразделениях персидского войска возникла паника.
Скорее всего именно в этот момент возникла описанная Геродотом ситуация: «… За рядами персов стояли начальники отрядов с бичами в руках и ударами бичей подгоняли воинов все вперед и вперед. …». Заместители десятников, отвечавшие за упорядоченность строя, «вразумляли» оробевших бойцов. Рассказывавшие Геродоту о порядках в персидской армии греческие воины, несомненно, видели персидских «унтер-офицеров», вооруженных бичами, но не совсем поняли функции их «орудий труда». Плеть служила в большей степени знаком отличия, так же как жезл из виноградной лозы у римского центуриона. Впрочем, в случае необходимости, персидский «унтер» или римский центурион без малейших сомнений пускали в ход свой «веский аргумент». Так и в данном случае, командирам постепенно удалось остановить панику, сзади стоящие подразделения подпирали передовые, не позволяя им отступить и фаланга постепенно начала «вязнуть» в человеческой массе. Энергия первого натиска постепенно сходила на нет и все больше начинало сказываться численное преимущество персов. Особенно заметно это было на флангах – слабом месте греческого строя. Выйдя из узкого прохода, фаланга перестала быть защищенной скалами и морем и крылья пехотного строя воинов Ксеркса постепенно начали охватывать ее справа и слева. Вскоре эллины совсем остановились, а затем начали медленно пятиться, теряя все больше бойцов, основные потери приходились как раз на фланги.
«… Большинство спартанцев уже сломало свои копья и затем принялось поражать персов мечами. В этой схватке пал также и Леонид после доблестного сопротивления и вместе с ним много других знатных спартанцев. … Много пало там и знатных персов; в их числе двое сыновей Дария — Аброком и Гиперанф, рожденных ему дочерью Артана Фратагуной. Артан же был братом царя Дария, сына Гистаспа, сына Арсама. … За тело Леонида началась жаркая рукопашная схватка между персами и спартанцами, пока наконец отважные эллины не вырвали его из рук врагов (при этом они четыре раза обращали в бегство врага). …» Геродот. Гибель персидских «принцев крови»-это как раз следствие неразберихи первых минут греческого наступления и последовавшей сутолоки в рядах ахеменидской пехоты. Высокопоставленных командиров просто «выдавили» из строя прямо под копья гоплитов, пытающиеся оказаться подальше от греческой стены щитов рядовые пехотинцы. Утрата значительной части копий эллинами прилично снизила боевой потенциал фаланги. Меч гоплита – ксифос, был больше вспомогательным индивидуальным оружием. Клинком длиной 45-60 см., а у спартиатов и вовсе около 30 см, было не слишком удобно наносить удары из-за гоплона, приходилось «открываться» в момент атаки и нарушать целостность строя. Но какое-то время бойцы уже павшего Леонида еще держались.
«Битва продолжалась до тех пор, пока не подошли персы с Эпиальтом. Заметив приближение персов, эллины изменили способ борьбы. Они стали отступать в теснину и, миновав стену, заняли позицию на холме — все вместе, кроме фиванцев. …» Геродот. Если опустить все антифиванские высказывания Геродота, то дальше произошло следующее: «… Увидев, что персы берут верх и теснят отряд Леонида к холму, фиванцы отделились от лакедемонян и, простирая руки, пошли навстречу врагу. … Правда, им посчастливилось не во всем: когда фиванцы подошли, варвары схватили некоторых из них и умертвили. Большинство же их, и прежде всего начальника Леонтиада, по приказанию Ксеркса заклеймили царским клеймом …» Геродот.
Относительно факта пленения фиванцев, Геродот «ошибаться» не должен, еще живы были современники событий так, что «отец истории» просто несколько «сгустил краски» нужным для себя образом. К моменту отступления греков к холму в живых осталось уже не так много бойцов из отряда царя Леонида и сколько из них было именно фиванцами сказать сложно. Скорее всего, какое-то количество эллинов «дрогнуло душой» и решило спасти свою жизнь ценой позора, среди них возможно были и воины из Фив, причем вовсе не факт, что большинство, а дальше уже информация была «отфильтрована» по законам пропаганды. Кстати, лежа на мягком, уютном диване Автор не рискнет обвинить этих людей в трусости, умереть даже не ради совершения конкретного дела, а во имя абстрактной идеи – дано далеко не всем. Те, кто пошел по пути царя Леонида до конца, несомненно, герои, а те, кто споткнулся на полпути, они просто «взяли ношу не по силам» и остались обычными людьми, за нарушение же боевого братства их покарали персы, сделав рабами.
