Забирая Кубу из его «пионерского лагеря», где он в компании с шестью голденами и двумя котами коротал время до нашего приезда, мы со Светланой поделились друг с другом событиями последних десяти дней. Мы пили чай с инжирным вареньем, я рассказывала о московской выставке, а она — о своей жизни с семью собаками.
Какие семь, спросите вы, откуда? Было же только три ретривера + одна такса... А вот откуда.
После того, как я привезла к Светлане нашего Кубу, к ней просватали ещё двух таких же ретриверов Элю и Мию, собак нашей заводчицы. Мы же с Алёной вместе ехали на выставку. Только Алёна ехала накануне выставки, а мы с Эдиком — неспешно, с двумя ночёвками в Адыгее, с ночлегом в придорожном мотеле в Воронеже... Поэтому Элю и Мию привезли после трёхдневного пребывания Кубы на новом месте и забрали тоже раньше, потому как наша обратная дорога была такая же неспешная.
Итого у Светы сделалось семь собак. Вместе с Чачей. А если считать с котами, то — девять. Зоопарк. Хоть билеты продавай.
И приключений с ними было достаточно.
Взять хотя бы неудавшееся охотницкое счастье Петруши и Чачи...
В тот день Светлана взяла собак в ближайший сосновый лесок на прогулку с мыслью устроить Чаче тренировку кровавого следа. Чача же охотница с дипломом, а навыки преследования дичи надо постоянно освежать, иначе собака начнёт феячить.
— Повторенье — матьмученье! — объяснила Чача свою избранность Деле, Еве, Петруше и Кубе, — Участвуют только дипломированные специалисты!
— У меня тоже есть диплом, — вспомнил Петруша про успешную сдачу норматива по подаче битой птицы.
— И у меня, — подключилась Деля, — И у Евы есть. А у тебя есть?
Вопрос был адресован Кубе. Нет, у Кубы не было диплома по подаче битой птицы. И по кровавому следу у него тоже не было диплома. Куба оказался охотником-самоучкой.
— А зато я умею прятаться от дичи, чтобы она меня не нашла, — блеснул Куба своим опытом.
Друзья заинтересовались. Петруша, как самый младший, тут же попросил, чтобы его научили прятаться от дичи.
— Дичь, она разная бывает, — понесло Кубу в воспоминания о тренировках по поиску пропавших людей, — Бывает дичь со вкусом сосиски. Найдёшь её в яме в лесу... обгавкаешь двадцать раз... а она тебе в нос кулёк с сосиской! Ннна! Вкусно... А бывает страшная. С глазами. Идёшь по лесу ночью, а она за тобой смотрит из-за каждого куста. Светит глазами-то... От такой дичи надобно прятаться.
— Куда? — сглотнула Ева комок волнения.
— Не куда, а во что, — вздохнул Куба, — В новый запах надо прятаться. Каждый охотник должен уметь прятаться в новый запах.
Не буду вам пересказывать Кубино изложение событий 4х-летней давности, просто дам ссылку на то самое событие. Почитайте на досуге:
Куба был уверен, что, если спрятаться в новый запах, страшная дичь со светящимися глазами в ночном лесу его не найдёт. Это знание он и передал своим друзьям — Чаче, Петруше, Еве и Деле.
— Чача! — позвала Светлана, — Давай-ка, поработай.
И она отпустила таксу по следу капель крови условной дичи, которые сама же и накапала на хвойную подстилку сосновой лесопосадки. Остальных собак Света взяла на поводки, чтобы они не вмешивались в работу дипломированного «специалиста».
Но, то ли поводки были с истёкшим сроком годности, то ли ещё что, однако Петруша почему-то оказался на свободе.
— Я скоро! — выстрелил Петруша с низкого старта и рванул за Чачей в редкий строй сосновой посадки.
Но где уж золотистому ретриверу угнаться за маленькой таксой! На первых же метрах Чача усвистала далеко вперёд, оставив товарища в недоумении: чего искать-то? Какой такой кровавый след? Ничего, кроме подачи птицы Петруша делать не умел.
Чачу он нагнал в кустах орешника, где та заинтересованно принюхивалась к кучке костей и серой плесени.
— Всё, как Кубка говорил, — уставилась она на одуряюще пахнущую кучку, — Надо прятаться от дичи.
— Мама заругает, — усомнился запыхавшийся Петруша.
— Мы охотники, или где?! — возмутилась Чача и... нырнула в серую субстанцию.
Произведя в ней пару вывертов на спине, Чача уступила место Петруше, ибо Чача была не жадной. Тот, убедившись, что вместо знакомого запаха такса вдруг стала благоухать чем-то чужим и неузнаваемым, и сам захотел стать невидимкой.
Дурное дело нехитрое... К Светлане два охотничка прибежали, испуская пузыри счастья.
— Видно нас? Видно?!
Вопли мамы Светы были приняты за высший знак одобрения. Деля, Ева и Куба, полные тихой зависти, водили носами и принюхивались к «шанели». Мама не узнавала своих собак и поэтому сильно сердилась.
— Зацени, — пихнула Чача Петрушу, — Всё правильно сделали. Нас никто не узнаёт, даже свои. Мы кто?
— Кто?
— Мы молодцы! Мы познали самое настоящее охотницкое счастье!
Молодцов везли домой в багажнике, не допуская их соприкасаться с другими собаками. Дома их мыли из ковшичка, подогревая вёдра воды (которую ещё надо принести с улицы...). С маленькой Чачей Света справилась быстро, а вот с Петрушей пришлось повозиться... Зато результат хозяйку порадовал:
— А счастье было так близко, — подошла почти сухая Чача к запелёнутому в банный халат Петруше, — Ещё бы немного, и нас совсем бы не узнали.
— Наверное, мы мало валялись в этой штуке, — предположил Петруша.
— Ты прав. В следующий поваляемся тщательнее, — с ударением на предпоследний слог пообещала Чача и пошла сохнуть на веранду, где специально для неё был сделан отдельный выгул.
Ещё Света рассказывала, как Куба обиделся. Но эту история я приберегу для следующего раза.
На фото Чача, дипломированный специалист по кровавому следу, сохнет после неудавшегося охотницкого счастья и жаждет реванша.
