К своему стыду я уже больше года не могу осилить книжку «Vystup na Everest» на словацком языке, но всякий раз открывая ее, я постоянно вспоминаю одноименный фильма «Эверест», основанный на реальных событиях, произошедших в 1997 году. В фильме имеется эпизод, в котором у одного из альпинистов закончился кислород в баллоне и он в агонии срывает с себя маску, отправляясь в последний путь.
Кто летал на самолетах, наверняка обращал внимание на феерию, которую устраивают перед взлетом стюардессы, рассказывая о том, как правильно пользоваться кислородной маской и насколько это важно. Их движения и жесты отточены до совершенства, поэтому даже у самого паталогического аэрофоба возникает уверенность в том, что эти ребята хорошо знают свое дело, а в случае проблемы пилоты точно ее решат.
Но что делать, если у впечатлительного зрителя возникнет глупая мысль, о том, что если кислородную маску сорвал с себя альпинист в фильме, то почему этого не может сделать летчик в тот самый критический момент, когда пара сотен пассажиров держат за него кулачки?
Не может быть! – воскликнут многие, а вот автор блога «Прогулки в стратосфере» говорит что МОЖЕТ!
Я не знаю, как это бывает у альпинистов, мой опыт горных восхождений ограничивается подъемом в Татрах на высоту всего 1700 метров сидя в комфортном фуникулере с бутылочкой пивка. А вот за десять лет работы испытателем авиационного и космического снаряжения, я сталкивался с этим явлением три раза - в стратосфере, причем в прямом смысле этого слова.
О высотной гипоксии сказано много, писал об этом и я. В общих чертах, если кислородное голодание нарастает относительно плавно, то страдают когнитивные способности человека, нарушается мышление и адекватное восприятие окружающего мира, а элементарные логические задачи становятся не под силу даже образованным людям с техническим складом ума.
В ютубе полно роликов, как американские курсанты начинают «тупить» на высоте 6-7 км, когда оказываются без кислорода. Они не в состоянии правильно определить масть карты, в правильной последовательности хлопать друг другу в ладоши и т.п. Но самое страшное, что никто из них не осознает своего состояния и отказывается надевать кислородную маску, даже когда от них этого требует инструктор в приказном тоне.
Справедливости ради отмечу, что русские тупят не меньше чем американцы. Ваш покорный слуга и автор блога «Прогулки в стратосфере» однажды к своему профессиональному стыду не распознал вовремя кислородную гипоксию у самого себя не смотря на идиотское желание выпить крепкого и сладкого чая, которое само по себе являлось сигналом «СТОП!». Когда я наконец осознал происходящее, было уже поздно – начав сброс давления в скафандре мое сознание устремилась к нулю с той же скоростью, что и стрелка манометра и надо сказать, сознание достигло этой точки быстрей чем стрелка.
В отличии от фильма «Эверест» ни в одном из трех случаев, которые я наблюдал, никто из испытателей не сорвал с себя маску в самый критический момент и продолжал хладнокровно работать, когда высотная гипоксия была настолько глубока, что человек подходил к тонкой грани, готовый полностью отключиться, а насыщение крови кислородом SPO2 (Сатурация) опускалось ниже 70%.
Все три случая имеют между собой много общего, а два из них и вовсе, произошли с двумя разными испытателями с интервалом в несколько дней в рамках одной программы испытаний.
Во-первых, все они произошли во время подъема на высоты от 14 до 18 км, но снятие масок происходило на высоте 12-10 км уже во время спуска.
Во-вторых, все испытатели перед этим испытали глубокую гипоксию, однако к моменту снятия маски насыщение крови кислородом восстановилось до уровня 90-100% (Уже интересно?).
В-третьих, был еще один побуждающий к неадекватной мотивации фактор…
Первый в списке, но второй по хронологии случай произошел с самым опытным испытателем во время подъема на высоту 14 км. Это было в последнюю неделю перед моим увольнением, я уже успел сдать все дела и присутствовал на испытаниях как говориться «на подхвате» ни за что не отвечая.
Сам эксперимент с подъемом на такую высоту без высотного компенсирующего костюма подразумевал развитие высотной гипоксии, к которой все были морально готовы. Пользуясь дембельской свободой, я устроил небольшую лекцию инженерам, рассказывая о том, как у испытателя повысится пульс, почему участится дыхание, когда начнет падать сатурация и т.п. и ловил их удивленные взгляды, когда буквально через минуту после моих слов все начинало сбываться согласно моим «предсказаниям».
Закончив все дела в стратосфере, ведущий физиолог отдал команду на спуск и когда испытатель более или менее пришел в себя на высоте 12 км, сообщил мне, что ему надо отойти по делам и попросил закончить эксперимент, спустив испытателя на «Землю».
Не пыльная работа минут на 10 не предвещала ничего необычного. Я уселся в кресле за пультом, надел на себя гарнитуру связи и сообщил всем участникам эксперимента, что нахожусь в роле ведущего физиолога и как это принято, выслушал доклады о текущем положении дел, актуальной высоте, скорости спуска, физиологических данных и т.п.
-Испытатель, как самочувствие? (закончил я формальный опрос и приготовился рассказать испытателю про новый фильм, который видел на днях).
-Серега, это ты?
-Ну да, а кто еще, как самочувствие?
-Нормально все (неохотно отмахнулся испытатель), скажи, а Фил ушел?
-Да, по делам куда-то, я закончу вместо него.
-Отлично, я это, сниму с себя маску…
-Зачем? скопытишься (с безразличием ответил я, применив любимое испытателем слово).
-Да высморкаться мне надо…
-Иди ты на …!
