Прекрасным летним воскресным днем у подъезда трехэтажного дома почти одновременно остановились две машины. Из одной вышла совсем молоденькая девушка с двумя дешевыми клетчатыми сумками, она расплатилась с таксистом и прошла к двери подъезда. А из второй машины вышла женщина в возрасте, она была элегантно одета, у нее была красивая прическа, а в руке она держала видно очень дорогую небольшую кожаную дамскую сумочку, багажа у нее никакого не было.
Водитель, открывший ей дверь машины, помог ей выйти, а потом вытащил из багажника два вместительных чемодана, видно, что они тоже были дорогие. Девушка уже открыла дверь подъезда и быстро по одной занесла свои пожитки в подъезд, а потом стала придерживать дверь, чтобы водитель смог тоже занести тяжелые, судя по тому как он напрягся, чемоданы.
– Проходите вы первые, – стеснительно сказала девушка.
– Спасибо, голубушка, – вежливо сказала женщина и величественно проплыла мимо.
И они со своим грузом стали подниматься наверх.
Девушка пошла вслед за ними, запросто взяв обе свои сумки, видно они были не слишком тяжелые. Поднявшись на второй этаж, женщина остановилась перед дверью одной из четырех квартир, через минуту поднялась и девушка. И подошла к двери слева..
– О, да мы соседи? – удивляясь, сказала дама, провожавшая водителя, а потом она сказала ему:
– Я позвоню тебе, Юра, когда ты мне понадобишься.
– Хорошо, Стефания Львовна, я всегда к вашим услугам, – сказал водитель и сбежал вниз по ступенькам.
– Какое красивое имя, – подумала молодая соседка, – и сама она вся такая восхитительно-обаятельная, очень располагающая к себе.
– Ты тоже переезжаешь? – спросила женщина.
– Да, – засмущавшись ответила девушка.
– Такая молодая, а у тебя уже квартира. Да не абы какая, ведь этот дом строился для преподавательского состава нашего университета. А ты, наверное, только в него поступила.
– Да, я только на второй курс перешла, – все еще смущаясь отвечала девушка.
– И как твое имя?
– Анна, – по-прежнему смущаясь, проговорила девушка.
–Ты родственница Залесских? – спросила Стефания Львовна.
– Нет, моя фамилия Анчарова.
– Ну значит ты родственница Михаила Анчарова, – засмеялась соседка.
– Нет я в родственниках ни у кого не состою, я сирота, – вдруг твердо и уверено сказала Аня, – словно, почувствовав легкую иронию в словах Стефании Львовны, а та смутилась, и подумала, ай-да молодец девчонка, как она меня отбрила-то.
Но Аня не заметила ни того, что отбрила соседку, ни того, что та смутилась, она просто констатировала факт, сказав соседке, что она сирота.
А потом женщина сказала:
– Я тебе позвоню через пару часов, тебе хватит времени, чтобы разобрать вещи?
– А я их и не буду разбирать, ведь у меня пока пусто, завтра только кухонный гарнитур привезут и кровать, а на большее у меня денег нет, – засмеялась она.
– Тебе что, и спать негде?
– В квартире диван есть, а еще зачем-то зеркало на всю стену бывшие хозяева сделали..
– Так это встроенный шкаф,
– Что? – удивленно спросила девушка.
– Пойдем к тебе, посмотрим, что там.
Она закрыла свою дверь и прошла вместе с девушкой в квартиру. Хотя квартира и была однокомнатная, но она была огромная, с высокими потолками и даже встроенный шкаф не делал ее меньше. Стефания Львовна взялась за совсем незаметную ручку.
– Что случилось с Залесскими, почему ей, этой девушке дали их квартиру? Неужели Мария Семеновна пережила всех и осталась последняя, кто же ее хоронил тогда? – подумала Стефания Львовна и, открыв шкаф, вдруг увидела книги, шкаф весь был забит книгами.
– Ого, Анечка, а у тебя тут целое богатство, у Залесских была самая лучшая библиотека в нашем доме. Если книги потеснить, то и все твои вещи поместятся. Да и повесить можно кое-что, здесь даже вешалки остались. Так что быстро разбирайся и мы пойдем в ресторан ужинать.
– Нет, что вы, я не пойду, – испуганно сказала Аня.
– Я тебе приглашаю ведь, у нас обоих в холодильниках шаром покати, Так у меня и холодильника пока нет, его привезут только через три дня.
– Тем более, так что твой отказ не принимается. А потом одинокая женщина в ресторане это моветон.
По удивленным глазам девушки Стефания Львовна поняла, что та не знает этого слова, и стала объяснять:
– Это значит не подобающее поведение, плохой тон, несоблюдение правил этикета, – пояснила она.
– Тогда пойдемте, – вздохнув, сказала Аня.
– Но иногда и в дальнейшем мы будем ходить в ресторан, вдруг решила Стефания Львовна, ей понравилась девушка и она решила сама вылепить из нее аристократку.
Вернувшись домой она обошла квартиру, цветов, ее цветов, уже не было, сноха решила, что ей ни к чему лишние хлопоты и, видно, давно избавилась от них.
– Ну ничего, я снова в своей квартире и могу делать все что захочу. Значит и цветы разведу снова, – категорично заявила сама себе Стефания Львовна.
Ну а все свои личные вещи сын с семьей перевезли в Москву, куда его пригласили работать, и даже предоставили ему квартиру, в которой они жили сейчас на правах аренды. Но при желании могли и выкупить ее, но они еще не знали, как поступят дальше, они в Москве всего лишь семь месяцев прожили и пока не определились, что предпримут, когда хотя бы год проживут в столице.
