Автор Elci
В 1920 году в США вступил в силу сухой закон — «великий и благородный эксперимент», по выражению президента Герберта Гувера. Спустя тринадцать лет стало очевидно, что благородный эксперимент полностью провалился. Он больно ударил по американской экономике, спровоцировал невиданный рост коррупции и организованной преступности и при этом не достиг своей главной цели: пить американцы не перестали. Вместо этого они нашли множество остроумных способов обходить запрет: от концентратов, которые «ни в коем случае нельзя разводить в воде, чтобы не получить вино», до алкокруизов в никуда.
Введение сухого закона не было внезапным: антиалкогольное движение в США развернулось еще в начале XIX века. В 1808 году появилось первое общество борьбы за трезвость; вскоре они стали появляться одно за другим, и к 1833 году их насчитывалось уже около 6000. Первая попытка внедрить трезвость на законодательном уровне была предпринята в 1838 году в штате Массачусетс: там официально запретили продажу спиртных напитков в количестве менее 15 галлонов (55 литров). Постановление отменили два года спустя, но в 1846 году в другом штате, Мэн, приняли закон уже о полном запрете производства и продажи алкоголя (за исключением произведенного для промышленного и медицинского использования). К 1855 году аналогичные законы действовали уже в двенадцати штатах. Пить, впрочем, меньше не стали: люди нашли множество способов обходить закон.
Фермеры делали крепкий сидр и вино из фруктов; многие гнали самогон дома и продавали соседям; в аптеках и бакалейных лавках можно было купить вполне легальные алкогольные настойки; а владельцы баров просто рассматривали штрафы как издержки ведения бизнеса и продолжали наливать посетителям. Казалось бы, это могло бы чему-нибудь научить власти… но не научило.
Итак, 17 декабря 1917 Конгресс принял Восемнадцатую поправку к Конституции США, которая полностью запрещала производство, продажу или транспортировку алкоголя (включая пиво) внутри страны, а также его импорт и экспорт. К 1919 году поправка была ратифицирована большинством штатов, и в 1920 году, несмотря на вето президента Вудро Вильсона, вступила в силу. Правила обеспечения запрета закреплялись в так называемом Акте Волстеда.
Но люди всегда хотели странного. Даже в Америке. Поэтому быстро нашли массу обходных путей для достижения этого странного.
Проблема особенно остро стояла перед хозяйствами Долины Напы, которые к 1920-м годам уже производили значительную часть американского вина. Если выкорчевать посадки винограда сейчас, думали они, то потом (в случае отмены «сухого закона») понадобятся десятилетия, чтобы вернуться к первоначальным объёмам и качеству производства.
Некоторые предприятия решили не играть с законом: вместо виноградников они заложили фруктовые сады. Но те энтузиасты, которые нашли нетривиальный способ продавать виноград и легально делать вино, впоследствии выиграли.
По закону виноград можно было выращивать исключительно для безалкогольной продукции. Тюрьма грозила тем, кто делал алкоголь, и виноградарям, если они знали, что они продают ягоды для производства вина. При этом хозяйствам разрешалось делать сок или концентрат сока, который теоретически могли превратить в вино сами потребители. Виноделы честно предупреждали, что это противозаконно, и подчеркивали, что не несут ответственность за конечную цель потребителей.
Благодаря этим нюансам законодательства появились так называемые винные кирпичи, или «бруски вина» (wine bricks), то есть концентрированный виноградный сок. Покупатели клали концентрат в воду, он начинал бродить, и получалось вино. Но не все потребители знали, при каких условиях и как долго надо его вымачивать, поэтому прямо на упаковках печаталась подробная инструкция. В ней рассказывалось, что НЕ нужно делать ни в коем случае с этим брикетом, чтобы НЕ получить вино. Это выглядело примерно так: «Растворите кирпич в галлоне воды. Но только не оставляйте его в прохладном чулане на 21 день, иначе он превратится в вино».
