Хотя Императорский Китай пал более века назад, современные фильмы и телесериалы продолжают переосмысливать и драматизировать жизнь во дворцовых гаремах.
Императорские гаремы существовали с древнейших времён и стали свидетелями возвышения и падения династий. Представляется, будто жизнь в гареме была наполнена роскошью и безмятежностью. Но что происходило за закрытыми дверями, под блестящей оболочкой почётных титулов? Почему судьбы императриц и наложниц до сих пор волнуют воображение современного зрителя? И какие трагические истории скрыты за пышными легендами, — те, о которых большинство никогда и не слышало? От императорской фаворитки Ян в эпоху Тан (618–906) до наложницы Чжэнь времён династии Цин (1644–1912), — мы заглянем в закулисье дворцовой жизни, далёкой от идеализированного образа.
Гарем эпохи Тан: любимая наложница, которую заставили умереть
Вишня Ян Гуйфэй (Yō Kihi Zakura), Ясима Гакутэй, 1822 г., коллекция Художественной галереи Йельского университета
Ян Юхуань, более известная под титулом Ян Гуйфэй («Драгоценная госпожа Ян»), вошла в историю как одна из Четырёх великих красавиц Китая. Она была любимицей императора Тан Сюаньцзуна, а их любовная история в народе считается началом конца Танской империи. Император пренебрегал государственными делами ради общения с ней, а её растущее влияние привело к серьёзным политическим последствиям. По преданию, он впервые влюбился в неё, когда увидел, как она выходит из горячего источника с румянцем на щеках. Очарованный, он добился аннулирования её брака с собственным сыном, Ли Мао, чтобы взять её себе в наложницы. Несмотря на сомнительные методы, 26-летняя красавица официально вошла в гарем в 745 году, положив начало драматической истории, полной роскоши, власти и трагедии.
Ян Гуйфэй в цветущем саду, 1690–1720 гг., Британский музей, Лондон
Как фаворитка императора, Ян Гуйфэй жила в изобилии и удовольствиях, особенно в Хуацинском дворце. Император даже приказывал доставлять для неё свежие личи с юга Китая, используя при этом государственную дипломатическую почту — систему, предназначенную для срочной пересылки правительственных документов. Обладая властью над вниманием императора, Ян значительно расширила своё влияние. Благодаря ей члены её семьи получили высокие посты, а брачные союзы с императорским родом укрепили её позиции при дворе. Её кузен Ян Гочжун стал столь влиятельным, что вытеснил премьер-министра и фактически управлял государственными делами.
Ань Лушань и его войска атакуют императора, Утагавa Тойохару, ок. 1770 г.
В 747 году на фоне её покровительства возвысился Ань Лушань — молодой и амбициозный генерал тюркского происхождения. Ян Гуйфэй якобы «усыновила» его, но злые языки говорили о тайной любовной связи. Благодаря её поддержке Ань получил под своё командование армию в 200 000 человек. Он и Ян Гочжун стали политическими противниками, что в конечном итоге привело к восстанию Аня Лушаня, расколовшему империю.
Восемь лет Китай сотрясали голод, резня и масштабные социальные потрясения. Когда войска Аня подошли к столице Чанъань, император Тан Сюаньцзун был вынужден бежать в Чэнду вместе с семьёй Ян. По дороге мятежные гвардейцы убили Ян Гочжуна и двух сестёр Ян, обвинив их в бедствиях государства. Они отказались сопровождать императора дальше, пока он не прикажет казнить и саму Ян Гуйфэй. Сломленный император был вынужден подчиниться.
Император Тан Сюаньцзун и Ян Гуйфэй играют на флейтах, Ясима Гакутэй, 1603–1867 гг., Музей изящных искусств, Бостон
Когда-то самая влиятельная женщина гарема, Ян Гуйфэй умерла в отдалённом буддийском храме: либо покончила с собой через повешение, либо была задушена служанкой. Её похоронили на обочине дороги, завернув в пурпурный шёлк без гроба — вдали от традиционных императорских похоронных обрядов.
С разбитым сердцем император продолжил бегство, но спустя год вернулся, чтобы предать её останки достойному захоронению. Говорят, он так и не смог забыть свою возлюбленную и часто тосковал перед её портретом, написанным по его приказу. Сегодня их трагическая история любви живёт в многочисленных поэмах и романах. Наиболее известное произведение — «Песнь о вечной скорби» (809 г.) поэта Бо Цзюйи, где он передаёт печаль и любовь императора к потерянной возлюбленной:
«На небесах желал бы быть птицей-двойником,На земле — двумя стволами у одного корня.
В небесах и на земле — долгой жизни вдвоём,
Чтоб навеки не расстаться, ни в жизни, ни в смерти».
Гарем эпохи Мин: наложница, которая выплакала себе глаза до слепоты
Портрет вдовствующей императрицы Сяоцзин. Минская династия. Источник: History of Royal Women
Во время своей жизни она была известна как Наложница Гун, но в историю вошла под титулом вдовствующей императрицы Сяоцзин. Её жизнь, полная страданий и унижений, разительно контрастировала с её высоким титулом. Её личное имя даже не было зафиксировано в официальных хрониках — известно лишь, что она происходила из клана Ван.
В 1578 году Ван поступила в императорский гарем как служанка вдовствующей императрицы Сяодин, матери правящего императора Ваньли. По преданию, во время одного из визитов к матери молодой император приметил Ван и начал с ней отношения. Однако, несмотря на близость, он стыдился её низкого происхождения и никогда не признавал их связь. Когда она забеременела, император не оказал ей никакой поддержки. Лишь вмешательство вдовствующей императрицы Сяодин, которая потребовала от сына признать случившееся и жениться на Ван, изменило ход событий.