-Не Серега, я серьезно, я лишь…
-Дублирую ответ, иди ты на ….
Дальше пошла непереводимая на литературный язык интеллектуальная дуэль, в которой испытатель читал мне лекцию касательно особенности тропосферы, пересказал мне мою же лекцию с «Дзена» о строении уха и причинах, по которым спуск всегда болезненней для ушей, чем подъем, а потом просто начал давить на жалость.
В свою очередь я парировал аргументами, что он уже много раз поднимался на высоту 18 км, причем мгновенно при моделировании взрывной декомпрессии и никогда не просился высморкаться, а вертикальную скорость спуска менее 50 м/с всегда расценивал как личное оскорбление.
Поняв, что переубедить человека мне не удастся, я еще раз взвесил все «За» и «Против». Если честно, то мне самому было очень любопытно на это посмотреть и проверить на практике то, о чем так много пишут в теории. Но самое интересное, что в моей «теории» с ним действительно ничего не должно было случиться даже на высоте 10 км, поэтому я «сдался».
В конце концов, в данной ситуации я уже ничего не терял. Выговор? – да плевать, через неделю я уже буду жить в другой стране. Ничего не случится? – тоже хорошо, еще раз подтверждение одной гипотезы… Завалится без сознания? – опять же, завалить такого «лося» еще никому не удавалось, поэтому внутризаводская слава кровожадного психа-физиолога мне в любом случае гарантирована и не факт, что я был бы против.
К моему разочарованию и одновременной радости ничего с испытателем не произошло. Он как обычно грубыми и слегка неуклюжими движениями снял с себя маску, отцепив один из ригелей и начал невозмутимо «ковыряться в носу» на высоте примерно 11-10 км. Закончив свое дело, он вновь подстыковал маску и довольный своим превосходством заявил «а ты боялААСЬ!».
Не смотря ни на что, была задета моя гордость – меня ослушались и совершили бунт на корабле, за что виновника следовало линчевать сразу после приземления, однако ничего этого не произошло…
- «Высота 0», сказал оператор барокамеры.
-Эксперимент закончен, всем спасибо, медицине провести фоновые замеры физиологических данных, оператору по связи отключить связь и медицинские датчики, скомандовал я, и подал руку спускающемуся по лесенке испытателю со словами «не навернись в пол».
В комнату для испытателей мы шли молча, я так и не смог подобрать слова, да и мог ли я что либо сказать, если десять лет назад оказался в точно такой же ситуации. Тогда я лишь благодаря невероятной борьбе собственной силы воли не снял с себя маску на высоте 12 км при точно таких же обстоятельствах, спускаясь с высоты 18 км.
На самом деле нет смысла подробно описывать третий случай, он произошел буквально через несколько дней после первого, который я описал, за исключением того, что в барокамере находился другой испытатель.
Честно говоря, не знаю, вел ли кто статистику подобных случаев, но у меня она оказалась не утешительной: Во время длительного пребывания на высоте 14-18 км (несколько минут), без высотного компенсирующего костюма или его частичной неработоспособности, снятие, или попытка снятия кислородной маски наблюдалась у трех испытателей из трех, т.е. в 100% случаев!!!
Всего было проведено 5 подобных подъемов, а снятие маски наблюдалась в 40%, а в 60% случаев наблюдалась данная проблема как таковая (учитывая мою «нерешительность»). Даже если взять суммарно порядка 20 подъемов в стратосферу, которые я наблюдал за время работы, то и здесь 10% показатель выглядит достаточно зловеще.
Если говорить о том, что гипоксия всего лишь причина нарушения адекватного мышления, то провоцирующими факторами являются во-первых, длительное нахождение в разреженной атмосфере на высотах 14-18 км, когда давление внутренних пазух успевает приобрести полное равновесие с окружающей средой 56 мм.рт.ст. (высота 18 км) и во-вторых, отсутствие на корпусе кислородной маски специальных вырезов, позволяющих зажать пальцами нос через резиновый обтюратор и совершить маневр «Вальсальва», уравнивающий давление во внутреннем ухе и внешней окружающей среде.
В-третьих, важную роль играет кислородная эйфория, снижающая чувство страха на фоне не восстановленных до конца интеллектуальных функций головного мозга, возникающая при достаточно подаче кислорода.
Полное отсутствие страха и мнимая уверенность в том, что на высоте 12-10 км уже безопасно, довершают коварное дело…
Если говорить о рисках возникновения столь неадекватного поведения у пилотов гражданской авиации, то исходя из личных наблюдений, можно предположить, что вероятность снятия с себя пилотом кислородной маски крайне низка.
Это обусловлено тем, что разгерметизация пассажирском самолете с большим внутренним объемом салона протекает значительно медленней чем в кабине истребителя, а экипаж обязан немедленно начать снижение с 12 км до безопасной высоты, поэтому давление внутренних черепных пазух не успевает прийти в равновесие с внешним давлением и вызвать сильнейшие боли в ушах. Кроме того, количество чистого кислорода, поступающего через маску на высотах ниже 12 км в любом случае достаточно для того, что бы поддерживать полную работоспособность человека и не допускать развития гипоксии.
А вот парашютисты, совершающие парашютные прыжки из стратосферы без применения скафандров, напротив, являются потенциальными жертвами аналогичных ситуаций, поскольку медленный подъем в стратосферу на стратостате в разгерметизированной кабине заключает в себе все вышеописанные факторы длительного нахождения в условиях разреженной атмосферы, быстрого спуска и риска отказа одной из систем высотного снаряжения.
В любом случае, дорогие читатели не пытайтесь повторить это дома))))))
