Какое счастье в советском детстве иметь велосипед! Моего первого боевого коня родители подарили мне в восемь лет. Это была красная «Десна» — распространённая тогда модель со складной рамой и небольшими колёсами. Она также была известна под именами «Кама» и «Аист».
Благодаря широкому седлу и прямой посадке, на этом коне можно было кататься часами. Откуда и возникла новая игра, которую я назвал «Три мушкетёра». Смысл простой — нужно было кататься на велосипеде, как можно дольше, не слезая с седла.
Иногда нас набиралось полных четыре мушкетёра вместе с Д'Артаньяном. Иногда мы с другом Игорем ездили вдвоём. У него была «Кама». Я великодушно уступал ему право быть Д'Артаньяном. Тем более, что мне всё равно больше нравился Атос.
Один раз мы ездили с утра до самого обеда, не вылезая из седла. Правда разрешали себе немного отдохнуть, причалив к дереву и упиравшись в него ногой. Причаливали и к киоску с мороженным. От одного нас прогнали, не проникнувшись идеей о том, что мушкетёрам нельзя слезать с коней. Но в другом продали по стаканчику пломбира и мы, довольные, поехали дальше, на ходу поедая мороженное и напевая "Пора-пора-порадуемся".
Мы колесили по городу, мимо фонтанов, через скверы и дворы, через овраг и вдоль реки, враскачку забираясь на гору и без рук слетая с горы.
Надо сказать, что на этой модели велосипеда трудно ехать без рук. Из-за небольшого переднего колеса, которое тут же начинало вилять, как только ты сбавляешь скорость. Поэтому, чтобы ехать без рук, нужно именно лететь на большой скорости.
Тогда дворы ещё были пустоваты и оставленные в них автомобили встречались редко. Но меня угораздило пролетать без рук мимо одного автомобиля очень невовремя. Его дверца открылась прямо передо мной.
Так как я не держался за руль, то вылетел из седла свободно, как птица. Перелетел через дверь и затормозил на асфальте, ободрав в кровь голые колени и локти. Что было с дверью, я не помню, но кажется её вывернуло в неестественном положении.
Велосипед, однако, остался на ходу. А я, несмотря на боль, испугался реакции водителя, который, как я думал, пойдёт жаловаться на меня родителям. Но водитель был растерян, ему было жаль и свой пострадавший автомобиль и ободранного об асфальт мальчика.
Я не стал ждать, пока он разберётся в том, кого ему жаль больше. Схватил велик и уехал. И, только доехав до своего двора, разрешил себе пореветь. Колени и локти болели. На них блестели капельки сукровицы. А ещё предстояло всё это обработать зелёнкой.
В то лето я ещё разок вылетел из седла, когда мы с другом мчались в овраг по знакомой тропинке, которую пересекала свежая траншея. Наверное, там прокладывали кабель.
У друга был уже взрослый велосипед «Урал» и его только сильно тряхнуло. А у моей «Десны» всё колесо ушло в яму и я полетел через руль. Но в этот раз я просто извалялся в пыли не получив значительных ссадин.
Тогда же я изобрёл поводья — простая вещь, чтобы ездить без рук даже на таком велике, как «Десна». Верёвку, длиной чуть больше метра пропускаешь за спиной и привязываешь за рога руля. Теперь достаточно немного откинуться назад в седле, поводья натягиваются и конь бежит ровно.
