✔ Официальный сайт издательского фонда Генри Т. Лоренси
Книги, опубликованные на канале
✔ Генри Т. Лоренси. Знание реальности, часть 5: Взгляд одного эзотерика на историю европейской философии. Введение и базовые проблемы философии 1/23. Ссылки на предыдущие статьи части 5 в конце данного поста.
Продолжение Жизневоззрение. Теология. Мораль 21/23
5.44 ЖИЗНЕВОЗЗРЕНИЕ
1 Хотя расселовское восприятие реальности несостоятельно, как и всякая другая философия, его правовое представление с благородным пониманием истинно человеческих отношений согласуется со знанием смысла и цели жизни.
Постоянно видно, что те, кто достиг стадии гуманности, не нуждаются в эзотерическом знании сверхфизического, чтобы вести разумную, целесообразную и счастливую жизнь.
Их подсознательный инстинкт позволяет им видеть насквозь эмоциональные иллюзии, господствующие над человечеством, и ментальные фикции, относящиеся к ним, видеть, что те учения, которые до сих пор претендовали на то, чтобы быть основанными на сверхфизическом, из-за идиотизации ими здравого смысла были величайшими препятствиями для развития сознания.
Сколько времени пройдет, прежде чем их латентное понимание даст о себе знать и в мировоззрении, и они увидят извращенность всякой спекуляции?
2 Наша задача состоит в том, чтобы исследовать физический мир (но не высшие миры, пока мы не приобретем высший ум) и иметь опыт и приобретать качества и способности, возможные в физическом мире, чтобы сделать самое лучшее из нашей физической жизни.
Рассел, как и все, кто достиг стадий культуры и гуманности, подчеркивал, что в отношении ко всем людям всеобщая добрая воля и правильные человеческие отношения являются существенными.
Мы должны научиться отбрасывать все предлоги для трений, не только терпеть, но и радоваться индивидуальным (и самостоятельным!) представлениям всех как доказательству их собственной рассудительности на своем уровне
Это совершенно отличается от того, чего достигло религиозное сектантство со своими фанатизмом, морализмом, нетерпимостью, критикой и осуждением, которое, напротив, во многом способствовало отравлению человеческой частной и общинной жизни.
3 Индивиды сумели решить самые важные для себя жизненные проблемы благодаря приобретенным ими самими качествам и способностям.
Но человечеству еще предстоит пройти долгий путь и, строго говоря, не удалось решить ни одной из своих многочисленных жизненных проблем.
Люди наследуют свои иллюзии и фикции и никогда не задумываются о том, чтобы исследовать содержание реальности и жизненную ценность (важность для жизни) этих фикций.
Это было обвинение столь же ужасное, сколь и оправданное, которое Гете бросил против кажущейся непоправимой обломовщины: «Es erben sich Gesetz’ und Rechte wie eine ew’ge Krankheit fort» (подобно вечной болезни, законы и права передаются по наследству).
И швед Тегнер мог бы добавить свое: «Одно лишь варварство было когда-то отечественным.» Это можно сказать обо всех народах.
4 Очевидно, что представитель культуры калибра Рассела должен открыть для себя многое из остаточного варварства в нашей хваленой цивилизации. Тем более яростными были его нападки на леность, инертность, трусость, отвращение к реформам, необходимость которых ясно видно.
5 Прискорбным результатом этого слепого к жизни эгоизма стало то, что идеи реформ, сформулированные идеалистами, подхватили некомпетентные демагоги, которые, апеллируя к извечным притязаниям общественной зависти на новые, но отнюдь не меньшие несправедливости, своим бездумным планированием и опрометчивыми реформами сумели погубить все ценное, что иначе можно было бы спасти от разрушения.
6 Критика Расселом традиционных способов рассмотрения и бесчеловечных условий, а также ошибок современных диктатур и демократий вызвала, как всегда, возмущенные протесты.
Она принесла ему тюремное заключение, отстранение от должности профессора и потерю друзей. Толпа всех социальных классов всегда должна была выражать свою ненависть, не подозревая, как она себя разоблачает.
Расселу в значительной мере довелось испытать то удивление, которое многие люди испытывали перед человеческой слепотой, неспособностью видеть, даже нежеланием видеть, разумность оправданной критики.
Ницше считал, что это часть человеческой природы – принимать свои привычки (включая привычки мышления) в тысячу раз серьезнее, чем даже свои интересы, что-то, что нужно наблюдать ежедневно. Этот вопрос должен быть более тщательно изучен теми педагогами, которые односторонне подчеркивают важность «хороших привычек».
7 Похоже, что пройдет еще некоторое время, прежде чем люди увидят, что идеи относительны и что истинная ценность идеи проявляется ясно только тогда, когда она помещена в свой правильный контекст.
8 В большинстве идей есть что-то разумное, но это подавляется абсолютизацией.
Существует относительное оправдание для различных политических идиологий, различных религий, взглядов различных коллективов.
Есть что-то правильное в интроспективном субъективизме, бихевиоризме, витализме и в других психологических взглядах. Чего не хватает, так это той перспективы, которая покажет относительную обоснованность этих взглядов.
9 Рассел – один из тех, кто искал требуемые перспективы для необходимых синтезов.
5.45 Теология
1 Теология относится к области субъективного сознания, а ее догмы – к сверхфизике.
Религия есть то чувство, привлечение, которое не нуждается в разуме или, во всяком случае, ослабляется, если оно заключено в несостоятельных понятиях разума.
2 Тот, кто, подобно Расселу, знает на собственном опыте обманчивость чистой субъективности, кто исследовал в истории то, что называлось религиозными истинами, кто установил, что нет ничего абсурдного, что не было бы принято в то или иное время, что то, что благородство и здравый смысл должны считать сатанинским, все еще проповедуется, от того нельзя ожидать снисходительности в его окончательном суждении о таких заблуждениях.
3 Одну вещь история убедительно прояснила и наше собственное время также продемонстрировало, а именно то, что общая рассудительность человечества не больше, чем то, что людей можно заставить поверить во что угодно.
Что же это такое, что до сих пор считается «истинным, неподдельным словом божьим»? Это: еврейский Ветхий Завет и бумажные папы двух еврейских сект: христианский Новый Завет и мусульманский Коран.
Будда ясно дал понять, что священных писаний нет, есть только те, которые невежество называет священными.
И планетарная иерархия гарантирует, что не будет никаких «священных писаний»: «Мы далеки от мысли создать новую иерархию для будущего угнетения находящегося под властью духовенства мира.»
4 Рассел говорит о себе, что он не знает, следует ли ему называть себя атеистом или агностиком.
Но он должен быть в состоянии согласиться с высказыванием Шефтсбери о том, что «умные люди на самом деле исповедуют только одну религию», одну истинную религию, религию мудрости и любви – религию здравого смысла.
Несмотря на то, что эта религия всегда имела своих представителей во всех сектах, никогда не было секты, которая имела бы право заявлять то же самое.
5 В исторические времена эти секты отличались нетерпимостью, фанатизмом и манией преследования, с религиозными войнами, убийствами, пытками и сожжением на костре – все это во славу бога.
Они все еще провозглашают доктрины, враждебные жизни и знанию, которые воюют с божественной любовью, здравым смыслом и фактами, окончательно установленными исследованием.
Если бы церковь вновь обрела ту власть, которой обладала когда-то, мы бы вновь пережили такие ужасные времена.
6 Очевидно, что, критикуя догмы теологии, Рассел наложил на себя необычную для себя сдержанность. Он был в значительной степени удовлетворен изучением некоторых из бесчисленных суеверий, в которых в прошлые дни считалось безбожным сомневаться.
7 Что же касается понятия греха, на котором зиждется вся теологическая догматическая система, реальной основы церковной власти, благодаря которой церковь смогла сохранить свою железную хватку над умами людей, то Рассел довольствовался веселым сарказмом.
Природа, не похожая на его холодный интеллект, возможно, дала бы жестокое выражение негодованию, которое каждый благородный ум должен испытывать по поводу сатанинской лжи о «грехе как преступлении против бесконечного существа, которое требует бесконечного наказания в вечном аду» – это ужасное богохульство из ненависти к божественности всего сущего.
Более того, богословы придумали поддержку этому сатанизму в виде столь же богохульной догмы ненависти, догмы «божьей карающей праведности».
8 После этой ужасной лжи полезно вспомнить учение Будды и Христа о законе посева и жатвы.
