Вечером Катерина хмурым взглядом окинула Аксюткину новую юбку с широкими прошивками и нарядную светло-голубенькую кофточку:
-Говорила, что нынче тебе в ночную на спуск-подъём!
-В ночную, маманюшка, – Аксютка перед маленьким зеркальцем в который раз переплетала тёмно-русую косу.
-В ночную, значит. Да ты и на гулянье никогда так не собиралась, как на нынешнюю ночную смену. Новая юбка – как раз для угольной пыли. И кофточку подходящую выбрала: ты её потом не отстираешь.
-Отстираю, маманюшка, – виновато улыбнулась Аксютка. – Подумалось: лежат и лежат в сундуке юбка с кофточкою – ни разу не надеванные… что ж им так лежать. Ну, и надела.
-А то чего ж, – кивнула мать. – Такие юбка и кофточка для шахты и шились: что ж им в сундуке-то лежать. – Вздохнула: – Косу-то под косынку спрячь: полдня голову мыла… да любистком волосы полоскала.
А инженер Савельев на ходу едва кивнул стволовой Аксютке…И вошёл с шахтёрами в клеть.
Как всегда, Аксинья перекрестила клеть, что двинулась в шахтную глубину… И стала ждать зорюшки, – когда поднимется смена на поверхность.
Только Александр Михайлович не поднялся с мужиками, – в шахте остался. Аксинья несмело спросила проходчика Степана Михайлина:
- А инженер Савельев?.. Он… где?
Михайлин устало взглянул на стволовую:
-Где ж ему быть. В шахте. Дела у него. Тебе зачем?
-Либо соскучилась? – нагловато подмигнул Аксютке зарубщик Василий Дёмин. – Так ты это, Аксинья!.. Свой же транспорт! Ты ж клети – хозяйка! Зашла, и – в забой. Проведаешь инженера. Там у нас потемнее будет… чем вечером на гулянке-то.
-Чего мелешь, пустобрех, – прервал Василия Степан. – Постыдился бы – слова такие девчонке говорить.
-А молнии-то… молнии в глазах – синющие! – ухмыльнулся Васька. – Никак, угадал я, Аксютка?
Мужики, как обычно после смены, курили у подъёма. Разговаривали. Аксинья прислушалась:
- Что ж…Место за балкою хорошее, – ежели там дома построить.
-Хорошее, кто ж спорит… Да только – разрешат ли… послушают ли Савельева. Денег на строительство немало потребуется.
-Да… Наша нужда горькая, – кто там, в Питере, оглянется на неё!
-А инженер ещё и про баню новую… шахтёрскую, толкует: мол, из забоя – и сразу в баньку!
-Он много про что толкует: про лампы, что менять надо, про ещё один двигатель, про новую подъёмную клеть. Про то, что шахта плохо проветривается… и рабочее время надо сократить. В Питер собирается – со своими планами. Вот ему крылья-то и обломают – чтоб не планировал чего зря.
-Да Савельев – не из тех, кто даст обломать себе крылья. Весною – помните? – всё ж увеличили шахтёрам выдачу продовольствия. Крыши в домах шахтёрских вдов отремонтировали – спасибо, распорядился Александр Михайлович. А троих парнишек Егора Полухина на учёбу в Горное училище отправил – на казённый счёт. Смотришь, – тоже выучатся мальчишки… Горными инженерами на шахты вернутся.
Аксютка затаила дыхание – слушала, как мужики про инженера Савельева говорили. А сердечко вдруг застучало: выходит, уедет в Петербург Андрей Михайлович. И там, конечно, со своею Ольгой встретится…
Дома мать догадалась: не пригодились, видно, юбка с красивыми прошивками да голубенькая кофточка, что так идёт к Аксюткиным глазам и тёмно-русой косе. И красиво заплетенную косу не заметил Александр Михайлович. Понимала Катерина, что Аксютка её – не пара инженеру Савельеву… А обида за дочушку так и захлестнула…
Лишь спустя несколько дней, когда поднялась шахтёрская смена, Савельев оглянулся на Аксинью. Задержался:
-Что пасмурная такая? Не дома ли случилось чего? Как мать, братья?
Аксинья прятала глаза:
- Спаси Христос, Александр Михайлович. Всё слава Богу.
