Начало:
https://dzen.ru/a/aPUBoPraMEjatu2c
Глава 2: Где тень двойная ложится
После случая с колодцем Алеся в деревне и уважали, и сторонились еще пуще. Шептались, что он не просто «коньки знает», а договор с самой Нявкой, болотной хозяйкой, имеет. Иначе откуда камень теплый, да такой, что хворобу вытягивает?
А потом пропала маленькая Настенька, дочка лесника. Девочка пошла по землянику к старому болотцу и не вернулась. Бросилась вся деревня в поиски. Прочесали все окрестные леса, кричали до хрипоты. Собрались уже искать в трясине — самое страшное.
Лесник, отец девочки, был в отчаянии. Он, не колеблясь, прибежал к дому Алеся, что стоял на отшибе.
—Алесь! Помоги! Дочка… Настенька… — больше он не мог вымолвить ни слова.
Алесь стоял на крыльце, неподвижный, лицо его было скрыто вечерними тенями.
—Люди искать будут — не найдут. Там, где она, людские глаза не видят, — тихо проговорил он. — Приведи ее мать. И принеси что-нибудь из Настенькиной одежды, что она сегодня надела.
Мать, вся в слезах, принесла платьице. Алесь взял его, поднес к лицу, будто прислушиваясь к невидимому шепоту.
—Идем, — коротко бросил он. — Все остальные — назад. Не пугать.
Он повел отчаявшихся родителей не по тропе, а напрямик, через бурелом, к самому краю гиблого болота, куда даже звери заходили редко. Сумерки сгущались, и в воздухе повис тот самый сладковато-гнилостный запах багульника и смерти.
— Стойте здесь. И что бы ни увидели — ни звука, — приказал Алесь. Его голос стал каким-то чужим, глухим.
Он отошел на несколько шагов к старой, кривой сосне, что росла на кочке посреди трясины. И начал… разговаривать. Не с родителями, не с лесом. С кем-то невидимым. Слова были непонятные, гортанные. Он стоял спиной, но лесник и его жена видели, как по стволу сосны поползла тень — не от дерева, а отдельная, густая и живая. Она сползла вниз и легла на мох, а рядом с ней… легла вторая, точь-в-точь такая же.
— Это Нявка, — прошептала мать, зажимая рукой рот, чтобы не закричать. — Она двойная, у нее две тени… Одной она в мире людей является, другой — в своем…
Алесь продолжал свой тихий, настойчивый разговор. Потом он достал из кармана тот самый камень, что когда-то спас Петьку, и положил его между двумя тенями. Камень зашипел, будто раскаленный, и болотная жила рядом с ним побелела, покрылась инеем.
И тут из-за сосны, из зарослей клюквы, вышла… Настенька. Бледная, испуганная, с огромными глазами, но живая. Она шла, не глядя по сторонам, прямо к Алесю, будто ведомая невидимой нитью.
Мать не выдержала, кинулась к дочери, схватила ее на руки. Девочка обняла ее и разрыдалась.
—Тетя красивая… звала играть… в домик… — всхлипывала она. — А в домике холодно и пахнет тиной… А тень у нее была не одна, а две…
Когда они обернулись, чтобы поблагодарить Алеся, его уже не было. На мху, между двух теней от сосны, лежал лишь горстка серого пепла от того камня.
С тех пор Настенька еще долго вздрагивала при виде луж, в которых солнце отражалось дважды, создавая двойные тени. А к Алесю и вовсе перестали ходить. Слишком уж страшной была его сила. Слишком хорошо он знал дорогу в мир, откуда не возвращаются.
Но самая мрачная его история была связана с гордой красавицей Харькой, будущей старухой Харитиной. И началась она с проклятия, которое Алесь наложил… нет, не наложил, а СНЯЛ. И это оказалось страшнее любой порчи.
Глава 3: «Не за того ты сердцем плачешь»
Харька была первой красавицей в Ольшанах. Коса до пояса, очи ясные, стан гибкий. И характер — что острый серп. За ней ухаживал добрый и работящий парень Степан, но она и смотреть на него не хотела. «Не по нраву он мне, скучный ты какой-то, Степан».
А душой она была к Алесю. К этому самому молчаливому, странному чужаку. Может, тайна его манила, а может, чувствовала в нем силу, равную ее гордости. Так или иначе, стала она за ним примечать. То пирожком угостит, то у колодца «случайно» повстречает.
Алесь отнекивался, отводил взгляд. Но однажды, когда Харька, позабыв про гордость, прямо спросила его: «Почему ты от меня бежишь? Я ведь для тебя не чужая!» — он посмотрел на нее своими глубокими глазами, и в них было столько тоски, что у девушки сердце замерло.
— Потому что ты не за меня сердцем плачешь, Харька, — сказал он. — Ты за беду свою. Ты под венцом стоять будешь не со мной и не со Степаном.
— С кем же? — вспыхнула она.
—Тот, кто тебе суженый, он еще не родился, — тихо ответил Алесь и ушел.
Харька решила, что он насмехается над ней. Обида вскипела в ней, гордая кровь. И чтобы доказать всем, и в первую очередь себе, что ее судьба в ее руках, она приняла ухаживания заезжего конюха из райцентра. Парень был видный, речистый, в городских штанах. Быстро очаровал и Харьку, и ее родителей. Сыграли свадьбу.
А через месяц конюх этот, забрав все ценности и приданое, сгинул. Оказалось, женатый он был, да не в одном месте.
Опозоренная Харька закрылась в родительской избе, никого не желая видеть. А ночами к ее окну стал приходить Степан. Не стучался, не звал. Просто стоял и смотрел на огонек в окошке. Молча. Месяц стоял.
И вот однажды Харька не выдержала, выскочила на крыльцо:
—Что тебе от меня надо?! Чего пришел? Насмеяться?!
Степан посмотрел на нее своими честными глазами.
—Я пришел сказать, что он тебе не суженый был. И я, видно, тоже. Но сердце мое при тебе осталось. И я его назад не заберу. Живи как знаешь.
Развернулся и ушел. А наутро его не стало. Утонул Степан на сплаве. Говорили, полез в ледяную воду за бревном, сердце не выдержало.
В тот день Харька поседела. В двадцать лет. И поняла тогда, что значат слова Алеся: «Ты не за меня сердцем плачешь». Она плакала по своей гордости, по своей глупости, по своей загубленной жизни. А настоящая любовь, тихая и верная, стояла у ее окна и ушла вместе со Степаном на дно Припяти.
С тех пор Харька стала Харитиной — злой, замкнутой старухой, которая одним взглядом могла сглазить. И все в деревне знали, что прокляла она не Алеся, не того конюха, а саму себя. И это проклятие было страшнее любого колдовства.
А Алесь… Он ушел из деревни в ту же ночь, когда утонул Степан. Ушел так же, как и пришел — с туманом. Говорят, видели, как он шел по воде Припяти, а за ним, как привязанные, плыли две тени. Одна — его. А вторая… вторая была очень похожа на Степана.
Страшные истории, правда? А у вас в деревнях,городах рассказывали про людей с двойной тенью или про тех, кто мог разговаривать с болотными духами? Поделитесь, если не боитесь...
Написала продолжение:
