-Сань!.. Я буду ждать тебя…
Так долго ждал Саня этих слов!..
А сказала их Танюша только сегодня – такие простые, самые желанные слова: Сань! Я буду ждать тебя…
И сквозь команду Крапивина, командира горноспасательного взвода, Саня Стрельцов всё ещё слышал родной голос:
- Сань!.. Я буду ждать тебя!..
К полудню в горные диспетчерские окрестных шахт поступила информация о взрыве метана и угольной пыли на «Степновской».
Горноспасательные машины летели через степь.
(Военизированный горноспасательный взвод – ВГСВ – предназначен для обслуживания нескольких шахт и дислоцируется от каждой шахты на расстоянии от двадцати до шестидесяти километров. ВГСВ – первичное оперативное подразделение Военизированной горноспасательной части. Его задача – спасение шахтёров и ликвидация последствий аварий на угольных шахтах. В его состав входит реанимационно-противошоковая группа для оказания экстренной медицинской помощи травмированным шахтёрам и газоаналитическая лаборатория – примечание автора).
Что ж удивительного… что ж особенного, когда жена говорит мужу: я буду ждать тебя…
А для командира горноспасательного отделения Сани Стрельцова сегодня был самый счастливый день.
Людочка Веденеева, маркшейдер «Степновской», сегодня работала с чертежами и с результатами исследований гидрогеологических условий. Свешников, начальник шахтной геослужбы, внимательно всмотрелся в Людочкино лицо, сочувственно покачал головой:
-Не выспалась, Людмила Анатольевна?.. Вон, – круги под глазами! Над чертежами, небось, допоздна сидела?
Людочка вспыхнула… А Свешников в задумчивом недоумении свёл брови: под глазами – тёмные круги… а глазах – синее-синее счастье… Вряд ли в чертежах дело.
Людмила тайком прикрывала глаза… вспоминала негромкий голос Андрея:
-Людочка… маленькая моя, Людочка…
А перед спуском в шахту он сказал:
- Ты… жди меня.
И Людочка сдерживала слёзы: как жаль… как жаль, что в стыдливой растерянности она не успела ответить ему: я буду ждать тебя… я буду очень ждать тебя!
И она ждала…
Без конца взглядывала на часики. И всякий раз оказывалось, что прошла всего лишь минута-другая. Минуты в этот день… в эту первую шахтёрскую смену непостижимо стали длиною в целую вечность.
И – всё равно: через много-много минут смена поднимется на-гора.
Почерневшие от угольной пыли шахтёрские лица, усталые глаза… И – смех, приправленный солёными, с перцем, словами. Первым делом – прежде, чем отправиться в душ, – мужики с наслаждением закурят. Несмотря на усталость, проводят взглядом официантку Юленьку из шахтёрской столовой – Юленькины юбки каждый день становятся короче…
И – всё равно: через много-много минут Людочка среди одинаково запылившихся спецовок и одинаково потемневших шахтёрских лиц найдёт взглядом инженера Мельникова. Выйдет ему навстречу и скажет простые слова:
- Я ждала тебя.
А потом – тревожное оповещение шахтной диспетчерской службы: в четвёртой западной – взрыв метана и угольной пыли…
После сообщения об аварии на «Степновской» фельдшер Ерёмина распорядилась:
- Татьяна, с ежедневными медосмотрами я сама здесь справлюсь. Ты поедешь на «Степновскую»: при таком масштабе аварии там не хватает медсестёр. Это приказ из Управления: направить на «Степновскую» медработников от каждой шахты, иначе не справятся девчонки.
Горноспасатели, шахтные фельдшеры и медсёстры работали вторые сутки.
Не замечали, что ночь снова сменила день.
Тихо и ласково пели сверчки. В дыхании степи смешивался запах цветущего донника и полынная горечь.
Таня всего на секунду отрывалась от перевязок: Саню… своего горноспасателя, она отличит среди всех – днём и ночью.
Только Саня не поднимался из шахты – уже двое суток. Встретилась взглядом с командиром ВГСВ Крапивиным. Владимир Михайлович понял её тревогу, устало кивнул:
- Работы много, Танюша. Жди.
На рассвете подняли ещё нескольких раненых шахтёров.
Таня расслышала:
- Инженер Мельников… Без сознания… Травма головы… кажется, повреждён позвоночник.
К инженеру Мельникову они подошли вместе: медсестра Стрельцова с шахты «Ольховская» и маркшейдер Людочка Веденеева.
Полувзгляда хватило Танюше, чтоб понять женским сердцем…
В синих-синих глазах – мольба… Побелевшие Людочкины губы чуть приметно шевельнулись… Не прозвучало, – почти неслышно, дикими степными колосками прошелестело единственное слово:
- Живой?..
Куда ж денешься… – всё равно, с обычной женской ревностью, – Танюша окинула взглядом побледневшее лицо, наспех собранные золотисто-русые волосы, невысокую ладную фигурку.
И сердце горько согласилось: наверное, вот такая любовь и нужна была Андрею… Такая, что сумеет всё простить, такая – единственная! – что будет выше всех обид…
Строго отстранила девчонку – ну, куда ж денешься от ревности!..
- Живой. Ты жди. Врач посмотрит, – всё тебе скажет.
А до осмотра врача всё же пробежала пальчиками по позвоночнику. На секунду-другую пальчики Танюшины останавливались, тёмные стрелочки бровей сосредоточенно слетались к переносице – медсестра Стрельцова словно прислушивалась к чему-то. Вскинула глаза на местного фельдшера:
- Перелома позвоночника нет.
Ольга Дмитриевна усмехнулась:
- Твоими бы устами!.. Ты как определила, – что нет перелома? Смотрю, – глазами да пальцами? Это тебя так в медучилище учили – определять травму позвоночника?
-И в медучилище учили. И сама я умею.
- Да тебе, девонька, вижу, самонадеянности не занимать!
Таня не обратила внимания на колкое замечание фельдшера Якушевой.
- От полученной травмы у него смещение позвонков.
- Ты вот что, умница!.. Твоё дело – перевязывать да уколы делать. Вот иди и займись – своим делом. С позвоночником без тебя разберутся.
А Саня за эти двое суток так ни разу и не поднялся из шахты.
Таня берегла для него бутылку минеральной воды и большое сочное яблоко «белый налив». Слышала, как Крапивин сказал директору «Степновской», что под завалами ещё остаются трое шахтёров…
А на вопрос в Танюшиных глазах почему-то отвёл взгляд.
Инженера Мельникова отправили в районную больницу. С ним поехала медсестра Стрельцова с «Ольховской».
У маркшейдерской и геологической службы шахты много дел после такой аварии, и Людмила выбралась в больницу лишь поздним вечером.
У постели Андрея – Людочка узнала её – решительная и смелая медсестра Таня.
Таня?..
Только сейчас Люда поняла…
А Татьяна поднялась ей навстречу:
- Людочка… Людмила?
Люда мимолётно удивилась: кажется, она не говорила Татьяне, как её зовут…
-Как Андрей?
- В сознание ещё не пришёл. – Медсестра с «Ольховской» горьковато усмехнулась: – Людмилой… Людочкой меня называет.
Людмила присела на краешек постели. Взяла его руку, коснулась губами горячего лба...
А он вдруг перевёл дыхание… Ещё глаза не открыл, – лишь почерневшие веки вздрогнули. Прошептал:
- Маленькая моя… Людочка… Люда…
Таня незаметно вышла из палаты.
На «Степновской» ещё работали горноспасатели.
Всех шахтёров подняли. Надо было разобрать оставшиеся завалы. Содержание метана измеряли каждый час. Предстояло выяснить причину внезапного повышения уровня метана в ту смену.
Таня заметила Игорька Самохина. Игорь служит в Санином отделении, и Танюша спросила:
- Саня где? Поднялся уже?
Игорь заторопился, отбросил сигарету:
- Тань!.. Тебе лучше к Крапивину.
А Крапивин тоже закурил… Но затянулся всего пару раз.
-Таня!.. Татьяна Алексеевна! Саню… в общем, Александра мы пока не нашли. Он из откаточного штрека вынес к стволу пятерых шахтёров… Все живы. Потом вернулся – в конце откаточного остался завал, надо было срочно простучать его… В общем, Саня не успел: там кровля обрушилась.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15