Первая любовь обрушилась на шестнадцатилетнюю Любу Фомину во время летних каникул, когда она гостила у бабушки в деревне. И немудрено, ведь Игорь Колчин был красавцем хоть куда: пронзительно синие глаза, шапка шелковистых кудрей, тонкие черты лица.
Впервые она увидела его на танцах. По соседству с бабушкой жила многодетная семья Пронькиных. И Люба сдружилась с Таней Пронькиной: вместе бегали на речку, а вечерами сидели на лавочке в компании ровесников. Но однажды Таня засобиралась в соседнее село Трофимовку, где была летняя танцплощадка.
- Нечего там делать, - сурово отрезала бабушка. – Трофимовские они такие… с бусурью.
- Ну, баба Нюра, - умоляюще заныли девушки. – Мы же ни одни пойдем: и Людка, и Настя, и Максим с Жориком.
Последние были старшими братьями Таньки.
- Ну, если с вами братья будут, то ладно. Только не задерживайтесь!
Обрадованные девушки кинулись наводить красоту: волосы на бигуди накручивать, платья наглаживать. Как же выход в свет – настоящий бал для барышень 70-х гг.
Правда, Любе «трофимовские» танцы не понравились. И хотя местные парни и девушки с энтузиазмом плясали под песни местного ансамбля, воздух пропитался удушающей смесью дешёвых духов, крепкого табака, пота и перегара - на танцплощадке топталось немало пьяных, и от того агрессивных парней.
На сцене выступали два гитариста, барабанщик, но ей сразу же бросился в глаза «клавишник». Играя на ионике, парень вдохновенно потряхивал шапкой кудрявых волос и пел: «Люди встречаются, люди влюбляются…» Люба не могла оторвать взгляда от его отрешенного красивого лица. Как же он ей понравился!
- Ты особо-то не пялься, - предупредила Таня, - трофимовские девки за Игоря могут всерьез изувечить.
- Он с кем-то встречается?
- Нет, но им по барабану – лишь бы драку затеять, чокнутым козам!.
Однако, какими бы драчливыми не слыли трофимовские барышни, парни из этого села были им под стать. И вскоре к Любе вихляющейся походкой приблизился явно пьяный тип.
- Потанцуем… герла, - дохнул он перегаром.
Девушка брезгливо отпрянула.
- Ты чё выделываешься, кура ощипанная? – разозлился парень. - Раз городская, думаешь, можно морду воротить?
- Я… не ворочу, - испуганная Люба оглянулась в поисках братьев Пронькиных.
Но, как на грех, те куда-то запропастились. А вокруг них уже собралась разгоряченная толпа. Всем было интересно, что в очередной раз отчубучит известный дикими выходками Петька Половнев. Да и городских в Трофимовке недолюбливали.
На защиту подруги отважно бросилась Таня.
- Иди домой, Петька. Тебе проспаться надо.
- Уйди, Танюха! Я не пьяный! Пусть эта выдерга сначала ответит, почему со мной танцевать отказывается? Брезгует?
- Просто не хочет. Уймись!
Но Петька грубо отпихнул Татьяну и шагнул к Любе. Его сузившиеся ненавистью глаза настолько испугали девушку, что, быстро оглядевшись, она рванулась туда, где окружавшая их толпа была реже. Под всеобщий хохот и свист, Люба вскарабкалась на сцену. И именно Игорь ей подал руку.
- Не запутайся в проводах, - предупредил он, а потом обратился к преследующему её буяну. – Сюда нельзя! Стой, где стоишь!
К сцене подбежали и подоспевшие братья Пронькины.
- Сказали же тебе – она не танцует!
Половнев с яростным рёвом замахнулся на Макса, но его руку успел перехватить Женька. За Петьку вступились друзья, и началась отчаянная драка.
Музыканты воспользовались этим перерывом для перекура. Открыв дверь в стене, они вышли в парк. И тут Игорь выкатил из кустов мотоцикл «Восход».
- Ты же в Авдеевке гостишь? Садись. Отвезу.
Она отважно взобралась на заднее сидение, хотя до этого ни разу не ездила на мотоцикле.
- Крепче держись! – крикнул Игорь, и его «Восход» с ужасающим грохотом рванулся с места.
Даже спустя годы Люба не могла без волнения вспоминать, как крепко вцепившись в парня, на сумасшедшей скорости (по крайней мере, так ей тогда казалось) мчалась по ночной проселочной дороге. Девушка ничуть не боялась. Наоборот, и жуткий рев мотора, и тьма вокруг, а главное, теплая спина Игоря – это было так здорово! Увы, вскоре мотоцикл остановился у дома Пронькиных.
- Дальше сама дойдешь или подвезти?
- Уже приехали, - тяжело вздохнула Люба.