Некоторые винодельни разбогатели на продаже таких брикетов, например Beringer Vineyards, потому что спрос на концентрат не упал даже после отмены «сухого закона». Предприниматели со всей Америки поняли, какой это выгодный бизнес, и потянулись в Долину Напы. Среди них был и Чезаре Мондави. Он перевёз в Калифорнию всю семью и основал винодельню, которая стала одной из самых авторитетных в США.
Еще одна лазейка для виноделов и бутлегеров — церковное вино: использование алкоголя в религиозных церемониях законом не запрещалось. Правда, винодельням было крайне трудно получить разрешение на производство вина для причастия, а власти тщательно следили за тем, чтобы оно использовалось исключительно в религиозных целях.
Но ограничения не сработали и здесь: производство церковного вина в Калифорнии во времена сухого закона выросло на 700%, и явно не потому, что население внезапно стало более религиозным. Многие священники, по сути, превратились в бутлегеров. Так, Кэтлин Морган Дроун в своей книге Spirits of Defiance: National Prohibition and Jazz Age Literature рассказывает, что у Уильяма Фолкнера во времена сухого закона был личный бутлегер — молодой священник из Нового Орлеана, торговавший вином прямо в своем соборе. Рассказывают, что в этот период театральные костюмеры сдавали в аренду костюмы священников, чтобы граждане имели возможность купить немного красного вина якобы в ритуальных целях.
Сегодня очевидно, что сухой закон провалился по всем пунктам. Для американской экономики он стал страшным ударом: в конце концов, огромный процент налоговых поступлений приходился именно на производство и продажу алкоголя. Теперь же эти поступления иссякли — напротив, властям приходилось тратить миллионы долларов на обеспечение выполнения запрета. Закон нанес большой ущерб американской винодельческой промышленности и другим производителям алкоголя, оставив без работы тысячи людей (а заодно и криминализировав тех из них, кто раньше был вполне законопослушен). Коррупция, особенно в полиции и на таможнях, взлетела до невиданных масштабов.
Наконец, сухой закон резко обострил проблему организованной преступности: бороться с возникшими в этот период мафиозными кланами пришлось еще много лет после отмены запрета.
При этом он даже не достиг своей главной цели: пить американцы не перестали. Некоторые историки утверждают, что алкоголь во времена сухого закона стал даже доступнее: раньше его продажа хоть как-то регулировалась ограничениями, а бутлегерский теневой бизнес развивался бесконтрольно. Кроме того, любители выпить вынужденно перешли с пива на крепкий алкоголь: заниматься пивом бутлегерам было невыгодно.
Отмене закона поспособствовала Великая депрессия. С ее наступлением американские власти уже не могли себе позволить разбрасываться многомиллионными налогами и рабочими местами. Демократическая партия и ее кандидат Франклин Д. Рузвельт даже включили отмену сухого закона в свою предвыборную программу (и одержали убедительную победу на выборах 1932 года). Рузвельт заявил, что легализация одного только пива увеличит федеральные доходы на сотни миллиардов долларов в год.
Поэтому в 1933 году, спустя тринадцать лет после принятия, сухой закон был отменен 21-й поправкой к Конституции (в сущности, это первый в истории США случай отмены ранее внесенной в Конституцию поправки). Конечно, легализация алкоголя не остановила Великую депрессию, но помогла ее смягчить: только в 1934 году доходы от алкоголя принесли в американскую казну 1,35 млрд долларов, едва ли не половину всех налоговых поступлений за этот год.
Впрочем, некоторые штаты сохранили ограничения: дольше всех держался Миссисипи, где их отменили лишь в 1966 году.
И конечно же, традиционные ссылки на наших коллег по ремеслу. Рекомендуем, если ищете, что почитать.
Каналы, на которые стоит подписаться!
Научно-популярные каналы на Дзене: путеводитель
И конечно же читайте замечательный блог Фантагиро Бурерождённой
