Самый родной 6
Прошло четыре года. Надежда редко проводила время дома, кое-как заочно закончила свой финансово-экономический (учёбу оплачивал Лёша), а потом в присущей ей наглой манере устроила развод с целой серией скандалов.
Безответный Лёха молча собрал чемодан и ушёл, оставив в своей квартире мегеру-бывшую и свою любимицу приёмную дочку. Шепнув ей напоследок: «Уходи к бабушке, солнышко. Эта тебе жизни не даст». Четырнадцатилетняя девочка только молча плакала и цеплялась за его руку. Но он деликатно её высвободил и ушёл. Куда – не сказал. Обещал сделать это позже, черед Лидию Васильевну. Но так и не появился.
В Надькиной жизни появился Юра – высокий, симпатичный, но с капризным нравом. Проживать втроем – двум взрослым и юной девушке в однокомнатной квартире стало невозможно, и Соня перебралась к бабушке, всё время спрашивая её, не подавал ли о себе весточки папа Лёша. Лида только разводила руками.
Череда маминых мужей продолжилась Славой – потому что Юра сбежал после особенно громкого скандала, устроенного истеричной Надькой. Потом появился Коля – этот вообще не стал терпеть криков, визгов и попыток рукоприкладства со стороны Надежды и заехал той в лоб. Кратковременно приведя её в чувство, но на свою голову вызвав приезд милицейского наряда.
Так они и жили: Соня то возвращалась к матери, когда та оставалась на какое-то время одна, то с появлением очередного «мужа» перебиралась с нехитрыми пожитками к бабушке.
На своё шестнадцатилетие поставила матери жёсткое условие: «Никаких мужиков. Хватит. Дай мне спокойно закончить школу. Иначе сама пойду в органы опеки». Надька струхнула – ей такая позорная слава в условиях их небольшого города была совсем не нужна.
Соня после непродолжительных бабушкиных уговоров сразу после одиннадцатого класса поехала поступать туда же, где в своё время с блеском училась бабушка, перебиваясь с троечки на четвёрочку - мама, а теперь вот собиралась брать высоты экономики она. Продолжать династию. И собираясь взять штурмом в этой сфере самые высокие вершины.
Ей это удалось – её уже на четвёртом курсе заприметила кадровая служба нефтегазовой корпорации, которая проводила мониторинг талантливых, с креативными идеями, студентов по всем вузам страны. Так что с получением диплома Софья Алексеевна по праву заняла в центральном офисе кабинет в небоскрёбе из голубого стекла.
Всё у неё было хорошо. И только память саднила при воспоминании о человеке, сделавшем ей добра не меньше, чем бабушка, и уж гораздо больше, чем мать – папе Лёше. О нём, по прежнему, не было ни слуху, ни духу. Она уже собралась провести свой второй отпуск на тропических островах, о которых так долго мечтала, но не вышло – её оглушило известие о смерти бабушки.
Лида ушла так же, как жила – тихо и незаметно – присела во время прогулки в парке на скамеечку и… Оторвался тромб. Она будто уснула – вообще ничего не почувствовав.
Ничто так не выбивает из колеи, как смерть близкого человека. Так что вместо поездки в тропики, Соня, досрочно, на неделю раньше, после звонка от бабушкиной соседки, вышла в отпуск и укатила в свой родной городишко.
Из рук валилось всё, она не знала, за что хвататься в первую очередь. Первыми же достали звонки из ритуального агентства. Сначала назвали её материнским именем, Надеждой Александровной. Соне бы задуматься над этим фактом, но было как-то не до того. Хотя стоило бы – родная дочь кончиной родной матери не озаботилась, но ведь явно была где-то в пределах досягаемости. Однако, все связанные с похоронами хлопоты рухнули только на хрупкие Сонины плечи. Как и немалые расходы.
Бабушкина соседка тётя Маша, та, что и вызвала её из Москвы, постучалась и передала бабушкино письмо. После которого у Сони вообще подкосились ноги. Из него выходило, что свою кончину Лида предчувствовала – иначе зачем бы ей, за пару недель до неё, составлять у нотариуса завещание, где квартира бабушки переходила в полную собственность Сони? Главное, что шокировало её, строки в конце письма: «Сонечка, при морге открыт зал прощания. Домой меня в домовине не тащи, нечего жильё осквернять покойницким духом. Все, кто захочет со мной попрощаться, пусть приходят туда» Она даже оплатила заранее эту услугу! Особенно царапнули слова в конце письма: «Мать не вини – её Бог и так наказал и ещё накажет». Да что же здесь случилось?!