«Неужели сейчас Игорь уедет, и я его больше никогда не увижу?» - отчаянно билось в голове. Но всё же, прежде чем рвануть с места, он небрежно бросил:
- До завтра!
Люба какое-то время прислушивалась к удаляющемуся реву мотоцикла. «Завтра я вновь его увижу». Тихонько пробравшись мимо бабушкиной спальни, взволнованная девушка улеглась в кровать. Она услышала, как позже из Трофимовки вернулись Пронькины. «Интересно, Игорь им сказал, что отвез меня домой?»
Утром к ней прибежала Таня.
- Здорово у тебя получилось. Едва увидела парня, и он тебя уже домой провожает.
- Скажешь тоже, - смущенно оправдывалась Люба. – Он просто спас меня от пьяного придурка.
- А что дальше-то было?
- Ничего.
- Неужели ни разу не поцеловались? - недоверчиво покосилась на неё Таня.
- Какие поцелуи? – оторопела Люба. - Игорь на меня даже не взглянул. Только и сказал, мол, до завтра.
- Не тупи, подруга! Он свиданье назначил.
- Разве так свидание назначают? – удивилась Люба. - Правда, я ни разу с парнем не встречалась.
Таня снисходительно хмыкнула.
- Спокуха. Игорь же не знает, где ты живешь – значит, спросит у братьев. А ты проще будь. Подойди к ним и спроси: о чем базар, пацаны?
- Да ладно? – оторопела Люба.
- Я сто раз так делала. Здесь главное – непринужденно разговор завести.
Совет «бывалой» подруги ввел Любу в ступор. У неё просто в голове не укладывалось, как она ляпнет про «базар». Но, может, так принято в Авдеевке? Когда Игорь на самом деле подъехал к дому Пронькиных, весь день его высматривающая Люба высунулась из калитки.
- Привет, - смущенно пробормотала она. – Спасибо тебе за вчерашнее.
- Да что уж там, - улыбнулся Игорь.
- Я так испугалась, - уже смелее продолжила Люба. – А ты к Пронькиным?
- Вообще-то, к тебе. На пруд купаться поедешь?
Вот так всё и началось: поездки на мотоцикле, свидания до глубокой ночи, страстные жадные поцелуи до боли в губах, бушующий огонь в крови, а также упреки встревоженной бабушки и ледяной блеск в глазах изнывающей от зависти Тани. Неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы в деревню не примчались вызванные бабушкиным письмом родители. Они насильно увезли дочь в город, хотя до конца каникул оставалось ещё две недели.
Единственное, что спасало её от отчаяния - это уверенность в скорой встрече с Игорем. Тот учился в областном музыкальном училище, и она через Татьяну передала ему свой номер телефона.
Наступил сентябрь. Каждый день Люба торопилась домой из школы, чтобы не пропустить долгожданный звонок. Но Игорь почему-то не звонил.
«Может, Танька-растяпа потеряла листик с телефоном?»
Не выдержав напряженного ожидания, в конце сентября Люба отправилась в студенческое общежитие, где её ждал пристрастный унизительный допрос вахтерши. Но, в конце концов, вредная старуха всё же смилостивилась, и облегченно выдохнувшая Люба увидела Игоря.
- Любаша? – удивился он. – Что случилось?
- Ты не звонил, и я подумала…
- Нас посылали на картошку. Пока отмоешься, поешь, уже некогда икать телефон-автомат.
Они вышли на улицу. Дул холодный ветер, мало располагающий к прогулкам. Да и вообще, парень выглядел странно отстраненным. На вопросы отвечал неохотно, смотрел куда-то в сторону и настолько тяготился встречей, что шокированная таким холодным приемом Люба поняла, что он ей не рад.
Сколько же потом она пролила слез, забросила учебу и едва не заработала анорексию. Перепуганные родители не знали, что делать, пока с отчаявшейся девушкой не поговорила их соседка по лестничной клетке – студентка строительного института Лиза Белкина. Она провела уже трое каникул в составе студенческих стройотрядов, поэтому знала о летних романах не понаслышке.
- Ох, уж это лето! Звезды, запах свежего сена и прочая фигня кружат голову почище шампанского, но похмелье от него ещё то. Тебе ещё повезло, что не залетела. .Не сохни ты по нему – первая любовь всегда кончается швахом. Поверь, будет и вторая, и третья. Только приведи себя в порядок, чтобы при встрече Игорь понял, каким был идиотом, что потерял такую красивую девушку.
Отомстить, заставить сожалеть – это нашло отклик в её измученном сердце, и Люба начала есть и почаще поглядывать на себя в зеркало. На осенних каникулах родители, по совету знакомых, отправили её к тетке в Ленинград. И там, гуляя по Невскому и слушая музыкантов у Казанского собора, девушка потихоньку пришла в себя.
