В теме Воронежского авиазавода, хочу рассказать про одно событие, свидетелем которого я стал. Это произошло весной 1972 года, в конце марта. Завод готовился торжественно, впервые отправить в полет своим «ходом» сверхзвуковой Ту-144. Это была третья машина, а две первые были перевезены в Москву по частям, и там, в Жуковском, собраны.
Накануне перегонки, на завод в Воронеж прилетел Ту-134 из Жуковского. На нем прилетели члены комиссии, - в составе которой были Главный Конструктор Туполев (сын Андрея Николаевича) и экипаж Михаила Козлова, который на следующий год погибнет в катастрофе Ту-144 на Международном авиасалоне во Франции, в Ле-Бурже. Командиром на Ту-134, который привез комиссию и экипаж, был известный летчик-испытатель Елян, который впервые поднял в небо опытный Ту-144.
В тот же день Ту-144, который уже не первый день на заводской ЛИС готовили к первому полету, совершил две пробежки по нашей заводской полосе, - под управлением прибывшего из Москвы экипажа. Вылет для перегонки в Жуковский был назначен на следующий день. На закрепленный за мной в заводском летном отряде Ан-2 (СССР-93931), привезли большой, с человеческий рост, продолговатый «мешок» из синтетической ткани со специальными застежками и молниями. К одному концу «мешка» крепился грузовой парашют. Вытяжной фал я пристегнул карабином к предназначенному для этого тросу. Это был аварийный груз с радиомаяком и предназначался для сброса над местом аварии или вынужденной посадки опытного самолета в случае «чего».
Задача нашему Ан-2 была следующая – после взлета Ту-144 мы сразу вылетаем вслед за ним и летим в сторону Липецка. Если что то на этом участке с Ту-144 случится, мы начинаем поиск, и обнаружив место падения или вынужденной посадки – сбрасываем «мешок». Если самолет прошел нашу зону ответственности, то мы садимся в Липецке на военном аэродроме, который назначили запасным для перелета опытной машины. Туда накануне уехал один наш заводской диспетчер, и в случае посадки на запасном – он должен бы был руководить заходом на посадку. Этого диспетчера мы и должны были забрать из Липецка и привезти его домой, в Воронеж.
Утром я быстро подготовил наш Ан-2 к полету, однако погода была неважная – низкая облачность, с утра туманило. Но Ту-144 готовили к вылету, там «суетилось» много народа и машин, готовились к вылету и мы. Часов в 10 утра на полосу выехали специальные машины «пылесосы» - ездили по полосе, чистили ее. А потом, когда машины ушли – на полосу выгнали огромную массу работников ЛИСа, - технарей, построили их плотной цепью и они пошли по взлетной полосе от начала и до конца, туда и обратно, собирая всю «мелочевку», которая могла остаться на полосе. Уже тогда я задумался, - неужели всегда так будут готовить полосу для взлета Ту-144 ?! Да кому же тогда нужен будет такой «современный» самолет? Этак вся авиация остановится – только и будут все аэродромные службы делать, что вылизывать полосу. Но, от посторонних предметов в тот день полосу все же очистили капитально.
Туман постепенно рассеялся, но плотная облачность висела и не думала расходиться. После обеда нашему экипажу дали команду перерулить через полосу, и стать недалеко от полосы, на траве, напротив середины ВПП. Мы на нашем Ан-2 перерулили, выключили двигатель и втроем – командир, второй пилот и я, стояли у самолета и наблюдали весь процесс приготовления.
Постепенно на аэродроме - в районе готовящегося самолета, стали собираться люди. На заводе раньше была прекращена работа, и часам к 15 у самолета начался митинг. Было море людей, собрался весь завод – провожать своего «первенца». Затем запустился и взлетел Ту-134 под управлением Еляна. В первом салоне Ту-134, на левом борту, был снят один иллюминатор. И там, на специальном кронштейне, стояла кинокамера для съемки всех фаз взлета Ту-144.
Пока Ту-134 летал кругами над городом, Ту-144 с экипажем отбуксировали на полосу и установили его на торце ВПП, на самых крайних плитах. Сбоку, слева от самолета, установили какую то установку на колесах. От нее протянули кабель и подсоединили к разъему на борту. Возле установки стояла группа инженеров. Они работали у пульта этой установки, - насколько я понял, они тестировали работу всех систем и двигателей перед взлетом с записью на самописцы. На Ту-144 запустили двигатели, прогрели их, и поочередно выводили на разные режимы, - видимо по команде этих специалистов возле установки. Там же находился и кто то из КБ Туполева.
