Басилашвили сидел в уютном кресле на веранде своего дома в Репино, потягивая привычную рюмочку с теплой водой и каплями корвалола. Весь поселок утопал в осенней листве, и тихий шелест ветра навевал спокойствие. Он уже давно привык к этому вечернему ритуалу. А ведь именно Алиса Фрейндлих, его давняя спутница по сцене, научила его этой нехитрой практике.
«Алиса всегда знала толк в жизни, — задумчиво улыбался Басилашвили. — Вот так однажды, когда мы катились на поезде „Красная стрела“ в Москву, она и показала мне этот рецепт долголетия. „Олег, — сказала она тогда, — корвалол — это наше спасение. Но помни, важно выпить не больше рюмочки!“». Он тогда даже посмеялся над её серьёзностью, ведь за столько лет дружбы и совместных поездок они видели разные „эликсиры жизни“. Но корвалол, как оказалось, стал её фишкой, а теперь и его.
С тех пор прошло много лет, и Басилашвили придерживался этого простого, но, как оказалось, действенного рецепта. Кто бы мог подумать, что именно это станет его маленьким секретом сохранения ума и здоровья? «Секрет этот прост — умей себя беречь, не перегибай палку и ценить каждый момент», — любил повторять он друзьям.
Однако дело было не только в корвалоле. В жизни Олега Валериановича было много других ритуалов и воспоминаний, которые связывали его с прошлым и великими личностями. Он вспоминал поездки с Евгением Евстигнеевым и Николаем Караченцовым. Они были той самой компанией, что разъезжала по стране, играла, выпивала рюмочку-другую, и обсуждала искусство, которое, казалось, навсегда останется в их руках.
Но, увы, многие ушли, а Басилашвили оставался на сцене. Он знал, что каждый день на сцене — это испытание для разума и души. «Работа у нас нервная, эмоциональная, — рассуждал артист, — и легко перейти грань разума». Но он старался не давать эмоциям одолеть его, хотя жизнь подбрасывала немало сложностей.
Когда началась пандемия, он принял мудрое решение — переехать на дачу в Репино. «Толпа вредна при эпидемии, — говорил он, — в городе сейчас опасно, а на даче и воздух чище, и люди не досаждают». Дача в Репино стала его убежищем, где он мог спокойно размышлять и готовиться к каждому новому дню.
Но старость не означала покоя. Басилашвили продолжал выходить на сцену. Хотя его участие в спектаклях сократилось до одного — «Лето одного года», где он играл с Фрейндлих, — это не мешало ему оставаться востребованным артистом. Внутри него горел тот же огонь, который зажигался каждый раз, когда он выходил перед зрителями.
А что же кино? Ах, кино... «Сериалы напоминают мне трупы, хорошо загримированные, как живые», — говорил он в одном из интервью. Для Басилашвили было невыносимо наблюдать, как современные режиссёры обращаются к классике и пытаются переиначить её под свои нужды. Недавний сериал «Противостояние», ремейк культового фильма, в котором он сам блистал в 1985 году, был ярким примером того, как «нельзя сравнивать хрустальную вазу с её картонным аналогом».
Но он уже не сердился. Он видел мир, который меняется, и знал, что для него есть другое место — театр, где время словно замерло. Там, на сцене Большого драматического театра им. Товстоногова, всё оставалось таким, каким должно быть: искренним, неподдельным, живым.
Когда Алиса Бруновна отмечала его 90-летие, они вместе с ним вспоминали все эти годы. «Олег, ты всё ещё держишься, и ты должен держаться!» — говорила она с теплотой в голосе. Это была их общая правда. Они знали, что их дни на сцене ограничены, но каждый выход был словно последний — особенный, значимый.
Теперь Олег Басилашвили жил в своём тихом мире, где каждый вечер рюмочка корвалола и воспоминания о великих друзьях помогали ему оставаться на плаву. Он знал, что время неумолимо, но каждый день, проведённый в тишине Репино или на сцене, был для него даром.
Что же будет дальше? Он не знал. Но одно было ясно: пока у него есть эта рюмочка и поддержка друзей, он будет держаться, и не сошёл с ума — благодаря своему рецепту от Алисы.