Инженер Савельев большой и сильной ладонью поддел Аксюткино лицо, нашёл её взгляд:
- Тебя кто учил врать старшим?
Аксютка вдруг уткнулась ему в плечо, расплакалась… Сквозь горькие всхлипы Савельев разобрал:
- Замуж я… выхожу.
Замуж?..
Александр Михайлович осторожно гладил вздрагивающие Аксюткины плечики, грустновато улыбался: когда ж она вырасти-то успела…
-Невеста, значит… Замуж – это хорошо. А жених кто?
-За Мишку Чекунова выхожу.
- Мишка – славный парень. И мужем хорошим будет. Чего ж плачешь, Аксютка? Какое ж горе в том, что ты невеста… что замуж выходишь… Свадьбу-то когда сыграем?
Аксинья подняла глаза… У Савельева отчего-то перехватило дыхание: пролесковая синь тонула в слезах… в невысказанном девичьем горьком горюшке…
-Не хочу я выходить за Мишку. А маманюшка велит. Говорит, нам легче будет, коли выйду за него.
-Отчего же не хочешь? Мишка – он замечательный. За ним будешь – как за каменной стеною.
Аксинья гневно дёрнула плечиками – сбросила его руки:
- Отчего?.. А ты не понимаешь?.. Без тебя знаю, что Мишка замечательный! Зато ты… Зато ты – какой же ты бестолковый, ежели не понимаешь!.. А ещё – инженер! А бестолковый такой!
-Аксютка!.. Аксинья!
- Как же мне выходить за него, если не люб он мне?
-Не люб?..
-Никто мне не люб! Ещё девчонкой тебя полюбила! Ты ещё в Горном училище учился… а я ждала, когда ты приедешь…
- Ждала?.. Аксютка! Так ты ж тогда… в общем, с девчонками в куклы под дубками играла…
- Играла! А тебя ждала! И каждый день в зеркало смотрела… думала: вот вырасту красивой… и заметишь ты меня… увидишь. Ты в Питер потом уехал, а я всё равно ждала тебя… и думала, что для одного тебя красивой стану. А ты… ничего не замечаешь, ничего не видишь!
Аксинья устало сняла простенькую косыночку. Полураспустившаяся за долгую смену коса пушистыми тёмно-русыми колечками упала до пояса.
Сердце у инженера Савельева отчего-то часто-часто застучало:
-Почему же не вижу?.. Красивая ты, Аксинья.
-И красивее есть. Ты уж выбрал. Вот и уезжай к ней в Питер… А я… я за Мишку выйду.
Александр Михайлович нахмурил брови:
-Не дури, Аксинья. Если не любишь Мишку, – так и замуж не иди за него. Сама маяться будешь – с нелюбым… И его на всю жизнь несчастным сделаешь. А в Питер я еду – потому как у меня важные дела в Горном департаменте. Вернусь – тогда поговорим с тобою.
-Какие ж между нами разговоры, Александр Михайлович… – горько усмехнулась Аксинья. – Ты прости меня, – что не сдержалась, сказала тебе про любовь свою… Маманюшка правильно говорит: неровня я тебе.
-Что маманюшку слушаешь, – хорошо. Только про то, ровня ты мне или нет – давай мы с тобой сами решим. – Савельев ладонями осторожно вытер Аксюткино лицо: – И – чтоб никаких слёз! Ждать-то будешь меня из Питера?
-Я столько лет ждала тебя! С тех самых дней, когда ещё в куклы играла. И целую вечность готова ждать.
...Савельева, инженера с Парамоновского рудника, в Горном департаменте встретили неожиданно холодно. Финансист Соболев едва взглянул на представленные Савельевым расчёты по строительству домов для шахтёров, бросил:
- Не о том беспокоитесь, Александр Михайлович. Лампы, спецодежда… что там у вас ещё?.. Продовольствие, баня… Тут с вами желает побеседовать Дорохов из горно-полицейской стражи.
Продолжение следует…
Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5
Глава 6 Глава 7 Глава 8 Глава 10 Окончание
Первая часть повести Вторая часть повести
Четвёртая часть повести Пятая часть повести
Шестая часть повести Седьмая часть повести
Навигация по каналу «Полевые цветы» (2018-2024 год)