Санька кивнул просто, – как знакомому.
А Андрей остановил взгляд на большой коробке с куклой, что держал Санька в руках.
Усмехнулся: значит, дочка…
Значит, родила Танюша Саньке дочку.
Вдруг перехватило дыхание, какой-то пронзительной болью пронеслось: а… если бы… Кто бы у них с Таней родился – сын или дочка?..
Проводил Саню взглядом, долго и серьёзно выбирал грузовик Людмилиному мальчишке. Такой выбрал, что самому радостно стало.
Во дворе общежития Людмила развешивала выстиранное бельё. Андрей протянул мальчишке грузовик:
- Держи, шахтёр.
Мальчишечка застенчиво обрадовался, поднял глаза:
-Спасибо.
А Людмила нахмурилась:
- Ни к чему это, Андрей Михайлович. Я хорошо зарабатываю.
От её сдержанной строгости… и какой-то девчоночьей заносчивости Андрей растерялся:
- Людмила… Людмила Анатольевна!.. Просто – подарок… Захотелось вот… просто захотелось мальчишку порадовать.
Присел на корточки рядом с малым:
- Тебя как зовут, шахтёр?
-Алёшкой.
-Давай мы с тобой, Алексей, посмотрим, как у КамАЗа нашего кузов откидывается.
Смышлёный мальчишка вмиг сам разобрался:
- Вот так.
Отчего-то захотелось на секунду прижать малого к своей груди…
Людмила словно догадалась – остановила его взглядом…
Работы в кабинете, с горой документации – до глубокой ночи… если не до зари. А инженер Мельников собрался спуститься в шахту с первой сменой.
Чекунов удивлённо приподнял брови:
-Сегодня-то чего тебя в забой несёт? Надо же проектно-сметную по новой лаве посмотреть!
- Там ещё нечего смотреть, Владимир Павлович. Мне нужны данные по вентиляции и откачке воды. А ещё – результаты исследований маркшейдера по сдвижению горных пород. Людмила Анатольевна сегодня проводит горизонтальную и вертикальную съёмку выработки.
- Пусть проводит! На то она техникум окончила! Должен заметить, Мельников: девчонка справляется. Я вот боюсь, что её от нас на «Матвеевскую-Капитальную» переманят: у них маркшейдер никудышний… в забой лишний раз боится спуститься. И теодолитом толком пользоваться не умеет.
- Чтоб не переманили, вы б ей квартиру дали – в новой двухэтажке, – сдержанно посоветовал горный инженер. – Живёт с мальчишкой в общаговской комнатушке. Спасибо мужикам: стараются не материться… и курят на улице.
- Не одна ж она там живёт! Девчонки с АТС в общежитии живут… Ещё Верочка со столовой.
-У Людмилы Анатольевны – малый. А у вас в двухэтажке есть резервные «однушки». Для кого держите?
-Мало ли!.. Чуть что, – где потом жильё возьмёшь!
- А нужный шахте специалист, женщина с ребёнком, – это не чуть что?.. Какое чуть что вам ещё требуется? И чего удивляться, если она на «Матвеевскую-Глубокую» уйдёт?
Чекунов покачал головой: настырный же этот… вчерашний студент!.. Ты ему – слово, а он в ответ – десять! Вздохнул:
- Подумаем. Только учти, Мельников: Людочка… Людмила Анатольевна – особа… как бы тебе попонятнее сказать, – с норовом. Будто не техникум окончила, а академию… Уверена, что всё знает лучше всех. А ты у нас… инженер строгий да суровый. Вдруг какое замечание сделаешь – взбрыкнёт так, что мало не покажется. Ты тоже хорош… Вот и выйдет – коса на камень.
-Меня её взбрыкивания не интересуют. Мне нужны точные данные по сдвижению пород. И графическая документация.
А в забое незаметно наблюдал за работой маркшейдера. Все исследования Людмила Анатольевна проводила старательно и уверенно. Мельников усмехнулся: угадывается недавняя отличница…
Шахтёры присели передохнуть, развернули тормозки. Иван Григорьевич, машинист добычного комбайна, пригласил:
- Давай, дочка, подсаживайся к нам. Время обеденное. А ты ж с зари работаешь. У нас вот тут – хлебушек, сало… колбаска, помидоры вот… – Улыбнулся, протянул ей поджаренную куриную ножку: – Все девчонки любят такие, держи. – Кивнул инженеру: – И ты садись, Андрей Михайлович. Сам знаешь: у нас так положено.
После обеда Андрей подошёл к Людмиле Анатольевне:
- Чертежи должны быть готовы на завтра. – Чуть приметно улыбнулся: – Как малый? В садике? В круглосуточной группе?
-Закрыли круглосуточную. На ремонт. Дома Алексей остался. Любаша, телефонистка, во вторую сегодня – присмотрит.
-А… отец Алёшкин?
Людмила Анатольевна вскинула взгляд на инженера. Сухо поинтересовалась:
- Это имеет отношение к горизонтальной съёмке и к графической документации?
Когда поднялись на-гора, машинист подземного электровоза Димка Боровиков щелчком выбил сигарету из пачки, ухмыльнулся:
-Ты, Андрей Михайлович… смотрю, – приударить решил за Людочкой.
Мельников тоже закурил. Вприщур взглянул на Димку:
-Ну?.. Если решил, – то что?