Портрет императора Ваньли (1572–1620). Источник: The New York Times
В четвёртом лунном месяце 1582 года Ван была официально возведена в ранг Наложницы Гун и спустя четыре месяца родила сына — Чжу Чанлуо, будущего императора Тайчан. Однако рождение первенца не принесло ей ни повышения в звании, ни даров, ни знаков императорского благоволения. Император по-прежнему питал нежные чувства к другой наложнице — Драгоценной наложнице Чжэн, а её сын Чжу Чансюнь стал его любимцем. Император даже пытался нарушить династическую традицию, назначив наследником именно его — шаг, приведший к ожесточённым придворным интригам и борьбе за власть.
Дворец Великого Блеска (Цзинъянгун) в Запретном городе. Источник: Palace Museum, Пекин
Пока Ван оставалась в немилости, её заточили во Дворце Великого Блеска, который позднее получил прозвище «Холодный дворец» — место, где доживали свой век забытые наложницы. Там, по преданию, она день за днём плакала от горя — и в конце концов ослепла. Лишь в 1601 году её сын был официально признан наследником после сильнейшего давления со стороны знати и чиновников. Но даже после этого мать будущего императора не получила никаких почестей. Только в 1605 году, после рождения внука, император Ваньли даровал ей титул Благонравной Драгоценной наложницы Цышэн.
Изображение Минских гробниц, включая мавзолей Динлин. После 1736 г. Источник: Библиотека Конгресса США
В 1611 году Благонравная наложница Цышэн тяжело заболела. В последние дни её навещал сын, и её последние слова были исполнены материнской любви и безмолвного подвига: «Ты уже взрослый. Я могу умереть без сожалений». В 1620 году, спустя девять лет, Чжу Чанлуо наконец взошёл на трон. Но радость была недолгой — он умер спустя всего месяц, и престол унаследовал его сын, будущий император Тяньци.
Внук Ван, император Тяньци, удостоил бабушку посмертного титула вдовствующей императрицы Сяоцзин и перенёс её останки в мавзолей Динлин, рядом с могилой императора Ваньли. Казалось, после всех страданий она обрела покой. Однако в 1966 году, во время Культурной революции, её гробница была вскрыта и осквернена красногвардейцами. Останки императора Ваньли, императрицы Сяодуаньсянь и вдовствующей императрицы Сяоцзин были извлечены, преданы публичному осуждению и сожжены — как символы «старого мира».
Гарем эпохи Цин: наложница, утонувшая в колодце
Портрет наложницы Чжэнь, 1895–1900 гг. Источник: CGTN
Будущая наложница Чжэнь — урожденная госпожа Татара из маньчжурского знамённого рода с красной каймой — провела детство в портовом городе Гуанчжоу, прежде чем переехать в Пекин в возрасте 10 лет. 26 февраля 1889 года, за день до своего 13-летия, она вместе со старшей сестрой была выбрана для службы в гареме императора Гуансю. Обе были возведены в ранг наложниц — младшая стала Чжэнь, старшая — Цзинь, а уже в 1894 году обе получили звание полных наложниц.
Проведённое в Гуанчжоу детство, среди западной культуры и новшеств, сформировало у Чжэнь свободолюбивый дух и интерес к новым идеям — черты, ставшие и благословением, и проклятием при дворе.
Её весёлый характер и стремление к новизне быстро покорили императора Гуансю. Вместе они увлекались фотографией — занятием, считавшимся неподобающим в традиционном императорском окружении. Говорят, в 1894 году Чжэнь тайно доставила в Запретный город комплект фотоаппаратуры. Она позировала в разных нарядах, нарушая придворный этикет, а также открыто поддерживала политические реформы, призывая императора к переменам ради спасения империи.
Портрет вдовствующей императрицы Цыси, 1903–1904 гг. Источник: Национальный музей азиатского искусства, Вашингтон
Однако эти «вольности» вызвали гнев вдовствующей императрицы Цыси — всесильной тёти императора. В том же 1894 году наложницы Чжэнь и Цзинь были понижены в звании после того, как стало известно, что Чжэнь вмешивалась в процесс назначения чиновников, вызвав скандал. На фоне иностранных угроз и политического кризиса, в 1898 году император запустил «Реформы ста дней» — попытку модернизации армии, отмены экзаменов и реформирования государства. В числе прочего он замышлял свержение Цыси. Заговор провалился, Цыси устроила дворцовый переворот и заточила императора под домашний арест — отдельно от его жён.
Колодец, в который была брошена наложница Чжэнь. Запретный город. Источник: CGTN
В августе 1900 года, во время восстания ихэтуаней, союз восьми держав — Германия, Япония, Россия, Великобритания, Франция, США, Италия и Австро-Венгрия — вошёл в Пекин. Цыси и император бежали на юг, в город Сиань. Именно тогда, по слухам, наложница Чжэнь была утоплена в колодце во дворце. Ходили упорные, хоть и недоказанные, слухи, что это было распоряжение самой Цыси. Её тело якобы извлекли лишь спустя год после возвращения императорского двора.
Колодец, в котором погибла наложница Чжэнь, до сих пор находится рядом с Дворцом Спокойной Долговечности в Запретном городе. И по сей день её трагическая судьба окружена ореолом загадки, а имя наложницы Чжэнь стало символом смелости, несгибаемости и тихой борьбы с жестокой системой.