Затем установку отсоединили от самолета, и оттуда сразу отъехала машина, которая присоединилась к кавалькаде легковых автомашин у ЛИСа. Машины на большой скорости помчались вдоль взлетной полосы по сухой траве к противоположному концу полосы, и там выстроились в ряд, - в месте предполагаемого отрыва самолета. Все было «серьезно», сразу было видно, что свершается какое то очень важное, государственное дело.
Ту-144 выпустил маленькие "крылышки" на фюзеляже – позади кабины пилотов. Это, кстати, была доработка, - на первых двух образцах этих «крылышек» не было. Все работники завода, затаив дыхание, ждали взлета. Вдали, в районе 4-го разворота, показался заходящий на заводской аэродром Ту-134 с кинокамерой . Видно было, что он шел, «целясь» не на полосу, а параллельно ей метров на 50-70 правее, чтобы с левого борта снимать взлетающий «144»-й. Этот Ту-134 летел с выпущенными закрылками, на малой скорости, и шел довольно низко. До начала взлета Ту-144 оставались мгновенья…
А теперь я хочу сделать одно небольшое лирическое отступление - думаю, что оно будет интересно читателям. Это, на первый взгляд, не имеет отношения к первому взлету сверхзвукового лайнера Ту-144 с заводского аэродрома. Но, при неблагоприятном развитии ситуации, вполне возможны были бы и отрицательные последствия...
Итак, до начала взлета Ту-144 оставались мгновенья. И вот в этот самый момент, примерно напротив того места, где стоял наш Ан-2, с противоположной стороны взлетной полосы, из пожухлой мартовской травы, на полосу лениво и медленно вышла дикая собака, - здоровенный лохматый кобель. Там, вдали, на противоположной стороне аэродрома, вдоль забора завода, находилась большая свалка старых стапелей и оборудования, которые больше в производстве не использовались. Это были настоящие джунгли, и они располагались стразу за стоянками самолетов нашего ЛТО. Туда никто не осмеливался в одиночку углубляться, так как там водилась большая стая одичавших собак.
Вперемежку с кустами и деревьями, весь этот заводской хлам, создавал собакам пещеры, укрытия и лабиринты. Несколько раз военизированная охрана завода производил отстрел собак, но популяция их не исчезала. Мы, работники ЛТО, часто видели этих собак, нас они побаивались, и на стоянки наших самолетов не заходили. А вот на нашего всеобщего любимца - пса «Цыгана», который жил в будке возле здания ЛТО, однажды ночью, эта дикая стая все же напала. И загрызла его прямо возле будки, в куски порвали, бедолагу... И даже вооруженный охранник не успел ничего сделать. Но это так, присказка, чтобы была понятна ситуация.
Этот кобель, который вышел на полосу был нам всем, в ЛТО, хорошо «знаком». Он в стае был одним из вожаков, матерый и опытный. И это именно он тогда вышел на взлетную полосу. Причем, на самую средину полосы, и повернулся мордой навстречу Ту-144. Чуть ли не на осевой линии полосы он присел, внимательно глядя на стоящий вдалеке, «свистящий» двигателями самолет. Все это произошло так неожиданно и быстро, что мы, на какое то мгновенье растерялись.
Наш командир самолета, Сиволдаев Борис Ефимович, заметался, бормоча: - «Может, как то его прогнать, или по радио предупредить диспетчера и экипаж, что на полосе собака!..»
Он даже попытался метнуться к Ан-2, который стоял метрах в 10 позади нас, чтобы по радио сообщить о собаке на полосе, но было уже поздно…
Ту-144 дал взлетный режим, Ту-134 с камерой на малой высоте уже подлетал к аэродрому, и начался процесс взлета... А диспетчеры и все, кто был тогда на аэродроме, – никто, кроме нас троих, этого кобеля не могли увидеть. Это было довольно далеко от стоянки ЛИСа и находящимися там людьми, да и внимание всех было приковано только к взлетающему самолету...
Ту-144 включил фары и начал разбег. Из сопел двигателей вырывались четыре полупрозрачных факела пламени. Грохот стоял ужасный, такого я раньше и не слышал, уж очень шумным оказался Ту-144 на взлете.
Впервые я видел взлет этого сверхзвукового лайнера, да еще так близко! Зрелище захватывающее!
