Я руководитель небольшого кафе-ресторана. Работаю на этой должности уже почти пять лет. Про себя я называю это заведение «общепит». Хозяин этого общепита Федор Петрович, очень амбициозный человек и очень строгий. Как правило он появляется в кафе-ресторане в самые неожиданные моменты. Проходит по всем помещениям, проверяет чистоту, готовность к приему гостей. Даже пробует приготовленную еду, заглядывает в холодильники и во все кастрюли. Овощи на салаты должны быть свежеструганными, мясо свежим, рыба и море продукты отличного качества. Тут же Федор Петрович организует сбор на скорую руку и отдаёт распоряжения, а в конце всегда произносит:
- Вы должны понимать! Все! От руководителя до кухонного работника, что именно поэтому в наш ресторан люди приходят повторно. У нас качественно, вкусно, чисто. Ясно-понятно?!
Тут же махнёт рукой, будто разгоняя всех по своим рабочим местам и исчезнет за входными дверями общепита.
В этот раз он ворвался в мой кабинет, быстрым шагом прошел к столу и чуть ли не взрываясь от негодования потряс у меня перед носом полиэтиленовым пакетом.
- Как это понимать?! Что это такое хранится в холодильнике вместе с наструганными овощами для салатов? Майя Степановна, я вас спрашиваю!
Я с недоумением смотрела на Федора Петровича и ничего не понимала. Сказать ему сейчас «я не знаю» было равносильно подписать себе заявление на увольнение. Я взяла себя в руки и поднимаясь из-за стола, спокойно, стараясь говорить не дрожащим голосом, сказала:
- Сейчас всё узнаем. Вы посидите тут. Я скажу, чтобы вам принесли чай, как вы любите, а сама разберусь.
До кухни я долетела за минуту, подошла к шеф-повару и попросила объяснить, что к чему. Шеф-повар, почему-то покраснел и кивнув в сторону рабочей зоны для мытья посуды, прошептал:
- Это наша новая кухонная работница положила мясо с косточки в холодильник. Я не заметил.
- Не поняла…
- Ну… Я приготовил бульон на хребтовой косточке для супа солянки, обобрал хорошее мясо, а кастрюлю с косточкой передал в посудомоечную.
Шеф-повар замолчал, я поторопила.
- И?!
- А Марьяна с этой косточки еще наковыряла мяса и положила в холодильник.
- Ладно, Семён, зови эту Марьяну и вместе идите в мой кабинет.
Я развернулась уже уходить, шеф-повар придержал меня за локоть:
- Не ругайте её. Она уже и так испугалась и ревёт у черного входа.
Я рассердилась, выдернула рукав из захвата шеф-повара:
- Это вы сейчас Федору Петровичу будете объяснять, давайте быстрее.
В кабинете Федор Петрович сидел с чашкой чая и смотрел в окно, там бегал мальчик, он играл с собакой.
Я прошла на своё место, уже хотела сесть, потом жестом указала на свой стул:
- Федор Петрович, вы займите моё место, сейчас придёт шеф-повар и виновница. Всё вам расскажут.
- Нет уж, сама сиди на своём месте. А мне и от сюда все видно и слышно.
В дверь постучали, заглянул Семён, я позвала:
- Входите.
Следом за Семёном, как-то бочком и стараясь оставаться сзади вошла женщина. Я её видела второй раз. Первый, когда принимала на работу и вот сейчас.
- Расскажите, как оказалось мясо в холодильнике для овощей? И что это за мясо.
Я строго посмотрела на заплаканное лицо женщины и на шеф-повара. Семён заговорил первый:
- Я приготовил бульон на хребтовой косточке для супа солянки, обобрал хорошее мясо, а кастрюлю с косточкой передал в посудомоечную. Не заметил я, что Марьяна положила мясо в холодильник. Я виноват.
- Ты погоди! – Федор Петрович, перевел взгляд на женщину, - ты откуда мясо взяла?
