А перед каждой сменой, перед каждым спуском в шахту – обязательный медосмотр.
Фельдшер Мельникова – подчёркнуто неразговорчивая. На шахтёрские шутки – порой откровенно-бесстыдные – не отзывалась, даже не поднимала глаз.
Однажды Толик Цыганков размечтался – пока Люба измеряла ему давление:
-Ох, Любанюшка-Любаня!.. И позоревал бы я с тобою… – так это, перед первой сменой… Ох, и хорошо бы работалось потом!
Толька осёкся… Вдруг почувствовал, что язык у него словно заледенел.
А всего-то и было… Любаня на секунду вскинула взгляд, а Цыганкова окатило серо-зелёным колючим холодом.
Толька вышел, пятернёй смущённо взъерошил волосы:
-Мужики! Любку-то будто подменили! Будто – не она! Не знал бы, какой она раньше была, – ни за что бы не поверил, что это – та самая Любаня Мельникова!
-Отцвела липа белая… Вот и встретились вновь.
Здравствуй, первая, нежная, неземная любовь.
Ты и та, и не та уже… – всё гляжу, не пойму:
Почему же ты замужем?.. Ну, скажи, – почему… – со скрытой насмешкой, но всё равно душевно и проникновенно спел Валерка Сошников в ответ на Толькино огорчённое недоумение по поводу того, что Любаня так неузнаваемо изменилась…
Андрей отчего-то вспыхнул.
Димка кивнул на дверь кабинета фельдшера:
- Савельев, твоя очередь. Только давай там без философии – та или не та уже Любка. Перед сменой ещё надо успеть покурить. Про Любку решите, когда на-гора поднимемся.
Андрей вошёл в кабинет.
Любаня не взглянула на него, лишь сухо бросила:
-Рубашку расстегни – мне сердце надо послушать.
-Любань!..
-Любовь Анатольевна, – поправила Андрюху фельдшер Мельникова.
Андрей взял её за руку:
- Люб!..
Любаша мягко освободила ладонь, негромко заметила:
-Тебе надо быстрее жениться, Андрей. Чего со свадьбой тянешь? Отслужил, домой вернулся. Девчонка дождалась. Когда свадьбу сыграем?
-Сама-то как, Любань? Замужем?
-Иди, шахтёр. Работай. Здоров. И, вижу, – не пьян. Значит, – годен.
Работал Андрюха Савельев…
Осматривал скребковый конвейер, проверял аккумуляторные батареи… Павел Григорьевич, горный мастер, подмигнул:
-Смотрю, Андрюха, – руки помнят работу?.. Не забыл, с какой стороны к конвейеру подходить? В конце смены надо нам с тобой посмотреть водоотлив: мужики со второй смены заметили, что вода прибывает, – видно, какой-то насос не справляется.
Андрюха, как мальчишка, радовался ленточному и скребковому конвейеру, радовался тому, что руки, и правда, всё помнят…
Только сквозь радость – неясная тревога.
Тревогу заметила Маринка:
- Ты чего такой пасмурный, Андрюша?.. И на свадьбе хмуриться будешь? Ты… не по армии ли скучаешь?
Андрей улыбнулся:
-Скучаю, Мариш. Что ж удивительного: два года. Знаешь, – так мечтал просыпаться утром просто так, без команды: рота, – подъём!.. А теперь – во сне прислушиваюсь… и жду этой команды.
-А, может… Может, не только по командам скучаешь, Андрюша?
-Пацанов увидеть хочется… командиров, – взводного нашего, лейтенанта Москвина… замполита Сенцова…
-А, может, – по какой-нибудь… боевой подруге скучаешь?
Андрей хотел обнять Маринку:
-Какие подруги, Марин!
Она уклонилась от его рук:
-Не знаю, какие… Только вижу, что ты о чём-то… или – о ком-то думаешь. И грустишь отчего-то.
Андрею вспомнились Любанины слова: тебе надо быстрее жениться, Андрей…
Кажется, Люба права…
-Марин! Хочешь, – завтра подадим заявление?
Марина удивлённо приподняла брови:
- Я – хочу?.. А ты?
- Я так ждал твоих писем, Марин… Выдавалась минута свободная, – перечитывал их… И сейчас наизусть помню – каждое твоё письмо.
-Свадьбу мы хотели осенью, – напомнила Марина. – Чтоб на столах всё своё было. Куда ты спешишь? Уж не второй ли раз служить собираешься?
-Осенью – так осенью… Давай родителям про свадьбу скажем. Платье тебе купим, какое захочешь. В Ворошиловград съездим, – самое красивое выберешь.
И сбывалось бы желанное счастье…
Если бы сквозь туман в Любаниных глазах не колыхалась серо-зелёная горечь – отражением прибрежной мяты в речной воде.
Как-то вернулся Андрей с ночной.
Прилёг подремать, да не дремалось что-то.
