Времени на прием пищи в первые месяцы службы в учебном подразделении отводилось мало. Сержанты старались как можно быстрее отучить нас от гражданских привычек и приучить к армейскому порядку. Каждая секунда после команды – Приступить к приему пищи, - была на вес золота, и за эти золотые секунды нужно было успеть съесть свою пайку. А если курсант не успевал и оставался голодным, то это служило ему наукой. В следующий прием пищи он был намного расторопнее. Брать с собой остатки пищи или доедать на ходу категорически запрещалось. Вот и в этот раз заканчивалось время обеда. И после команды старшины – Заканчиваем, прием пищи. – Встать! – Выходи строится, - рота выйдя из помещения столовой, построилась готовая идти в казарму. Но на этот раз, старшина повел роту не в казарму, а на просторную площадку, здесь же неподалеку от столовой у продовольственных складов. Обычно там загружались или разгружались машины с продуктами. Построив роту на площадке повзводно, старшина отдал команду – Предъявить содержимое карманов к осмотру. Сержанты, командиры отделений, стали проверять содержимое карманов курсантов. В основном в карманах были спички, пачки сигарет или папирос, ручки, небольшие блокноты, фотографии близких. Ничего необычного ни у кого в карманах не было. Целью проверки было выявить наличие в карманах курсантов кусков хлеба вынесенных из столовой после обеда. В учебном подразделении боролись с этим явлением, периодически устраивая внезапные проверки. И каждый раз находили куски в карманах. «Залетчиков» предупреждали, заставляли мыть туалеты после отбоя, грозили зашить карманы, но явление это было искоренить трудно. - Осмотр был в самом разгаре, когда раздался возглас одного из сержантов – Чей хлеб? – Кто выбросил? – Быстро поднять! – это кто-то из курсантов выбросил хлеб незаметно на землю. Вся рота напряглась и затихла в ожидании. Но никто не спешил сознаваться. Тогда тех курсантов, которые ближе всех стояли к лежащему куску заставили выворачивать карманы с целью найти хлебные крошки. Несколько сержантов внимательно досматривали вывернутые карманы и наконец, раздался возглас – Есть! - Так по крошкам в кармане был определен курсант выбросивший кусок. Вскоре осмотр содержимого карманов у личного состава роты был окончен. – Ну что, давайте сюда героя, - приказал старшина. На середину площадки сержант вывел курсанта, испуганно озиравшегося по сторонам. В ладони курсант сжимал маленький кусочек хлеба, вынесенный из столовой. Наверное, он собирался его съесть при первой возможности, или же когда проголодается. На вид это был обычный парень, среднего роста, с загорелым лицом и смешно торчащими из-под пилотки ушами. – Ну что? - Не наедаемся? – Спросил старшина. Курсант молчал, опустив голову. – Вас сколько можно предупреждать, что нельзя с собой брать куски. – А ты оказывается самый голодный или самый хитрый? Курсант молчал, еще ниже опустив голову – Кто то из сержантов передал старшине солдатский вещмешок с хлебными булками. Вынув из вещмешка булку, и потрясая ею, старшина громко говорил, обращаясь к курсанту и всей роте. - Сейчас ты будешь есть этот хлеб, а все остальные будут стоять и смотреть, пока ты не съешь весь хлеб в мешке. – Да, вся рота будет стоять на жаре, и смотреть. И пусть всем это будет уроком на будущее. - Скорее всего, эта воспитательная акция была спланирована заранее и проводилась уже не раз. Это было заметно и, по словам старшины и, по заранее приготовленному хлебу и, по уверенным действиям сержантов. И никто жертву заранее не выбирал, это мог быть любой курсант роты, нарушивший запрет, а то, что такой нарушитель будет, сержанты знали по опыту. Вот и выпала этому курсанту участь, быть наказанным публично для примера в назидание другим. – Закончив говорить, старшина сунул булку в руки курсанта и приказал есть. – Курсант стоял, низко опустив голову, держа хлеб в руках и не шевелился. – Можешь хоть, сколько стоять, но вместе с тобой будет стоять и вся рота - сказал старшина и, закурив, отошел в тень. Наверно это был основной аргумент, что бы сломить волю курсанта. – Затем начали говорить, сержанты, скорее не говорить, а выкрикивать – Что стоишь, жри! – Эй, курс, почему из-за тебя должны стоять все? – Давай, жри быстрее, а то порву сейчас. – И ничего этот курсант не мог им возразить в ответ. - Ведь предупреждали, хлеб нашли у него, а сейчас вся рота из-за него стоит на жаре, виноват в этом был только он. Постояв еще, какое то время, курсант откусил от булки, слезы унижения потекли по его лицу. Вся рота почти в полторы сотни человек, молча наблюдала эту дикую, тяжелую картину публичного унижения человеческого достоинства. Никто не хотел оказаться на месте этого человека. Это было мерзкое зрелище. Оно проникало в сознание и оказывало сильное психологическое воздействие на стоящих в строю курсантов. На это и была рассчитана эта акция. – С трудом доев булку, курсант приступил ко второй. Воды ему не давали, курсант стал давиться, видно было, что он больше не может глотать, но сержанты заставляли его насильно продолжать есть. Многие стоящие в строю впервые видели такую жестокость и бесчеловечность. И все это происходило открыто, среди белого дня, перед строем в расположении воинской части. И никого из сержантов это не коробило, не возмущало, наоборот, казалось, что они получают удовольствие от унижения человека. Издевательство продолжалось до тех пор, пока у курсанта не открылась рвота. Рвотные спазмы стали корежить его, и только тогда экзекуция прекратилась. В тишине, повисшей над площадкой, старшина произнес – Уяснили и не дай бог у кого еще хоть крошку в кармане найдут. Затем рота молча шагала в казарму, сержанты деловито покуривали, довольные проведенной воспитательной акцией. Старшина бодрым голосом командовал – Раз! – Раз! – Левой!
Друзья! Я очень рад, что вы находите время прочитать мои рассказы! Спасибо вам большое за комментарии и лайки. Если вам понравился рассказ подпишитесь на канал, для меня это очень важно! Всем здоровья и счастья.
