Это зарисовки по памяти о том, как был устроен завоз.
Всего летом было три завоза. Основной завоз, завоз ГСМ и угольный. Соответственно и корабли для этого были разные. Я участвовал в основном, поэтому расскажу только о нем.
Для основного Курильского завоза 1981 года было зафрахтован здоровенный сухогруз "Ангара" (130м длиной). Судно было построено в 1957 г. Говорили, что из броневой стали от подбитых танков.
Тогда была изготовлена целая серия однотипных судов, которым были даны имена крупных рек. «Волга», «Енисей», «Лена» и вот «Ангара».
Наш сухогруз на тот момент был последним оставшимся в живых, причем это был последний его рейс.
Корабль был ледового класса, выглядел надежно хотя количество слоев краски на нем говорило о его долгой судьбе. Когда во время сильного шторма рядом с нами проходил современный корабль, например траулер или ПСКР, то было видно, как сильно его скручивает. Под обшивкой явно проступали "ребра" шпангоутов. "Ангара" в шторм вела себя как очень большой утюг. Даже качало ее не так сильно. Часто, когда другим кораблям запрещали выход по причине шторма, "Ангаре" давали это разрешение.
Вместе с грузами по завозу, на корабле был специальный магазин, чтобы люди на точках могли хоть что-то купить. Магазин располагался в каком-то подсобном помещении, очень узком (около двух метров, очень длинном и очень высоком. В помещении были какие-то трубы, на которых был вывешен весь товар. Ассортимент был очень странным и специфическим. Кто-то явно хотел продумать, что может понадобиться на отдельном острове, но видимо мозгов на это не хватило. Главный товар магазина - дефицитные ковры и паласы. Самый дешевый синтетический палас стоил около 120 рублей, а самые дорогие экземпляры ковров могли стоить и за 800. Для СССР это были баснословные деньги, но Курильчане люди не бедные, и ковры покупались неплохо. Коврами обвешивали стены чтобы меньше дуло.
Остальные товары не радовали богатством ассортимента. Вот нужна тебе рубашка, бери. В магазине штук 300 рубашек одного фасона и цвета (хотя и разных размеров). Или, например, наручные часы тоже только одной марки и цвета. Но зато часы были хорошие, «командирские» с противоударным механизмом. Совсем не лишняя деталь для тех, кому приходится много стрелять. Обычные часы не выдерживали тряски при стрельбе, а «Командирские» служили верой и правдой. А еще были обычные хоз-товары. Топоры, пилы, молотки, спирали для плиток, посуда, и прочая мелочевка.
Как только мы приходили на точку, на берегу уже стояло несколько женщин, которые хотели попасть в этот магазин (Мужья были заняты приемом завоза). Обычно, у каждой женщины были списки того, что хотелось купить. Женщин привозили на танковозе к борту, сажали в грузовую сетку в которой стоял поддон и с визгом и писком поднимали краном на палубу.
В принципе здорово, магазины на точках отсутствовали, а тут прямо с доставкой почти на дом.
Но увы, по мере хода завоза товары истощались, и уже на Итурупе в этом магазине кроме ковров-паласов, часов и одежды неходовых размеров ничего не оставалось. Остальное все было раскуплено ранее. Ходили даже слухи, что в этом магазине поначалу были и импортные соки (страшный дефицит на островах). Народ на островах в основном в средствах стеснен не был, и поэтому все ценное из этого магазина выметалось как метлой. Но все равно все хотели попасть в этот магазин.
Такой набег на каждой точке обычно был только один (Кран был занят погрузкой, а на штормтрап женщин не допускали). Поэтому, попав на борт, народ хватал все, что под руку подвернулось.
По старой курильской привычке, все брали ящиками. Свечей – ящик, гвоздей – ящик. Ну разве что часы и ковры не ящиками :-). При такой скорости покупок, товара хватило ненадолго. Так что как всегда для дальних точек ничего не оставалось. Говорили, что однажды, завоз пришел с севера и тогда не досталось ничего южным точкам. Врали, наверное :-).
Вместе с завозом на точки везли секретку, оружие и патроны (С вооруженной охраной). И пару десятков солдат вместо отслуживших. Охраной секретки и оружия занимался специальный офицер с солдатами.
Грузы с корабля на необорудованный берег возили при помощи двух старых танкодесантных барж. Это были уникальные корабли! По-моему, их конструкция не менялась последние лет 80 (для тех кто в теме, Зиганшина унесло именно на такой).
Открытый трюм с аппарелью на носу в который можно было поставить трактор, танк (видимо по-этому и называется "танковоз") или четыре 5-и тонных, стандартных контейнера (не путать с современными огромными контейнерами). Ну, или например, три контейнера и пару поддонов с ящиками.
А сзади за трюмом рубка управления и машинное отделение. Баржа была очень надежна, она имела два руля, два винта и два дизеля. Точно не поручусь, но кажется у нее было двойное дно.