Заглянул в гараж: пора бы мотоцикл завести.
Верный Иж Юпитер завёлся послушно: видно, тоже ждал Андрюху со службы…
И рванул Андрюха в Кружиловку – сам не знал, зачем…
У Любаши – выходной.
Андрей смотрел, как она развешивает на бельевой верёвке крошечные маечки и футболки, трусики, носочки…
Перевёл дыхание, усмехнулся: ты и та… и не та уже… – всё гляжу, не пойму: почему же ты замужем?.. Ну, скажи, – почему…
А на душе словно полегчало: значит, замужем Любаня.
От крыльца к Любаше топал мальчишка. Она подхватила кроху на руки, заговорила что-то ласковое. Малыш гладил золотистые Любашины волосы.
Мотоцикл Андрей остановил далеко в степи. Лёг на землю, прикрыл глаза… Закачались ковыльные волны.
Ну, вот, Любань. Всё хорошо. Мне жениться надо, а тебе… тебе счастливой быть, раз у тебя такой мальчишка. Только ты не грусти… не грусти о том дождливом… о нашем с тобой дне. И обо мне не грусти, Люб. Раз такого славного пацана родила, – значит, полюбила. Без любви такие мальчишки не рождаются. Значит, всё хорошо, Любань…
… Толик Цыганков снова сокрушался:
- Зайдёшь к Любке в кабинет – а на тебя так и веет холодом!.. Тут, перед спуском в забой, так надо доброе слово услышать! А она, Любка!..
Димка закурил, ухмыльнулся:
- Знаю я… какое слово ты хочешь услышать от Любани.
Толька не отступал:
- Тёплое слово хочу услышать!.. Чтоб – спустился в забой, а оно тебя грело – всю смену!
-Смотри, Толька, – Павел Григорьевич будничным предупреждением оборвал романтические планы Цыганкова. – Надюха узнает о твоих желаниях – согреет так, что и в мороз не захочешь печку топить.
Толька небрежно отмахнулся:
- Надюха у меня – послушная жена…
-Особенно, – когда ты в шахте, а Надюха дома, – уточнил Димка и подмигнул мужикам: боевой характер Толькиной Надюхи известен всему посёлку.
Цыганков сделал вид, что не расслышал намёка, стоял на своём:
- Прямо – Снежная Королева, а не Любка Мельникова! Так и леденеешь под её взглядом!
Просто пришлось к слову… И Савельев негромко спросил у Валерки:
- Замуж-то за кого Любаню отдали?
Валерка удивлённо свёл брови:
- Замуж?.. Так Любка не замужем.
Андрей отчего-то вспыхнул:
- Ты ж… распевал тут: почему же ты замужем!..
Сошников вздохнул, закурил новую:
- Так это – просто песня… хорошая. Не замужем Любаня. Пацана родила… – Валерка призадумался: – Года полтора уж, наверное, малому… А замуж так и не вышла.
-А… отец…
-Кто ж про то знает. Вроде и не в Москве: у нас любая тайна – на час, не больше… А тут – ни одна, даже самая ушлая и пронырливая кумушка, не догадывается, от кого пацан у Любани. Сама она, понятно, никому про то не докладывает. Живёт с родителями. Подрос малый – на работу вот вышла.
На обычный перед сменой медосмотр Савельев зашёл последним. Уходить не спешил. Любаня на секунду подняла взгляд от записей в медкарте:
-Работай, всё в норме. Или беспокоит что-то?
-Сын, значит, Любань…
Над всколыхнувшимся серо-зелёным омутом чуть приметно дрогнули Любашины брови. Андрей заторопился: не скажешь же, что с мужиками разговаривали!.. Объяснил:
- Я на днях в Кружиловке был… видел тебя с малым.
-Видел, и видел.
-Люб!..
- Я тебе уже сказала, Андрей: тебе быстрее жениться надо. И у тебя сын будет. Ты иди: в ламповой сегодня Валентина Петровна дежурит – она не любит, когда шахтёры задерживаются.
Вечером Андрей подъехал к медпункту на мотоцикле, дождался, пока придёт Татьяна Васильевна, Любашина сменщица.
Шагнул навстречу Любе:
-Поговорить надо, Люб.
- Не надо.
-Люба!.. Садись, я домой тебя отвезу.
-Я на автобусе. Как раз на последний рейс успею, если не задержусь с тобой. – Кивнула на окна шахтного коммутатора: – Маринка дежурит сегодня? Смотри, – возникнут вопросы у невесты!
-Люба, я про мальчишку. Сын… мой?
Продолжение следует…
Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5
Глава 6 Глава 7 Глава 9 Глава 10 Глава 11
Первая часть повести Вторая часть повести
Третья часть повести Четвёртая часть повести
Пятая часть повести Седьмая часть повести
Навигация по каналу «Полевые цветы» (2018-2024 год)