– Осмотримся, обживемся, а там видно будет, – говорил сын, – а ты переезжай в нашу семейную квартиру и живи спокойно. Из Москвы мы вряд ли уедем, в любом случае это лучше, чем наша глухая провинция.
– Отец и здесь добился себе известности, обиженно парировала тогда мать, разговаривая с сыном, – он успешно сделал карьеру и в нашем городе.
Стефания Львовна вдруг снова вспомнила о Залесских почему и квартиру отдали в муниципальное управление, что произошло. И она твердо, что решила в самое ближайшее время выяснит о них у соседей.
– Надеюсь, что все живы, – произнесла она, в надежде на встречу у подъезда с бывшими соседями.
Через два часа, закончив с разборам своих двух чемоданов и развесив свои наряды в шкафу, Стефания Львовна, переодевшись вышла из квартиры и позвонила Анечке, которая открыла сразу:
– О, какая ты обязательная, уже готова?
Анечка действительно уже оделась, как она считала, соответствующим образом. На ней было симпатичное на ее взгляд платье, правда на ногах были прошлогодние лодочки на невысоком каблучке. Оценивающе глянув на Аню, Стефания Львовна осталось довольна, несмотря на дешевизну ее вещей, они все же смотрелись на ней достаточно хорошо.
– Выглядишь ты, Анечка, неплохо, – одобрительно сказала она, вот только сумочку бы сменить, эту объемную ты купила, как я поняла для университета.
– Да, но у меня другой нет, – виновато сказала Аня.
– Ну ничего страшного, пойдем.
Аня сидела как на иголках, ей было непривычно она вспоминала свою детдомовскую столовку, где не надо было думать что и как надо есть, все было привычно, знакомо и вкусно. Стефания Львовна сделала заказ исходя из своих предпочтений, она понимала, что Аня сейчас и выбрать-то ничего не сможет. Понимала это и Аня, полностью доверившись этой элегантной женщине, которую назвать бабушкой у нее язык не поворачивался, хотя она понимала, что для нее она была бабушкой.
И вот принесли заказ.
– Ты на меня смотри и делай как я, и не стесняйся, будь уверенней, да и дома будем тренироваться, думаю, что скоро ты всему научишься, подбадривала Стефания Львовна девушку, понимая, что Бернарда Шоу она явно не читала, но то что он был в библиотеке у Залесских она была уверена, как была уверена в том, что Аня будет читать книги и, в конце концов, дойдет и до него.
Они ужинали долго, торопиться и обеим было некуда ведь в их квартирах было пока неуютно.
Когда они вышли из ресторана, на улице уже стемнело, и они не торопясь пошли домой.
– Ну как тебе первый поход в ресторан, понравился? – поинтересовалась Стефания Львовна.
– Да все так непривычно, необычно, – торопливо сказала Аня и добавила, – и страшно.
Стефания Львовна засмеялась:
– Привыкнешь. Ты лучше расскажи мне, где ты учишься.
– В техническом университете.
– Ты что, соображаешь, во всех этих интегралах, алгоритмах, электротехнике, электронике и прочих сложных для женщины дисциплинах? Лично я не смогла бы там учиться, я в свое время училась на юриста.
– Да, я даже поступила на общих основаниях, а не как сирота. У нас в детдоме информатику вел классный преподаватель – Евгений Николаевич, он всем своим выпускникам, которые поступают в технические университеты дарит телефоны и требует, чтобы они регулярно звонили ему, дабы отчитаться перед ним.
– И звонят? – с интересом спросила Стефания Львовна.
– А как же, мы его уважаем. И любим, он и в университете с некоторых пор преподает, но детский дом не бросает, подбирает себе команду и доводит их до поступления на свой факультет.
– Редко такое встречается в наше время, хороший он, видно, человек. И сколько же ему лет?
– В январе прошлого года ему в детском доме отмечали шестидесятилетие, мы, все его выпускники, тоже присутствовали.
– Мне вот тоже скоро шестьдесят будет грустно сказала Стефания Львовна, и продолжила, – ну и как у тебя успеваемость?
– Пока отлично. Евгений Николаевич ведь и в детском доме нас муштровал, и в университете не забывает, – с любовью отозвалась Аня о своем учителе. Да и вообще у нас в детском доме хорошо было, нас там всех любили, и мы любили всех воспитателей и преподавателей. Хотя некоторые рассказывают о детском доме какие-то жуткие истории, мы этим летом встретились, все до единого, из всего нашего выпуска никуда не поступил только один парень, но он будет поступать в этом году, так как он сначала хотел сходить в армию. И вот сейчас, вернувшись, будет поступать. Мы все за него кулаки держим, ждем от Сергея звонка, переживаем, он ведь в военное училище поступает, а мы все уже год отучились.
– Да, разносторонние у вас там личности, однако.
Они дошли до дома, поднялись к себе на второй этаж, и Анна сказала:
– Я с утра схожу за молоком и булочками на завтрак.
– Тогда мне кефир или варенец, – сказала Стефания Львовна, – спокойной ночи, Анечка..
– И вам спокойной ночи, – сказала Аня и зашла в свою квартиру.
Мои уважаемые читатели, думаю, вы не останетесь равнодушными, к судьбе моих героев! Ставьте лайки, пишите комментарии, буду рада прочесть их. Всего вам доброго!
А еще предлагаю вашему вниманию и другие рассказы: