Вчера, в Международный день чая, я решил не делать никаких чайных новостей. Чая в информационном пространстве и без меня было много — даже, пожалуй, слишком. И, как это часто бывает, среди новостей о чайных мероприятиях и праздничных статей в непрофильных изданиях найти что-либо действительно интересное было крайне сложно — и я решил не напрягаться. Тем более, что довольно долго как в афишу коза смотрел на заголовок новости о чайном фестивале Евгения. Вот, думаю, какой крутой чувак — устроил междусобойчик и назвал своим именем. Вот честное слово, до меня совсем не сразу дошло, что речь идет о городе Юджине, а не об одноименном человеке. Все-таки непривычный топонимический контекст иногда озадачивает.
Ну а само количество чайно-праздничных новостей, в принципе, радует. Можно с уверенностью сказать о том, что новый Международный день чая и как повод для разной чайной движухи, и как способ популяризации чая состоялся. И это, конечно, хорошо.
А вот Международный день чая как способ привлечь внимание к трудностям и проблемам людей, связанных с чайной индустрией, у меня до сих пор вызывает противоречивые чувства. И заставляет вспомнить одну забавную фотографию, на которой Джон Леннон и Йоко Оно ждут, пока горничная приготовит им постель для последующего постельного протеста против войны за мир. И вообще за все хорошее против всего плохого.
Вот и европейско-американско-российское сочувствие в адрес мелких чайных фермеров, женщин, для которых работа на чайных плантациях является единственной возможностью заработать, и людей, оставивших на этих плантациях здоровье, на мой взгляд, отдает таким же одухотворенным и благородным лицемерием, как и терпеливое ожидание взбития подушек Ленноном и Оно.
У людей, которые работают в потребительской и торговой чайных культурах — а именно они в Международный день чая наиболее активно проявляют свою гражданскую позицию — есть только один способ реально помочь чайным коллегам, занимающимся выращиванием и производством чая. Состоит этот способ в том, чтобы всеми силами способствовать росту спроса на чай, особенно — на хороший и дорогой. Чтобы условный кенийский чайный фермер или работник индийской чайной плантации тупо могли больше заработать. Причем не время от времени больше, а системно больше.
Понятное дело, что в если заниматься продвижением действительно хорошего чая, то почти все наши потребительские деньги уйдут совсем уйдут не в Кению с Индией. Но это, по меньшей мере, справедливо — отдавать деньги тем людям у которых чай интереснее, а не тем, которые громче рассказывают об устойчивом социальном, экономическом и экологическом развитии.
Ну а если повышать продажи не получается — это не очень просто, на самом деле — то Международный день чая лучше просто праздновать. Без благообразной оглядки на международную солидарность чайных трудящихся. Как там было в известном анекдоте про переписывание канонических текстов? Celebrate not celibate!