При работе на необорудованном берегу, мы часто садились на камни, ломали рули и винты. Приходилось сдергивать поврежденную баржу другой и буксировать к кораблю. Там баржу поднимали на борт и чинили. Что-то гнули, что-то отрезали и что-то варили. Все это при помощи лома, кувалды и какой-то матери.
После ремонта баржу скидывали за борт и разгрузка продолжалась.
На корабле было два танковоза и сформировано четыре экипажа. Смена длилась по 12 часов, таким образом, можно было работать круглосуточно.
Каждый экипаж баржи состоял из капитана (Его роль выполнял один из боцманов "Ангары"), рулевого, палубного матроса и моториста. Плюс на баржу прикомандировывался "старший", назначенный из состава офицеров и прапорщиков полка.
Корабль подходил к "точке" и вставал на якорь. С корабля спускали танковозы и открывали трюмы.
Первой ходкой на берег выкидывали два трактора. Потом начинали возить различные грузы.
Баржа подходила к берегу, с легким шипением выползала на песок и откидывала переднюю аппарель. Теперь можно было начинать разгрузку. Тяжелые грузы оттаскивали тракторами за линию прилива чтобы их не унесло в море. Бочки катали, мелочевку таскали на руках. Бывало, что корабль уже уходил, а грузы еще продолжали таскать с отлива на точку. Считалось, что зона ответственности офицеров завоза заканчивалась за кромкой прилива.
Когда баржа пустела, она давала задний ход и ее трактором сталкивали в воду. Для этого на тракторах был специальный механизм (толкуша), представляющий собой здоровую резиновую грушу на штанге. Штангу можно было поднимать и опускать. Иногда, чтобы танковоз ушел, трактору приходилось забираться так глубоко в море, что его вентилятор цеплял воду и она веером разлеталась вокруг.
Очень эффектно смотрелась разгрузка ночью. Корабль освещался большим количеством мощных прожекторов и был виден издалека как рождественская елка. На берегу обычно разводили костер, чтобы танковозы не заблудились или вешали прожектор. Локаторов на танковозах не было, а радиостанции были настолько слабые, что фактически разговаривать можно было только при погрузке и в двух-трех километрах от корабля. Однажды ночью, наш танковоз стал тонуть как раз посередине пути и оказалось, что мы не можем докричаться ни до корабля, ни до берега. Все обошлось чудом (Успели выкинуться на берег), но осадочек остался. Море было холодное и неприветливое, так что купаться в таком море было абсолютно противопоказано.
После окончания работы на этой точке (обычно неделя-две, как повезет с погодой), все возвращались на корабль. Сначала один танковоз забирал один трактор (второй трактор сталкивал его в воду). Потом второй танковоз грузил последний трактор и первый танковоз выдергивал его на воду тросом. На этом завоз на данной точке заканчивался.
Трюмы закрывались, танковозы подходили к борту с них снимали трактора, а сами танковозы поднимали из воды и ставили прямо на крышки трюмов. При этой операции судно кренилось градусов до 10-ти. Один раз, такую операцию стали проводить в обед. Когда вынули баржу из воды и корабль сильно накренился, в кают-компании с грохотом посыпалась со столов вся посуда.
Завоз сильно задержался, уже летали белые мухи, а мы все еще шлепали на своих баржах.
Иногда погода не позволяла работать, и мы отстаивались, прячась от шторма в какой-нибудь удобной бухте. Однажды, на Урупе, мы не успели спрятаться. Шторм застиг нас настолько внезапно, что оба танковоза были выкинуты далеко на берег и замыты песком.
Казалось, что все пропало. Экипажи не пострадали, но искупались в холодной воде и сильно устали (к счастью это была не моя смена). Когда погода наладилась, мы вместе с местными солдатами откопали баржи и все восстановили. Спасательная операция была серьезная и впервые я увидел в кают-кампании огромную стенгазету с прекрасными фотографиями. Там были и перевернутые, замытые наполовину в песок танковозы, и трактора наполовину ушедшие в песок, и вообще полный разгром, который учинила стихия. Эх, дорого бы я дал, чтобы заполучить эти фотографии в свой архив. Но совесть не позволила попрошайничать тогда.
Там-же на Урупе и саму «Ангару» в шторм сорвало с якоря и посадило на камни. Было очень опасно. Сильный крен превратил все лестницы в непроходимые аттракционы с отрицательным наклоном. Так что люди из трюмов не могли выбраться на палубу. Но и тут все обошлось, спасла броневая сталь корпуса. Борт не пробило, а волны скинули нас с камней. После этого шторма мы с удивлением рассматривали на палубе наш огромный якорь, лапы которого разогнула страшная сила стихии.
Вот так потихоньку мы обошли все точки и на предпоследней (о.Симушир) Наша служба старшими барж закончилась. У завоза осталась последняя точка (о.Матуа) ну а у нас начались армейские будни. Впереди была еще все служба.