Самолета быстро набирал скорость, разбегаясь по полосе, а справа от него, низко и чуть сзади летел Ту-134, снимая взлет на камеру. Пробежав примерно две трети длины полосы, Ту-144 энергично задрал нос, и на фоне серых облаков, как какая то фантастическая белая ракета, с четырьмя факелами из сопел двигателей, круто, красиво и стремительно ушел вверх... Через несколько секунд он скрылся в облаках. Сопровождавший его Ту-134 , пролетая над нами, дал взлетный режим, и вдогонку за «144»-м ушел в облака. Вся огромная толпа работников завода взорвалась бурными аплодисментами! Это и правда была неподдельная радость и гордость за нашу науку и технику, за свой труд, за свой завод!
А теперь снова возвращаюсь к собаке. Очень интересно было смотреть за реакцией кобеля! Мы трое постоянно переводили взгляд с разбегающегося самолета на кобеля и обратно! И на самолет смотреть очень интересно, но и на кобеля тоже. О взлете самолета я уже рассказал выше - он быстро набрал скорость, эффектно взлетел и быстро скрылся в облаках, а следом за ним и сопровождавший его Ту-134.
А нам, экипажу Ан-2, наверное единственным из присутствовавшим тогда на заводском аэродроме, довелось стать свидетелями этого "шоу". Этот лохматый дикий кобель дал нам повод сильно поволноваться! Была опасность, что он мог попасть под колеса, а то и в воздухозаборник одного из двигателей взлетающего самолета. Мы трое постоянно переводили взгляд с разбегающегося самолета на собаку и обратно...
А поведение дикого кобеля было следующее: - вначале он сидел на полосе и внимательно смотрел на ревущий самолет. С началом разбега, звук стал быстро нарастать, а самолет приближаться. В первое мгновение кобель навострил уши, затем вытянул морду, всматриваясь в источник беспокойства, затем приподнял зад, и весь напрягся. Но, все же продолжал какое то время стоять на месте...
Наконец до него, похоже, дошло, что эта ревущая махина очень быстро приближается, да еще и грохот нарастал чрезвычайно интенсивно. Тогда кобель, вместо того, чтобы убежать в сторону, - в траву, откуда и пришел, резко развернулся и дал такого стрекача по взлетной полосе, какого невозможно себе было даже представить! Причем, бежал он не сворачивая, а строго по оси! Лап не было видно, буквально летел!
Время от времени кобель резко оглядывался назад. По его попытке еще «увеличить» скорость, стало ясно – кобеля охватил необузданный животный страх. Он же прекрасно видел, что самолет становится огромных размеров и быстро его нагоняет, а уж какой стоял грохот! В какой то момент нам, экипажу Ан-2, который видел со стороны этот "забег", стало даже страшно, - создалось впечатление, что собака вот - вот попадет, ну, если и не в двигатель, то под колеса самолета – точно!
Наконец, у обезумевшего от страха барбоса, что то «сработало» в мозгах… И он, с ужасом оглянувшись в очередной раз, и увидев "ревущего зверя" совсем рядом, резко свернул вправо, но не удержался на лапах… Он несколько раз (!) перевернулся, но мгновенно поднялся и продолжил свой безумно скоростной бег, на этот раз вправо от полосы, по высокой сухой траве, делая неимоверно высокие и длинные прыжки.
Самолет уже благополучно обогнал кобеля, и начал отрываться от полосы. От грохота двигателей содрогался воздух. А кобель то появлялся в прыжке из травы, то исчезал в ней. Господи, как же он бежал!!!
Никогда ни до этого, ни после этого, я не видел, чтобы собака могла так быстро бегать, и делать такие огромные прыжки! Кобель мчался, точнее – летел, в направлении железнодорожной станции Придача, которая находится за забором аэродрома... Не знаю дальнейшую судьбу этого пса, только больше мы его ни со стаей, ни одного, не видели никогда. Либо он тогда сбежал с аэродрома и от родной стаи навсегда, без оглядки, - пока хватило сил, либо подох с перепугу где ни будь на окраине аэродрома…
А мы, «переведя дух» после увиденного, сели в самолет, запустились и улетели в Липецк. Там подрулили к КДП, остановились не выключая двигателя, к нам на машине подвезли нашего заводского диспетчера. Он зашел в самолет, мы развернулись, вырулили и сразу же улетели назад. Диспетчер, когда зашел в самолет, сказал, что «144»-й уже благополучно долетел и сел в Жуковском, - только что пришло сообщение.
К сожалению, судьба конкретно этого самолета, который при первом своем взлете едва не раздавил бездомного дикого барбоса, оказалась трагичной. Летом, 3 июня следующего 1973 года, во Франции, этот Ту-144 СССР-77102 разбился во время демонстрационного полета на Международном авиасалоне « Ле-Бурже» под Парижем…