Это означает, что ошибки, которые мы совершили из-за нашего невежества и неспособности в отношении законов природы и жизни, являются причинами, следствия которых нам придется испытать, являются способами, которыми мы усваиваем необходимые уроки жизни.
9 Рассел указывает, что в борьбе, продолжавшейся со времен Коперника и Галилея, наука всегда побеждала, опровергая одну теологическую нелепость за другой.
Он не сомневается, что в конце концов церковь будет вынуждена отказаться от своей догмы о непогрешимом авторитете Библии, этой книги легенд, ненавистных учений и абсурдов.
Это также радостный знак времени, что все больше людей приобретают достаточную и самостоятельную рассудительность, чтобы осмелиться усомниться в этих комплексах, привитых почти неискоренимо в детстве, ужасающего, гневного, злобного, мстительного бога, который из-за этого качества ненависти, самоправедности, не может простить, не отдав убить своего единственного сына. Это злодеяние, несомненно, должно быть худшим из всех.
10 Рассел тщательно исследовал ряд суеверий, которые богословы проповедовали на протяжении столетий и которые, хотя и после долгой борьбы с разумом и наукой, они были вынуждены оставить при себе.
11 Казалось бы, однако, что Рассел слишком оптимистичен в отношении результатов критики и борьбы науки и здравого смысла.
Информация сама по себе будет иметь мало эффекта, если люди не думают, что смогут извлечь из нее личную выгоду.
Кроме того, это факт, что на нынешней стадии своего развития человечество в отношении эмоциональной жизни все еще находится в сферах отталкивающих эмоций.
На этой стадии разум имеет второстепенное значение, часто он является трудным источником волнения. Эти люди принимают свои эмоции за свое истинное существо. А эмоциональный мир с его ненавистью (48:5-7) и любовью (48:2-4) – это мир религии.
Эмоциональность оживляет, дает жизнь и силу. Ненависть – это эликсир жизни человечества.
12 По-видимому, оптимизм Рассела был основан на историческом опыте, согласно которому постоянно растущая потребность человека в «большем свете» и его стремление к нему всегда будут удовлетворены.
5.46 Мораль
1 Также Рассел указал, что термины «мораль» (от латинского) и «этика» (от греческого) из-за злоупотребления невежеством словами потеряли свой истинный смысл правового представления и проблем совместной и социальной жизни.
2 Шопенгауэр был первым, кто показал, что до сих пор ни один философ не преуспел в превращении морали в науку или в установлении каких-либо состоятельных оснований для утверждения, что существуют абсолютные или объективные нормы.
Его ученик Ницше пошел еще дальше, заявив, что традиционные моральные способы рассмотрения бесполезны в жизни, если не сказать враждебны ей.
3 Это было окончательное освобождение морали от моральной теологии, и наконец она стала предметом публичного обсуждения.
Ряд мыслителей объяснял затем субъективность морали (правовое представление определяется уровнем развития), а не ее иллюзорность, как это объясняли пророки лжемудрости.
Хегерстрем показал, что нельзя говорить об этической науке, а только об истории этики.
4 Никто не оспаривал того, что определенные правила (общественные законы) необходимы для того, чтобы люди могли жить вместе без трений, и что без них была бы война всех против всех и упорядоченное общество было бы невозможно; такие правила, как не убивать, не воровать, не обманывать, не клеветать и т. д.
Самое простое из них – это извечное правило взаимности: относитесь к другим так, как вы хотите, чтобы они относились к вам.
Эзотерик устанавливает роковые ошибки относительно законов свободы и единства.
5 Критика не была направлена против этих самоочевидных осознаний. Есть философы морали, которые даже не видели этого!
Она была направлена против множества табу и произвольных условностей, лишенных разумного смысла, которые усилили всеобщее недоумение, затруднили совместную жизнь людей и усилили, казалось бы, неискоренимую ненависть с ее вечным проклятием и осуждением.
Беспомощно ослепленные собой, моралисты не замечают ни лицемерия, ни ненависти.
6 Изучение основ представления о правильном и неправильном показывает, что они зависят от индивидуального представления о смысле и цели жизни. Это всегда дело индивида, согласится ли он с каким-либо из многочисленных коллективных представлений или займет ли он свою собственную позицию.
Пока человечеству не удастся решить проблемы существования, мы не сможем надеяться на единое представление о наилучшем способе реализации смысла жизни.
