Крапивин говорил, что горноспасатели ещё работают… Что Саня – опытный горноспасатель… что часть кровли не обрушилась донизу, задержалась на глыбе породы…
А Таня уже не слышала этих слов – потому перед глазами вдруг замелькала какая-то ослепительная чернота…и незнакомой, никогда не испытанной болью стучало в висках:
-Александра мы пока не нашли… В общем, Саня не успел… там кровля обрушилась…
Встревоженный Крапивин успел поддержать её за плечики:
-Татьяна Алексеевна!.. Таня!..Танюша, ты же… ты шахтёрская жена. Держись, моя хорошая. – Оглянулся, кивнул подбежавшей к ним маркшейдеру Веденеевой:
- Бывает, Людочка, и медсёстрам помощь нужна… И сил жёнам шахтёрским надо не меньше, чем самим шахтёрам.
Людмила осторожно усадила Таню на скамейку в тополиной аллее у шахтоуправления. Сама присела рядом. Слов не выбирала – просто говорила:
- В шахте всякое бывает… по-всякому случается. Мой прадед, Иван Андреевич, рассказывал… Его отец на «Никольской-Восточной» в молодости работал. Вот так же гремучий газ взорвался – тогда метан чаще гремучим газом называли. Батю прадеда моего и ещё двоих шахтёров отбросило в самый конец лавы… и тоже кровля обрушилась. Их пять дней искали под завалами. Уже и священник приехал к шахте – отслужить панихиду за упокой. Стал готовиться к службе батюшка Петро… а поселковые вдруг замерли… потом закрестились: по склону Мельниковой балки поднялись трое человек. А жёны узнали своих шахтёров… хоть трудно их было узнать: лица чёрные, волосы слиплись от угольной пыли и крови, рубахи и штаны обгоревшие, в клочья изорваны… Полюшка, жена отца моего прадеда, первая мужа узнала: они обвенчались за три дня до аварии… По глазам и узнала любимого своего, бросилась к нему, обняла… Рассказали шахтёры, что вышли через старую выработку – там был заброшенный, наполовину заваленный запасной выход на поверхность. Батюшка Петро молебен о здравии отслужил у шахты.
- Я тоже узнаю Саню… когда он поднимется, – шептала Таня. – Я узнаю его… – Не сдержалась, уронила лицо в ладони... и плечики её вздрагивали.
Люда обняла Танюшу, повторила:
- В шахте по-всякому случается. Горноспасатели работают, поиски продолжаются.
Таня подняла глаза:
- Ему надо было… чтобы я его ждала. Он никогда не говорил об этом… А в глазах надежда… что я скажу: я жду тебя… возвращайся скорее. А я лишь про себя думала. Про свою любовь… несбывшуюся. Саня на руках меня носил… А я не замечала.
-Почему же не замечала… Сына родила ему.
- Родила… сына. Сама надеялась, что забуду… Андрея. Не виделись давно с ним. А встретились – всё всколыхнулось… Потому и случилась с Саней беда. Он в таких ситуациях спасал шахтёров, когда уже не верилось, что можно выжить… подняться на-гора… Саня всегда чувствовал опасность… неуловимый треск перед обрушением слышал. А сейчас… беда потому и случилась… что я… столько дней… столько много дней не ждала его. Равнодушной была: вернулся он с дежурства… или после аварии – ну, и вернулся… Ничего особенного, так и надо…
-Метан не от этого взорвался, – негромко возразила Людочка. – Угольный пласт был в состоянии напряжённости – от веса вышележащих горных пород. В таких случаях происходит резкое увеличение уровня метана. Для взрыва бывает достаточно крошечной искры. А искра получается даже от простого удара двух обломков породы. У шахтёров такая невесёлая… но очень точная поговорка есть: был бы газ… а искра найдётся.
- Может, и не от этого метан взорвался… Только Саня не первый год горноспасателем работает. И беда – оттого, что… раньше я не ждала его. И у него надежды не осталось… что я буду ждать.
-Вот и жди. Его спасёт твоё ожидание. С шахтёрами такое не раз бывало – во все времена.
Татьяна поднялась:
-Мне в больницу надо. У Андрея – смещение позвонков. Его обследовали – перелома нет. Как я и говорила: при травмах такое случается. Ему теперь массаж нужен.
- А ты умеешь?
- Мой прадед Пантелей умел. Мать и свекровь рассказывали, что к нему шахтёров после аварии привозили. Видно, – мне умение его передалось.
Андрей уже знал про Саню Стрельцова…
Приподнялся навстречу Танюше:
- Тань!.. Поговорить надо.
-Тебе кто вставать разрешил? – Татьяна строго свела брови.
- Так нет же перелома. Валерий Павлович, травматолог, сегодня ещё раз снимки смотрел… Удивлялся: как это медсестра с «Ольховской» без снимков правильно определила.
- Значит, вот такая медсестра на «Ольховской».
- Тань!.. – В глазах Андрея – отчаянная решительность. – Я сказать хочу. Мы с тобой давно не дети. У меня сегодня Крапивин был. Беда с Саней.
- Беда. – Таня на секунду прижала пальчики к ресницам. И слезинки не сорвались…
- Тань! Я сказать тебе хочу. Чтоб ты знала. У нас с тобой дочка. И мальчишка Санин чужим мне не будет. Тань!..
-Дочка не у нас с тобой. Дочка – у меня и у Сани. И сын у нас с ним.
-Таня!.. Крапивин сказал, что поиски не окончены. Только…
-Саня найдётся.
Андрей прикусывал почерневшие губы:
- Тань!.. Найдётся. Только… там концентрация метана такая… В общем, при такой концентрации газ не взрывается, просто горит. Но… наступает удушье. Слишком долго Саня остаётся в той зоне… где кровля обрушилась.
