Как женщина, ставшая матерью, превращается в нежелательное лицо в любом обществе.
Привет, это Аня Косниковская, главред НЭН. Тему сегодняшней рассылки мне подсказал скандал, который произошел в Мельбурне и в интернете на прошлой неделе.
Во время своего выступления комик Ардж Баркер попросил женщину с семимесячным ребенком покинуть зал: малышка громко гулила и якобы отвлекала зрителей от происходящего на сцене, а самому артисту – мешала сосредоточиться. После одной из шуток, на которую зал, по его мнению, отреагировал недостаточно ярко, Баркер обратился к сидящей в первом ряду матери с гулящим младенцем: «Я думаю, ребенку надо покинуть зал. Я думаю, вам надо выйти с ребенком из зала».
По словам присутствовавших на злополучном стендапе зрителей, его немедленно поддержала часть зала: из темноты начали раздаваться мужские голоса: «Get the F*ck out!» (грубая вариация «убирайся отсюда»). Справедливости ради, несколько человек все же поддержали мать, демонстративно поднявшись со своих мест и покинув выступление вслед за женщиной с ребенком.
Далее ситуация развивалась по классике: новость о случившемся разлетелась по всем СМИ и пабликам, породив бурю споров и обсуждений. Одни защищали мать, которая купила билет и нашла возможность прийти на концерт любимого комика. Другие виртуально закатывали глаза: «Родила — сиди дома!» Баркеру пришлось дать медиа десяток комментариев, в которых он неловко пытался оправдаться: мол, шутки и так тяжело пишутся, быть комиком – вообще нелегкое ремесло, а если каждый панчлайн будут перебивать младенческий лепет и недовольное кряхтение, никто не сможет вникнуть в суть и сосредоточиться на выступлении. Да и вообще – на билетах написано «15+».
Что ж, доля логики в этом есть, но будем честны: сложно отделаться от подозрения, что женщину с грудным ребенком из зала выгнали лишь потому, что это была именно женщина с ребенком. Иф ю ноу вот ай мин. То есть вряд ли бы Баркер в такой же унизительной манере выгнал из зала двухметрового качка, хрустящего чипсами, или любого другого человека, который закашлялся или забыл отключить звук мобильного телефона. А вот прилюдно сообщить женщине, что она со своим младенцем пришла не по адресу – легко. И выгнать ее под одобрительные возгласы зала – как будто бы означает восстановить справедливость.
Но нет же, совсем нет.
Во-первых, изучая материалы для этой рассылки, я наткнулась на старое выступление Баркера, в котором он люто высмеивает людей, берущих с собой в отпуск младенцев: «Камон, он только родился пару недель назад, куда вы его тащите? Вы вообще его спросили, хочет ли он с вами в отпуск? Он еще не заслужил никакого отпуска! Он только цвета научился различать, а вы его уже спрашиваете: „Ну что, как тебе Италия? Видел Сикстинскую капеллу?“»
В общем, мои подозрения оправдываются: дело не в том, что кто-то нарушил своим кряхтением безмятежную тишину зрительного зала – дело в засевшей глубоко в обществе ненависти к матерям и младенцам. И с этой ненавистью мы сталкиваемся регулярно. И это еще никто не начинал кормить грудью ребенка!
Груди на блюде: на телевидении опять пытаются понять, нормально ли кормить младенцев прилюдно
Меня часто спрашивают: «Да кто вас вообще дискриминирует? Да когда ты в последний раз сталкивалась с агрессией по отношению к женщине с ребенком?» Что ж, попробую по порядку. Сначала я родила и несколько месяцев сидела дома: зима, коляска не едет по сугробам, а если и едет, то далеко на ней не укатишь – ребенок орет. Орет в подъезде, в лифте, на улице, орет в магазине, в кафе, куда ты зашла, пытаясь поддержать иллюзию нормального существования и купить какой-нибудь латте из прошлой жизни. Ребенок орет, а люди смотрят – кто осуждающе, кто сочувствующе (но таких мало), кто с едва сдерживаемым раздражением.
«В пять месяцев мой ребенок наконец вышел на прогулку»
Ой, кажется пора менять памперс! У вас в туалете случайно нет пеленального столика? Что? Это кафе не для детей? Но на двери не было никаких обозначений! Что? С орущим ребенком надо дома сидеть, а не шляться по ресторанам? А почему? А кто так решил? А когда я вообще из полноправного члена общества превратилась в человека, которому практически запрещен вход в общественное заведение? И почему младенец у меня на руках автоматически делает меня мишенью для ваших токсичных комментариев?
Румер Уиллис показала фото, на котором кормит дочь грудью. Думаете, все умилились?
Я сталкивалась с этими комментариями в поезде, в самолете, в гостинице, в кофейне у дома, в поликлинике и даже на детской площадке – казалось бы, там, где и было, по мнению окружающих, мое место. Когда мне необходимо было покормить грудью ребенка в музее, на улице или в ресторане, я заранее испытывала смесь страха и смущения: вдруг сейчас кто-то подойдет и начнет меня выгонять и отчитывать? И знаете, это было чувство, похожее на то, что переживаешь в магазине, когда внезапно начинает пищать на выходе рамка – ты вроде бы ничего не крал, но все равно чувствуешь себя тревожно и неуверенно.
Женщины с детьми – одна из уязвимых частей общества. Да, с младенцем на руках мы менее удобны, вокруг нас всегда больше беспорядка и шума, нам часто нужны особые условия, которые на самом деле давно должны стать привычной для всех нормой – наземные переходы, пандусы, лифты, место, где можно припарковать коляску. И да: мы не хотим чувствовать себя нежелательными лицами в любом заведении, в названии которого нет слова «детский». А если мы действительно кому-то мешаем с ребенком (что ж, такое тоже вполне может быть), очень хочется, чтобы нам вежливо об этом сказали, а не закатывали глаза и не выгоняли из зала под унизительные грубые выкрики.