«… Холм этот находился у входа в проход (там, где ныне стоит каменный лев в честь Леонида). Здесь спартанцы защищались мечами, у кого они еще были, а затем руками и зубами, пока варвары не засыпали их градом стрел, причем одни, преследуя эллинов спереди, обрушили на них стену, а другие окружили со всех сторон. …» Геродот. После того, как фиванцы сложили оружие, на холме Колонос осталась довольно немногочисленная кучка израненных, усталых, лишенных большей части амуниции эллинов. Это уже была не грозная фаланга, для ее построения не хватало бойцов и, хотя большая часть греков сохранила щиты, копья, мечи и даже шлемы многих воинов были утрачены во время боя. Последние воины отряда царя Леонида - спартанцы, феспийцы, возможно даже лакедемонские илоты и некоторое число фиванцев, они все уже почти покинули этот мир и находились на тонкой грани, отделяющей мир живых от мира мертвых. Бой как-то сам собой затих, окружившие их воины Ксеркса с изрядной долей ужаса смотрели на растерзанных и окровавленных защитников Фермопил, тех, кого они так и не смогли победить. Замешательство продолжалось недолго, всего пару минут, после чего прозвучали команды и ливень стрел обрушился на греков, а затем, к упавшим на землю телам устремилась пестрая волна персидской пехоты, сверкнули мечи и все было кончено, оборона Фермопил завершилась, и кровавая жертва царя Леонида богам была принесена. Чуть позже из неприметной бухточки выскользнула триаконтера, афинский лазутчик Аброних, сын Лисикла спешил доложить Еврибиаду о том, что персидская армия заняла Фермопилы.
«… Погребены же они на том месте, где они пали. Им и павшим еще до того, как Леонид отпустил союзников, поставлен там камень с надписью …» Геродот. Античный памятник не сохранился, но «отец истории» приводит стихи прославленного поэта того времени Симонида Кеосского, высеченные на нем, они посвящены погибшим воинам из Пелопоннесса.
Против трехсот мириад здесь некогда бились
Пелопоннесских мужей сорок лишь сотен всего.
Отдельные строки, также высеченные на этом памятнике, посвящены спартиатам:
Путник, поведай спартанцам о нашей кончине: верны законам своим, здесь мы костьми полегли
В 1939 году греческий археолог Спиридон Маринатос во время раскопок в Фермопилах обнаружил вокруг холма Колонос большое количество наконечников стрел, характерных для скифов, персов и мидийцев. Он высказал предположение о том, что именно здесь произошел последний бой защитников Фермопил. И хотя захоронение греческих воинов так и не было обнаружено, в 1955 году на холме Колонос был создан памятник воинам Леонида, венчает его мемориальная доска со стихами Симонида Кеосского.
Через некоторое время после того, как стих звон мечей «… Ксеркс пошел между мертвыми телами осматривать поле битвы. Увидев тело Леонида, он повелел отрубить голову и посадить на кол (царь узнал, что Леонид был царем и полководцем лакедемонян). По многим другим признакам, и в особенности же после такого приказа, мне стало ясно, что никого из своих врагов при жизни царь Ксеркс не ненавидел столь яростно, как Леонида. Иначе никогда бы он не учинил такого надругательства над телом павшего. Ведь из всех известных мне народов именно у персов более всего в почете доблестные воины. …» Геродот. По мнению «отца истории», Ксеркс столь низко поступил с телом своего великого врага из-за раздражения большими потерями и упорным сопротивлением. Это не слишком похоже на правду и не соответствует традициям Ахеменидской империи. Некоторые историки утверждают, что царь царей считал Леонида бунтовщиком, отсюда и позорное наказание мертвого тела. Но Лакедемон не приносил никаких клятв царям Персии, не давал им «землю и воду», в отличие от Афин, так что врагом царь Леонид для персов был, а мятежником – нет. Мнение Автора, расчленение трупа царя Леонида стало наказанием Лакедемона за казнь персидских послов в 491 г. до н. э., конечно Леонид стал царем позднее, но кто будет во время войны разбираться … В любом случае мерзость поступка Ксеркса поражает и указывает на внутреннюю неуверенность в себе и склонность к мелкой мстительности этого царя, то, что в народе метко характеризуют как «гнилое нутро», думаю, Кир Великий своего потомка не одобрил бы.
Павсаний в своей книге «Описание Эллады» сообщает что в столице Лакедемона Спарте к западу от агоры, напротив театра находятся «… надгробные памятники: один — Павсанию, начальствовавшему в битве при Платеях, второй — Леониду; каждый год около них произносятся речи и устраиваются состязания, участвовать в которых не разрешается никому, кроме спартанцев. Кости Леонида лежат здесь потому, что сорок лет… спустя Павсаний (тот, что лежит в могиле напротив) их нашел и перенес из-под Фермопил. Тут же стоит и доска с именами всех тех, кто выдержал бой при Фермопилах против персов; при их именах стоят также и имена их отцов. …». Многочисленные временные несостыковки заставляют усомниться в правдивости этой истории. Скорее всего, захоронение царя Леонида в Спарте было кенотафом, т.е. символической могилой, не содержащей останков покойного.