До тех пор всегда будут существовать различные представления о том, что правильно и что неправильно в политическом, социальном и культурном, а также в общем жизненном смысле, и значительная опасность того, что возникающие антагонизмы отравляют умы людей, затрудняют понимание и противодействуют разумным человеческим отношениям.
7 Результатом всех этих традиционных, бесцельных запретов является общепринятый культ видимости, враждебность к жизни которого моралисты, по-видимому, совершенно не в состоянии осознать.
Они разделяют лицемерие и цинично осуждают тех, кто отказывается делать фетиш из так называемого приличия.
Именно против всего этого лицемерия, этого непоправимого культа лжи, который Рассел считал самой труднодоступной причиной зла, он направил свою уничтожающую сатиру.
Стоит отметить, что Иешу осуждал только лицемерие, фарисейство и морализм. Абсолютная честность в своем отношении к условностям лицемерия была для Рассела делом совести, и это стоило ему большинства его друзей. Ничего не поделаешь, если «весь мир» против него. Именно этого и должен ожидать каждый первопроходец.
Высказывание Шопенгауэра о том, что то, каковым индивид себя знает, имеет большее значение для его счастья, чем то, чем он считается, применимо к самостоятельным натурам. То, что некоторых это раздражало, было их собственной виной.
К тому же, на нынешней стадии развития человечества справедливая оценка других людей абсолютно исключена. А люди не знают даже самых простых предпосылок оценки.
8 Что касается отношения индивида к самому себе, то Рассел видел, что от воспитания в значительной степени зависит, удастся ли человеку растворить все негативные, тормозящие комплексы оценок, комплексы мнений, комплексы привычек (если упомянуть лишь некоторые из них), которые навязывает нам жизнь.
Позитивные, способствующие жизни комплексы не связаны с проблемами, одинаково трудными.
9 То, что Рассел говорит по этому поводу, свидетельствует о его здравом смысле, свободе от предрассудков, доброй воле, терпимости, гуманности и юморе – группе качеств, которые редко встречаются.
Также редко божественное право индивида на свободу было столь блестяще проиллюстрировано: его право мыслить, чувствовать, говорить и делать то, что он считает нужным, в рамках равного права всех на ту же самую неприкосновенную свободу.
Эта свобода имеет фундаментальное значение для счастливой личной жизни и, следовательно, для счастливого общества. Она противоположна той примитивности, которая под свободой понимает право на своеволие и произвол, безжалостность и презрение к праву других.
10 Как социальные существа, мы должны выбирать между уважением равного права всех или принятием войны всех против всех. Продолжение Бертран Рассел. Проблемы воспитания и образования. Проблемы демократии. Проблемы диктатуры 22/23
✔ Официальный сайт издательского фонда Генри Т. Лоренси
Книги, опубликованные на канале
✔ Генри Т. Лоренси. Знание реальности, часть 5: Взгляд одного эзотерика на историю европейской философии. Введение и базовые проблемы философии 1/23
Продолжение Гилозоический период. Пифагор. Другие эзотерики 2/23
Продолжение Первый субъективистский период 3/23
Продолжение Реакция против субъективизма. Сократ 4/23
Продолжение Реакция против субъективизма. Платон 5/23
Продолжение Реакция против субъективизма. Аристотель 6/23
Продолжение Физикализм. Эпикур. Хрисипп 7/23
Продолжение Гностика. Плотин 8/23
Продолжение Схоластика. Разрыв со схоластикой 9/23
Продолжение Разрыв со схоластикой. Бекон. Декарт. Гобсс. Спиноза. Лейбниц 10/23
Продолжение Второй субъективистский период. Локк. Беркли. Юм 11/23
Продолжение Философия революции 12/23
Продолжение Философия романтизма 13/23
Продолжение Философия романтизма. Кант 14/23
Продолжение Философия романтизма. Фихте. Шеллинг. Гегель 15/23
Продолжение Реакция против фикционализма. Шопенгауэр 16/23
Продолжение Реакция против фикционализма. Гартман. Спенсер. Бергсон 17/23
Продолжение Заключение 18/23
Продолжение Дополнение. Современная философия. Бертран Рассел 19/23
Продолжение Бертран Рассел. Мировоззрение. Философия. Наука. критика мировоззрения 20/23