- Предупредить хотел: безнадёжное дело. Я пробовал. Рубаху постирать… либо тарелку супа налить – это Людка с дорогой душой. А пригласил её к себе в комнату – на целый вечер, было, один остался… так, мол, и так, Люд, посидим… записи новые послушаем, – так она зыркнула… молча, будто водой ледяной окатила. Я аж поёжился. Опытом с тобой делюсь. Хорошо подумай, – прежде чем клинья к Людке подбивать.
-Подумаю, – пообещал Мельников.
Димка потушил окурок:
- Бабы из планового рассказывали… Муж у неё… ну, в общем, отец малого Людкиного, – погиб. Помнишь, – года четыре назад на «Зарничной» выброс угля был. Вроде и свадьбу сыграть не успели.
Через несколько дней Чекунов схватился за голову. Горестно потряс каким-то тетрадным листком:
- Вот что с ней делать!
Инженер Мельников взял листок, пробежал глазами: заявление маркшейдера Веденеевой. С просьбой перевести на другую должность, – чтоб на поверхности работать…
-Остаться без маркшейдера! Сейчас, когда новая лава на подходе!..
Ясно.
Андрей Михайлович вошёл в кабинет Веденеевой:
- Не открыли круглосуточную группу?
- Предупредили, что ремонт – не меньше, чем на месяц. Мне надо на поверхности работать: так я смогу Алёшку с собой брать.
- Может, на этот месяц – к родственникам мальчишку отправить?
Людмила усмехнулась:
-Хорошая мысль. Только родственникам Алёшка не нужен.
- Что ж… за родственники такие?
-Вот такие. Перестали быть родственниками… когда у меня сын родился.
- Как это – перестали?..
- Пособие на ребёнка – которое вдовам погибших шахтёров на детей выплачивают – мне не положено. А без пособия – не интересно с мальчишкой нянчиться.
- А что с пособием?
- Ничего. Я не вдова. Мы не успели расписаться. А Ромка… Роман не успел узнать, что я беременная. Когда на «Зарничной» выброс угля случился, я и сама ещё не знала… что ребёнок у нас будет.
Людмила словно застеснялась своего горького признания: чего это разоткровенничалась – перед чужим парнем… перед горным инженером. Мало у него своих дел и забот.
А он присел напротив, как-то грустновато свёл красивые сильные брови…
И… захотелось рассказать ему:
- Мать с сестрой про это пособие мне толковали ещё до Алёшкиного рождения, – что не положено мне. Наперебой убеждали… от ребёнка избавиться. Возмущались: зачем тебе ребёнок! Кому он будет нужен! И кому ты с ним будешь нужна!
- А родители Романа?
- У него одна старшая сестра. Я ей сказала, что беременная. Она плечами пожала и предупредила меня, что сказки про Ромкиного ребёнка слушать не будет.
Андрей вспыхнул. Быстро склонил голову, провёл ладонью по лбу и по глазам.
А Таня…
Санька Стрельцов куклу купил – большую, красивую… Девчонка, значит, у них родилась.
И… никогда не узнать, кто родился бы у них с Таней – дочь или сын…
А Людмилиному мальчишке – три года.
И Ромка, Роман… шахтёр её, не узнал, что сын у них родился.
Неожиданно положил ладонь на её руку:
-Люда!.. Людмила Анатольевна! Месяц – не так уж и долго. Что-нибудь придумаем. Вам же не в каждую смену в шахту спускаться. Справимся.
От таких простых… таких нужных и уверенных слов… и оттого, что сильная ладонь горного инженера так бережно прикрыла её руку, Людмиле пришлось сдержать слёзы…
…Свекровь со свёкром всё же настояли, чтобы Татьяна закончила медучилище: до Маришкиного рождения она успела сдать экзамены и зачёты на зимней сессии второго курса. Понятно, – не со своей группой, не с подружками пришлось доучиваться: девчонки разъехались из города, уже работали медсёстрами. Оленька Васютина, лучшая подружка и Маришкина крёстная, вышла замуж, работала в шахтёрском медпункте на соседней «Отважненской». Однажды рассказала, что Мельников работает горным инженером на «Степновской». Татьяна усмехнулась:
- А как же аспирантура?.. Нашлась такая… что помешала Андрею Михайловичу заниматься научной работой? И мама с тётей Леной… допустили, чтоб Андрюша – вместо учёбы в аспирантуре! – на шахте работал?
-Андрей не женился. Просто уехал работать на «Степновскую». Тань!.. А если Андрей всё же узнает… про дочку? – осторожно спросила Оля.
- Про какую дочку? У него что, – дочка есть?
- Тань!.. Не верю я, что ты забыла его. Я же помню, как ты любила Андрея. И дочка у тебя – от него…
- Дочка у нас – Стрельцова Марина Александровна.
- Тань!.. А если он… узнает?
- Не о чём ему узнавать.
- Ты же так любила Андрея! Такой счастливой была, что беременная от него!
- Ты вот спросила, Оль… – неужели я забыла его. Не забыла. До сих пор каждое слово его матери и тёти Лены помню.
- А… если встретишь его?..
Разве ж признаешься лучшей подруге… – если и себе самой не признаёшься…
Если и себе не признаёшься, что всматриваешься в дочкино личико…
Все говорят, что Маринка – Танино повторение. Как две капли воды – дочка с мамой похожи…
А Татьянино сердце вдруг замирало – от Маришкиного взгляда… или от улыбки...
… Взволнованный и сбивчивый Иринин рассказ Михаил Петрович выслушал молча.
Достал сигареты, хмуро бросил:
- Не морочь голову.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 12 Часть 13 Часть 15 Часть 16