Существуют и другие описания произошедшего у Фермопил, наиболее интересны из них версии Ктесия Книдского и Диадора Сицилийского. Вариант Ктесия короткий, поэтому привожу его целиком: «… Его (Ксеркса) полководец Артапан с 10.000 бойцов сражался при Фермопилах с Леонидом, спартанским стратегом; персы были разбиты в пух и прах, тогда как убиты были только два или три спартанца. Затем царь приказал атаковать 20.000, но и они были разбиты, хотя их плетьми гнали в бой, они были разбиты еще раз. На следующий день он дал приказ атаковать с 50.000, но снова безуспешно и соответственно прервал действия. Форакс фессалиец и Каллиад и Тимаферн, правители трахинцев, присутствующие здесь со своими отрядами, были призваны Ксерксом вместе с Демаратом и Гегием из Эфеса, которые сказали ему, что спартанцев нельзя победить, если только не окружить их. Персидский отряд в 40.000 был проведен двумя правителями трахинцев в тыл лакедемонянам, которые были окружены и храбро погибли все до единого. …» Ктесий Книдский.
История же, рассказанная Диадором Сицилийским, совсем по-другому описывает последний бой царя Леонида. Прежде всего это касается численности его последнего отряда: «… Леонид удержал одних только феспийцев, и всех воинов имел не более 500 …». Греки обратились к своему предводителю с просьбой вести их в бой, не дожидаясь нападения персов. «… Леонид же, похвалив готовность своих воинов, приказал им наскоро позавтракать, поскольку мол, пообедают они уже в Аиде … Когда же они, быстро приняв еду, все были готовы, он приказал воинам ворваться в персидский лагерь, убивать всех, кто попадется, и пробиваться к палатке царя. … они в соответствии с приказом сомкнутым строем еще ночью во главе с Леонидом напали на лагерь персов …». Автор хочет отметить, что неожиданное нападение, тем более ночное, совсем не в традициях эллинов того времени. Даже много лет спустя Александр Великий, накануне битвы под Гавгамелами, возмутится после предложения атаковать персидский лагерь ночью: «Я не краду победу!».
Так же Автор сомневается в возможности осуществить ТАЙНОЕ нападение сомкнутым строем гоплитов. Впрочем, после начала атаки, по словам Диадора, все шло прекрасно: «… варвары же в результате внезапного нападения и незнания в большом замешательстве беспорядочно выбегали из палаток и, полагая, что те, кто отправились вместе с трахинийцем, погибли и все эллинское войско обрушилось на них, были охвачены страхом. Поэтому-то многие были убиты воинами Леонида, а еще больше погибло скорее от своих, чем от врагов, из-за незнания обстановки. Ведь ночь не позволяла установить истину, а замешательство, охватившее войско, как и следует в этом случае, принесло ужасное кровопролитие; убивали друг друга, так как обстоятельства не давали возможности осмотреться, тем более что не было ни указаний начальника, ни условий, чтобы спросить о пароле, и вообще не было твердости мысли. …».
500 воинов царя Леонида уже практически победили миллионную армию персов («всего он имел воинов не меньше одного миллиона» Диадор Сицилийский.), но тут неожиданно наступил рассвет, испортивший грекам весь стратегический замысел. «… если бы царь оставался в палатке, легко был бы убит эллинами, и тогда вся война быстро подошла бы к концу; однако Ксеркс выскочил из палатки, как только возник шум, а эллины, ворвавшись в нее, убили почти всех, кого там застали. Так как была ночь, они, естественно, бродили по всему лагерю в поисках Ксеркса; с наступлением же дня истинное положение дел обнаружилось, и персы, увидев незначительное число эллинов, отнеслись к ним с презрением, тем не менее прямо на них они не нападали, боясь их мужества, но, окружая их с флангов и с тыла и отовсюду стреляя из лука и бросая дротики, всех убили. ...». Можно еще рассказать о судьбе не участвовавших в сражении лакедемонских воинов Леонида, о попытке Ксеркса скрыть свои потери, о дальнейших битвах у Фермопил, о современном мемориальном комплексе на месте Фермопил… Жаль, что в одну статью все сразу никак не помещается, но эта информация обязательно войдет в последующие рассказы Автора.
При подготовке статьи использованы следующие материалы:
«История Греции» С.Я. Лурье
"История Древней Греции" Николас Хэммонд
Кембриджская история Древнего мира. т. 4 "Персия, Греция и Западное Средиземноморье"
«История» Геродот
«Описание Эллады» Павсаний
«КНИГА XI» Диодор Сицилийский
«Полное собрание фрагментов» Ктесий Книдский
Другие статьи из серии Греко-персидские войны. Битва при Фермопилах
Поражение на еще не начавшейся войне
Прелюдия к битве у Фермопил и сражению флотов у Артемисия
Мысли о персидской армии, накануне битвы за Фермопилы
Персидский и греческий флоты накануне сражения у Артемисия
Начало сражения у мыса Артемисий
Продержаться один день у Фермопил
Право умереть вместе с царем Леонидом