Прошли годы. Они вместили в себя и два замужества, и детей, и успешную карьеру экономиста. О том, как сложилась судьба Игоря, Люба не знала, и спросить было не у кого. Бабушка умерла и больше она никогда не бывала в Авдеевке.
И вот как-то на приеме у врача в платной поликлинике Люба неожиданно встретилась с Татьяной Пронькиной. Они едва узнали друг друга. Бывшая подруга порядком раздобрела, приобрела ухватки «бой-бабы» и, судя по оплывшему багровому лицу, явно любила выпить. Женщины решили зайти в кафе.
- У меня овощной ларек на рынке, - не умолкая, хвасталась Татьяна, – Дела идут неплохо. Мне все завидуют. И если бы ещё налоговая не доставала…
Люба слушала бывшую подружку, не перебивая, отметив, что «базарная бизнесвумен» заказала один из самых дешевых кофе, да и одета была явно с распродажи китайского неликвида. Она давно бы уже встала и ушла, если бы не хотела знать, что стало с Игорем. Прошло столько лет, но вопреки уверениям родных и друзей, боль не проходила – да, она сгладилась и больше не мешала жить, но всегда оставалась где-то внутри, зачастую осложняя её отношения с другими мужчинами. Никто из них так и не смог вызвать в ней такой же яркий и безудержный шквал страсти.
- Ты давно была в Авдеевке?
- Каждую неделю мотаюсь. Родители больные, а братовья водку только хлещут, и никакой помощи от них не дождешься. Только и знают: Танька, дай! А у Таньки что, закрома безразмерные?
- Что-нибудь об Игоре Колчине… музыканте знаешь, - перебила её жалобы Люба.
Танька уважительно понизила голос
- Колчин-то? Большой человек стал. В каком-то знаменитом оркестре за границей играет. Говорят, бешеные деньги заколачивает. Родители его дом в райцентре отгрохали, а сестра…
- Я рада, что у него сложилась жизнь, - перебила её Люба, - хотя когда-то мы не очень хорошо расстались.
Неожиданно Танька поперхнулась, как-то заюлила, и, чтобы скрыть смущение, торопливо полезла в свой потрепанный кошелек.
- Ой, ведь дело это прошлое, - виновато забормотала она. – И у вас обоих всё хорошо…
Холодок прокатился у Любы по спине. Она поняла, что подруга что-то скрывает.
- Колись, Танька! Что ты наворотила сорок лет назад? – вроде как с улыбкой спросила она.
- Ой, да дура была, - засмеялась та в ответ. – Сказала Игорьку, что ты из Авдеевки так быстро уехала, потому что к городскому парню спешила на день рождения. Мол, с ним в деревне от нечего делать встречаешься, а в городе-то у тебя все по серьезному. Что уж скрывать-то, позавидовала я тогда вашему счастью, балбеска малолетняя.
У Любы потемнело в глазах. Резко схватило сердце, и она машинально сунула руку в сумочку за лекарством. Безудержный гнев распирал её грудь так, что не хватало дыхания.
И тут принесли кофе. Ей «лавандовый раф-кофе», а Татьяне «латте» в больших одинаковых чашках
- Надо же, твоё кофе настолько дороже, а выглядит в точности как моё и пахнет также, - принюхалась Татьяна, - Вот за что такие деньги платить?
Идея поразила Любу как ледяная стрела.
- Это не твой брат там стоит? – кивнула она головой на выход.
- Где? – обернулась Татьяна. – Ты чего - этот мужик совсем не похож на Жорика.
И этого Любе вполне хватило, чтобы кинуть в свою чашку таблетки. «Сейчас проверим – поумнела ли ты с тех пор?»
- Знаешь, а мне очень нравится этот кофе, - помешала она ложечкой напиток. – Вот нельзя мне – проблемы с сердцем, а отказать себе не могу. Уж больно он вкусный.
Глаза Татьяны сверкнули жадным любопытством. И Люба как будто нечаянно скинула сумочку на пол.
- Ну и разиня же я, - нагнулась она.
А когда вновь выпрямилась, то только горько ухмыльнулась. Конечно, Татьяна не удержалась и подменила чашки. Надо было её остановить, но…
Татьяна мученически скривилась, но допила кофе. На её лице явственно читалось «И за такую дрянь такие деньжищи!» Но признаться в подмене она не могла. Ну, а потом ей ожидаемо стало плохо – таблетки резко снижали давление. Люба дождалась, когда приехала вызванная перепуганными официантами скорая помощь и ушла домой.
Странно, но у женщины стало значительно легче на душе, хотя она только что чуть не угробила человека. Зато теперь Люба знала, что её любимый мальчик вовсе не насмеялся над чувствами своей молоденькой подружки, не предал её - он сам стал жертвой клеветы.
Если вам понравился рассказ, ставьте лайк и подписывайтесь на мой канал
Мои другие рассказы:
