А встретиться с Вероникой Стасику не довелось...
Веронике не терпелось услышать подробности – как минувшей ночью хлопци из «айдара» сходили в гости к Машке Сотниковой... и довольны ли остались они Машкиным гостеприимством.
Ещё очень хотелось Серёжку Савельева увидеть. Чтоб и он подробности узнал – как жена ждёт-выглядывает его, своего ополченца. Хлопци обещали интересные фотографии. У Мыкыты Пивнэнка (Никиты Пивненко) таких фотографий – пачки. Мыкыта очень гордится своими достижениями в фотоискусстве. А Стасик ухмыляется:
- У каждого – свой талант. Кто-то метко стреляет по сепарам... Кто-то сало умеет солить. А ты, Мыкыта, – прирождённый фоторепортёр. Говоря современным языком, – папарацци.
Как-то Вероника застала мужа за рассматриванием Мыкытовых шедевров.
Стасик так увлёкся, что не сразу заметил жену...
Вероника взглянула через плечо: интересно, что там за пейзажи... от которых Стасик слюни пускает.
Тут же в неё словно жаром плеснули...Даже заикаться стала:
- Это... Это... Что за...
Вознамерилась вырвать из Стасиковых рук пачку фотографий, но Стас опередил жену – отдал фотографии Мыкыте, строго велел:
-Убери с глаз. Подальше.
Так же сурово бросил Веронике:
- Порядочной замужней женщине не к лицу интересоваться такими фото.
Вероника была даже тронута – такой заботой мужа о её нравственности.
Откуда ей было знать, что дело вовсе не в супружеском целомудрии... Просто-напросто – почти на каждой фотографии героем Мыкытовых фотосюжетов является сам Стас.
А про Машку – чтоб с фотками... ну, раз у Мыкыты это так хорошо получается – Вероника сама подсказала мужу:
-Машкиному сепару будет интересно. Я постараюсь, чтобы он обязательно увидел столь пикантные моменты из жизни супруги. Должен же он знать, за что воюет в ополченцах!
Стас, как назло, задерживался. Ясно: снова пьют где-нибудь – за несомненную и скорую победу над сепаратюгами...
А тут ещё тётка Ольга, материна двоюродная сестра, в последнее время как-то не особо жалует племянницу... Заметила Вероника, что тётка очень неохотно разговаривает... Губы поджимает и отворачивается.
А сегодня зачем-то переставила чашки на столе, сдержанно сказала:
- Вот что, Вероника. Мужа твоего я не хочу видеть в своём доме.
Вероника опешила:
- Что?..
- Мне перед соседями... да и перед всеми нашими, поселковыми, стыдно: уж все знают, что Стасик твой в карателях служит.
-Какие каратели!.. айдаровцы – они порядок наводят! За порядком следят! У вас же здесь бардак! Они приехали поддержать порядок! Выполняют работу полицаев! Легко, думаешь!
- И я – о том же, Вероника. Всё это уже было. Проходил это наш народ – полицаев, их порядок. Слышали мы, чем они занимаются в посёлках, откуда мужики в ополчение ушли.
Вероника окинула тётку медленным взглядом:
- А ты, смотрю... Ты, тёть Оль, смотрю, – в кацапки записалась.
-Я здесь, на этой земле, жизнь прожила. Восемнадцати не было, как за Григория замуж вышла, и он меня сюда, на шахту, привёз. Наши с Гришей сыновья здесь родились.
Вероника в догадке сощурила глаза:
-Значит, Алёшка с Димкой – тоже в ополченцах?.. А чего ж ты молчала, тёть Оль! Выходит, братья мои...
-Выходит, – не братья они тебе... и мужу твоему, – сухо перебила племянницу тётка Ольга. – И вам с твоим Стасом лучше уехать, – пока не поздно.
- Воот, значит, как!..
-После того, что они... айдаровцы ваши, в Яснодольском делали... и в Калиновке, я твоему мужу куска хлеба не подам. И ты собирайся.
-Воот, значит, как! Выгоняешь. Перед Стасом опозорить меня решила. Вот это родня у меня! Не стыдно будет Стасу в глаза смотреть?
-А мне чего стыдиться. Я у себя дома. А он зачем сюда явился? Это он пусть теперь думает, как ему людям в глаза смотреть.
Огромную дорожную сумку Вероника еле дотащила до Калиновки – там айдаровцы занимали опустевший дом. Готовила гневные слова, что скажет сейчас Стасу.
Она не ошиблась: хлопци и правда пили. Закусывали кровяной колбасой и помидорами с хлебом.
Стаса среди хлопцев не было.
Вероника перекричала пьяный говор и смех:
- Стас где?!
Хлопци будто не расслышали. Вероника яростно затрясла Мыкыту за плечи:
-Где Стас?! Он что, – у этой остался?! Он у неё, у Машки?!
Мыкыте показалось, что длинные и острые тёмно-фиолетовые Вероникины ногти сейчас вопьются ему в шею... Испуганно оглянулся на хлопцив:
-Дуура! Откуда тебя принесло, ведьма?
Владик вяло жевал кусок колбасы, с ленивой ухмылкой поглядывал на Мыкыту с Вероникой. Негромко, но властно приказал Веронике:
-Сюда иди. – Кивнул на диван рядом с собой: – Сядь.
Мыкыта облегчённо шевельнул плечами, грозно повторил Владиков приказ:
- Сядь! Сказано тебе!.. А то – вцепилась, змеюка!!!
Влад налил полный стакан мутноватой – зато дешёвой... – самогонки, поставил перед Вероникой:
- Пей.
Вероника презрительно дёрнула плечиками:
-Это ты – мне, Влад?.. Я такого не пью.
-Пьёшь. Бургундского тебе не успели заказать.
-Влад!..
- Пей. Я не люблю полностью трезвых баб в постели.
-В какой постели! Что ты несёшь! Да Стас тебе!..
Костик опрокинул стакан самогонки, положил руку на Вероникино колено:
- Владик, я за тобой.
Влад снова ухмыльнулся:
-Можем сразу вдвоём. Ощущения острее будут. – Подмигнул Веронике: – Да, куколка?
-Да Стас!.. Да он вам!..
Вероника хотела вскочить из-за стола, но Владик так крутанул её за руку, что она упала на диван. Пуговицы с модной блузки разлетелись салютом. Влад рванул Вероникины джинсы.
Костик суетливо и радостно расстёгивал штаны:
- Так это, Влад!.. Сразу – вдвоём?
Вероника умоляюще схватила Влада за руку:
-Владик, прошу тебя!.. Не здесь. – Кивнула на Костика: – И... без этого.
Влад подал Веронике стакан самогонки:
- Выпей. Потом разберёмся. Может, сама будешь просить... Не только Костика, а и Мыкыту с Эдиком.
Вероника выпила самогонку:
- Влад, я прошу тебя... Не здесь. Идём в комнату.
Влад поднялся. Сочувствующе усмехнулся:
- Понял, Костик?.. В порядке очереди. Так что жди.
Если честно... Владик давно нравился Веронике. И, когда со Стасом бывало... Вероника незаметно вздыхала – на месте Стасика Влада представляла...
Потом Влад откинулся на подушку:
- Ну, и чего ломалась?
-Влад, Владик!.. Только я прошу тебя: не надо, чтоб... Стас узнал. – Приподнялась: – А если он узнает?..
-Ну, узнает... и узнает. Слюни вытрет, и всё.
- Влад! А если он... прямо сейчас вернётся?
-Угу. Жди. Повязали твоего Стасика.
-Что?.. Как – повязали?..
- В дом к этой Машке твоей ополченцы-сепары налетели – ордой. Может, сдал кто. – Влада вдруг осенило: – А, может, ты и сдала. Отомстить Стасику решила – за всех его баб. Ну, и подставила муженька неверного.
- За... каких баб? – захлопала глазами Вероника.
-Ты правда такая дура? Или прикидываешься?.. Короче: налетели... ордой. Хлопци рассказывали: еле успели в окно сигануть. А Стас как раз в начале процесса был – над подружкой твоей, уже без штанов. Ну, и связали его сепары. Уже давно в милиции твой Стасик.
- В какой... милиции?..
- А в Кружиловской. Кружиловка – под сепарами. И менты тамошние ещё в начале марта перешли на сторону сепаров. Так что забудь про Стаса.
- Влад!
-Вот только не строй из себя убитую горем супругу. Молча радуйся, что всё Стасиково майно (имущество) – особенно всё то, что он отсюда в чэркасы перегнал – тебе достанется.
- Как же!.. Знал бы ты! С его матерью и сестричками порадуешься!
-Ладно. Твоё семейное дело – разберёшься. Колись: ты Стасика подставила? Я ж давно видел, как ты смотришь на меня.
-Не подставляла я его! Я хотела... хотела Машку проучить, – обнаглела подруга.
- Дорогу перешла?
- Перешла! Только Стас здесь ни при чём.
-Мне твоя санта-барбара ни на... не сдалась. А со Стасом нескоро увидишься. Если увидишься вообще.
... Вроде бы и не за тридевять земель родной посёлок... А за два с половиной года войны – хорошо, если пару раз шахтёры-ополченцы дома побывали...
Серёжка Савельев тоже всего лишь раз-другой заезжал домой, – если по пути случалось.
Сын без него и ходить научился, и разговаривать. Туманились Серёгины глаза, когда прижимал к себе мальчишку. А Данька всё понимал. Гладил ладошками Серёжкино лицо, серьёзно говорил:
-Ты ещё приезжай с войны.
Мать с грустноватой улыбкой заметила:
-Кровь – не водица. Считай, и не видел тебя сын... без тебя и вырос. А скучает малый, ждёт тебя.
Вспоминал Сергей на позициях, как стучит Данькино сердечко...
А в Машиных глазах, в потемневшей сини, колыхалась неизбывная горечь.
И как-то вспомнилось Серёге...
Удалось на час залететь домой. Близилась осень, а крыша в нескольких местах, особенно над верандой, осколками пробита. Серёга от калитки – сразу за лестницей.
Свёл брови: несколько листов шифера уже заменены... Над верандой и осталось заменить.
Маша объяснила:
- Иван Алексеевич заходил, помог. Успел до дождя.
Инженер Сердобинцев – начальник участка внутришахтного транспорта. Был ранен в бою под Широкой Балкой, полмесяца назад – из госпиталя.
Шифер, значит, поменял... До дождя успел, значит...
Продолжение следует…
Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5
Первая часть повести Вторая часть повести
Третья часть повести Четвёртая часть повести
Пятая часть повести Шестая часть повести
Навигация по каналу «Полевые цветы»