Женщина перебирала в руках рабочий фартук, то сминала его, то разравнивала. Хриплым голосом тихо произнесла:
- Мясо с косточки. Мне кастрюлю дали вымыть, а мясо так вкусно пахло, ну я взяла нож и все что осталось на косточке обобрала. Я не знала, что нельзя. Эту косточку ведь всё равно бы выкинули в отходы.
- А что ты хотела сделать с этим мясом?
Федор Петрович всем телом подался вперед, глядя на женщину. Она смутилась, покраснела и опустила голову еще ниже.
- Собаке хотела унести домой.
- Собаке?!
- Собаке?!
Одновременно воскликнули мы с Федором Петровичем.
- Так собаке можно было всю косточку взять, или она только мякоть ест?
Федор Петрович сурово смотрел на работницу.
- Ну?!
Семён сделал шаг вперед, загораживая женщину, тяжело вздохнул и выдал:
- Да нет у неё никакой собаки. У неё муж прикован к постели после аварии и ребёнок еще маленький. Это она для них набрала.
Федор Петрович вскочил на ноги и наступая на шеф-повара громко заговорил:
- Так значит, ты Семён, моё добро разбазариваешь. Я, прежде чем сюда идти ведь взвесил этот пакет.
Он развернулся к столу.
- Тут, - взял пакет со стола и потряс им перед носом повара, - тут полкило чистого мяса.
Теперь уже Марьяна вышла вперёд, отодвигая локтем шеф-повара.
- Нет, нет. Вы посмотрите, там с хрящиками и жилками мясо. Такое в солянку не положишь. Гости кафе-ресторана такое мясо в супе есть не будут.
Она выхватила из рук остолбеневшего Федора Петровича пакет, дрожащими руками развязала его и поднесла раскрытый к его груди, давая возможность заглянуть внутрь.
- Смотрите, я соскребала с косточки ножом. Это мясо с косточки.
Я смотрела на женщину и у меня произошло раздвоение. Как руководитель я должна сейчас в присутствии хозяина общепита, вынести наказание. Вплоть до увольнения за хищение продукта. Не пощадить и шеф-повара за то, что он отдал на выброс столько мяса. А как женщина, жена и мать, я понимала эту «расхитительницу». Вид у Марьяны такой, что сразу видно, что недоедает, мало спит. В общем, измотанная какая-то, усталая.
Я посмотрела на Федора Петровича, он тоже рассматривал женщину, а она всё так же держала перед ним раскрытый пакет, только голову опустила.
Он отодвинул от себя пакет с мясом, снова сел на стул и постучал ногтями по столу, выбивая дробь. Видимо тоже не знал, как поступить. Наконец, поднял взгляд на стоящих работников, махнул рукой.
- Идите работайте. Мы посовещаемся и решим, что делать.
Марьяна тихо опустила пакет с мясом на стол и пошла к выходу.
- Стой! Это ты мне что ли мясо оставила?
Женщина замерла, потом медленно обернулась, робко произнесла:
- Так ведь забрать домой нельзя, а выкинуть жалко. Вы сами уж решите, что с мясом с косточки делать.
Вдруг она выпрямилась, сразу стала выше ростом, и гордо подняв голову, вышла за дверь.
Федор Петрович в изумлении помотал головой, придвинул к себе мясо, понюхал.
- Вкусно пахнет, зараза. Аж аппетит разыгрался.
Вздохнул и с какой-то грустью стал рассказывать.
- Я любил в детстве мясо с косточек ножичком выковыривать. Мать сварит суп, вынет кость, оберёт мякоть обратно в суп закинет, а мне косточку. Я сижу и целый час ковыряюсь ножичком.
Он вздохнул еще раз, поднялся со стула, сдвинул брови и вновь став строгим, сказал:
- Ты руководитель здесь. Сама решай, как быть.
И быстро вышел за дверь. А я сижу уже два часа, смотрю на пакет с мясом с косточки и пытаюсь собрать своё раздвоенное «я» во что-то одно. Нужно принять решение. Наказать или пощадить.
А вы какое решение бы приняли? Вы на стороне женщины? Она ведь взяла то, что было на выброс. Или на стороне руководителя и нужно наказать за хищение? Напишите в комментарии