- А вы с Крапивиным знаете, в какой зоне он остаётся? Сами же говорите: горноспасатели ещё работают.
От Таниной надежды перехватило дыхание…
-Таня! Ты просто знай: я буду рядом. Я буду рядом – с тобой и… с детьми.
Сквозь невыносимую тяжесть и боль, что уже не первый день не дают дышать, Таня устало улыбнулась. Слегка взъерошила его волосы:
- И будешь звать меня… Людмилой.
Андрей прикрыл глаза…
Людмила…
Люда, Людочка…
Стала единственной…
Чтоб навсегда остаться болью.
Не вовремя… счастье было.
У них с Танюшей – дочка.
И если… если Саня…
Теперь он, Андрей, должен будет заботиться о Тане и детях.
-Я Саню жду, Андрей, – просто и твёрдо сказала Таня. – Он мой муж, у нас с ним дети. Он найдётся – живым. Я его очень жду.
А на шахте Крапивин отводил взгляд.
Молча хмурились ребята – горноспасатели из Санькиного отделения.
Владимир Михайлович сказал:
- Тебе домой надо, Танюша. Там мать с отцом ждут. И дети. Родителям скажи… Скажи матери и отцу, что мы продолжаем поисковые работы.
Перед отъездом на «Ольховскую» Таня зашла к Людмиле:
- Андрею предстоит долгий курс лечения. Когда выпишут его, твоя задача – проследить за тем, чтоб он каждый день приезжал ко мне в медпункт на массаж. – Обняла Люду: – И… со свадьбой не тяните.
-Не время… для свадьбы.
-Счастье, Люд… всегда вовремя. Не надо выбирать дни… для счастья. Не надо ждать каких-то особенных дней для счастья. Счастье всегда вовремя. Андрей любит тебя одну. Всё, что было у него до тебя… Знаешь, – так бывает: будто бесследно смыла волна.
-Ты… разреши ему видеть дочку.
-Нет.
Таня!..
- Он сильный. Он поймёт, что ему не надо видеть Марину. И Марине не надо… встречаться с ним.
-Она же… его дочь.
-У Андрея пока нет дочки. Ты родишь ему – дочку или сына. С этим тоже не тяни. Мельников будет хорошим отцом. А у моей дочери есть отец. И я люблю – его одного.
… Горноспасатель Саня Стрельцов поднялся из шахты сам. Как случалось не одному шахтёру – с деда-прадеда-прапрадеда – выбираться на-гора после аварии.
Кровля обрушилась в полуметре от завала. Саня уже знал, что шахтёров под завалом нет – слышал, как Игорёк Самохин сказал Димке Макарову:
- Всех подняли.
Надо было возвращаться к стволу, и в этот момент кровля не выдержала… Будто вздохнула тяжело… И Санька различил этот протяжный вздох, успел сделать шаг назад…
На сбойку, что соединяла старую выработку с поверхностью, наткнулся случайно.
Вышел на склон балки.
Без сил опустился на землю у криницы.
Долго, пригоршнями, пил воду – не верил счастью.
Кружилась голова, и Саня целую ночь пролежал в полыни.
Знал, что мужики ищут его… И счастливо вспоминал Танюшины слова: я буду ждать тебя… Поэтому, лишь рассеялась глубокая и мягкая чернота августовской ночи, поднялся и отправился на «Степновскую»…
Таня и Людмила вышли из шахтоуправления.
Саня сидел неподалёку, прямо на земле.
Услышал, как Танюша сказала: у моей дочери есть отец… и я люблю его – одного.
У Саньки снова закружилась голова.
И очень захотелось… чтобы Танюша ещё раз сказала… что любит.
Негромко окликнул:
- Тань!..
…-Бать, мам! Знакомьтесь: Людмила, моя жена.
Ирина Игоревна не поняла:
- Твоя… кто?
-Жена. Людмила – моя жена. И сын у нас есть. Скоро второй будет.
-Сын?.. – Ирина Игоревна в недоумении хлопала глазами.
-Сын, Алексей. Мы сегодня не собирались к вам – случайно вышло. А Алёшка в садике, в круглосуточной. В следующее воскресенье приедем.
После обеда Андрей и Людмила уехали.
Ирина Игоревна не могла прийти в себя…
Схватилась за телефонную трубку: надо немедленно рассказать Леночке!
Михаил Петрович мягко забрал у неё трубку:
- Может, сначала сами поговорим, Ира? Есть о чём.
- Сын!.. Ты слышал? Ты слышал, Миша?.. Андрей называет сыном… чужого мальчишку! Эта… эта его Людочка – ты слышал?.. Он её Людочкой называет!.. – ему на шею своего ребёнка!..
-Ира! Ты хотела внуков. В следующий выходной готовься встречать.
- Я… я хотела внуков! Своих! А не чужих мальчишек!
- Ира! Если наш сын называет мальчишку своим сыном, значит, это наш с тобой внук.
… - С того утра, Сань… – счастливо шептала Танюша. – Помнишь… ты вернулся тогда… а потом – на «Степновскую»…
-Весной, значит… ждать будем?
-Весной.
- Сын? У Маринки должны быть братья.
-Значит, будет сын.
У Сани и Танюши родился сын.
… Андрей рассказывал Алёшке про горнопроходческий комбайн. Обнял сына:
- Кого хочешь, Алексей? Брата или сестру?
Алёшка подумал. Серьёзно сказал:
- Брата. И сестру.
Угадал мальчишечка сокровенное желание Андрея…
Людочка родила двойню – дочку и сына.
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15