Может Максимов и поторопился уехать из Юзино от Сирого, осталось что-то недосказанное, невыясненное. Майор оправдывал себя тем, что надо было уже возвращаться и доводить расследование дела до конца. Все конечно с одной стороны было так, но и не так.
Существовала и другая сторона - не столько расследования, сколько отношений с друзьями, оставшихся в таежном крае. Что-то тревожило душу, и чем Максимов уезжал дальше, тем становилось хуже. "Кошки скребли на душе, - так Максимов мог выразить свое состояние и понимал, - никаких кошек нет!"
За такими невеселыми мыслями майор отвлекся от дороги, и случилось это в самом неподходящем месте, когда пришлось преодолевать разлившийся в дождливую осень ручей. Ручей-то был всего ничего. Максимов на пути в Юзино легко преодолел его в брод, дно было каменистое.
Была конечно одна тонкость - брод оказался узким. По берегам для ориентировки были вбиты колья. В этот раз Максимов не обратил на них внимания, а может их и смыло, или кто снес. В общем всем левым бортом газик завалился в яму, да так, что чуть не перевернулся. Брод наверняка был нагребен трактором, только его к осени размыло.
Максимов попытался двинутся назад, но левые колеса основательно провалились в глинистое дно, засели намертво. А правые отчаянно буксовали. Толку от этого было мало. Майор попробовал дать вперед, в раскачку. Только левая сторона ушла еще глубже, газик сел на оба моста, заглох, а в кабину уже набралась вода. Из машины пришлось выбираться через пассажирское сиденье, да и то с трудом. А вещи, лежавшие сзади, конечно съехали влево и оказались в воде.
Майор осторожно спустился с подножки машины в воду, но и справа, где был брод, тоже оказалось глубоко, выше колена. Сапоги тут же наполнились водой, была она холодной, не как летом. Максимов выбрался на берег, стащил сапоги и вылил из них воду. Вот запасные портянки остались в чемодане, и вещи наверняка намокли.
Погода была еще дрянная, чуть выше нуля. И нет чтобы выглянуло солнце, наоборот - тучи заволокли небо, просыпались мокрым снегом, и подул ветер, который конечно не приносил тепла. Хорошо, что Максимов захватил из кабины длинный форменный плащ с капюшоном. Серый плащ был сделан из прорезиненной ткани, его не продувало ветром.
Максимов тут же надел его на себя, как мог отжал портянки, заново намотал, с трудом натянул сапоги и пошел обратно в деревню за помощью. Другого выхода не было, можно было просто замерзнуть. ГАЗик провалился основательно. Конечно идти в сырых сапогах было плохо, но ходьба согревала.
"Вот ведь как получается, - подумал Максимов, - не зря на душе было неспокойно. Уехал втихаря, а тебя обратно вернуло. Нечего гордиться."
Сапоги хлюпали по раскисшей дороге, хлюпало и в сапогах, но было тепло. Правда радоваться еще было рано. Можно было запросто простудиться. Максимов останавливался и прислушивался. Лес отвечал тишиной, только мокрый снег шуршал по веткам, накапливался и срывался вниз. "Белым бело кругом, красота! - Максим откинул капюшон и насторожился. К снежному шороху добавился какой-то посторонний звук. - Не пойму, что это может быть."
Но через несколько минут звук стал громче и оформился в некое урчание, чем дольше, тем более усиливающееся. "Похоже едет кто-то, - решил Максимов и не пошел навстречу, не имело смысла уходить дальше от своей машины. - Не зилок ли это, не Сирый ли."
И действительно, минут через десять, из-за дальнего поворота дороги показался ЗИЛ, уверенно пробирающийся по колее. Еще чуть-чуть, машина поравнялась с Максимовым, остановилось, и из кабины, встав на подножку, показался улыбающийся Сирый.
- Вот и мы, начальник! - Сирый спрыгнул вниз, обошел машину и подошел к Максимову уже серьёзным. - Случилось что? - О том, что майор уехал не попрощавшись, никакого намека не было.
- В ручье стащило, - пояснил Максимов, - не рассчитал.
- Садись, поехали, сейчас вытащим. - Сирый подошел к машине и скомандовал своим. - Давайте в кузов, видите, начальник мокрый.
Два бывших з/к мигом перелезли в кузов, а Максимов сел в теплую кабину на их место.
- На, переоденься. - Сирый достал из-за спинки сиденья сухие портянки и видавшие виды галифе. - Все лучше, чем сырые. Замерз?
- Есть такое дело, - Максимов переоделся, а Сирый открыл на максимум заслонку печки и поехал дальше.
- Решил с зилом не тянуть, - пояснил Сирый. - Что ему у нас делать. Правильно?
- Правильно, - согласился Максимов и поинтересовался. - Рабочие твои?
- Мои, не мои. - Сирый улыбнулся и пояснил, - люди они. А к любому человеку надо уважительно относиться. Так?
- Так, - согласился Максимов и добавил. - Это ты в продолжение нашего разговора о тех ребятах?
- А хоть бы и о них. - Сирый пожал плечами, насколько это было возможно за баранкой, так и норовившей вырваться из рук. Колеса выбирали не нужную колею, а удобную для них. - Что скажешь?
- Ничего не скажу, - Максимов не стал придумывать, а ответил так, как было, что пришло, то и сказал. И Сирый не стал спорить, не хотел лишний раз подначивать начальника, уважал его, а еще по жизни был ему обязан всем. Максимов как-то успокоился после простых слов, и своих, и Сирого. Слова-то были так, ни о чем, видимо их просто надо было сказать друг-другу.
- Да, здорово тебя мотнуло, - заметил Сирый, подъехав к ручью.
- Похоже еще сильнее наклонился, - встревожился Максимов и хотел спрыгнуть из кабины.
- Ничего, начальник, вытащим, - успокоил Сирый, встал на подножку и крикнул своим, - Рябой, садись за руль газика, а ты, Сивый, трос зацепи.
Ребята орудовали быстро. Рябой, не раздумывая, прошел по ручью к застрявшей машине, не побоялся вымокнуть и залез в газик, попробовал завести. Сивый одел брезентовые рукавицы, размотал трос с клыков ЗИЛа и ухнул в ручей сразу по пояс, пробираясь к буксирному устройству застрявшей машины, ушедшей глубоко в воду.
Газик конечно не завелся. Рябой махнул из кабины рукой, и Сирый, включив заднюю передачу, начал выбирать слабину троса. Сивый уже стоял на берегу, с него стекала вода, но он как и не замечал неудобства.
- Вымуштровал ты их, - заметил Максимов.
- Ничего, закаленные ребята, по УДО недавно вышли, есть за что теперь работать. - Сирый сказал это просто и буднично. Видимо так и было на самом деле.
Тяжелый ЗИЛ даже не буксанул, так и продолжал уверенно двигаться назад. За ним на натянувшемся тросе нехотя начал вылезать из ручья и газик. Рябой подправлял его рулем, чтобы машина не перевернулась. Ближе к берегу стало мельче, машина выровнялась, а потом, преодолев обрывистую кромку берега, выбралась и на берег. Была она залеплена глиной, особенно левая часть, из кабины вытекала вода. В общем было что приводить в порядок. Тут работы хватило уже всем, регалии не имели значения.
Сначала занялись газиком, завели его. Для этого пришлось вывернуть свечи и просушить, тщательно протереть трамлер и катушку, которые закидало грязью от вентилятора. Хорошо еще, что в газике нашлась паяльная лампа, помогла. Потом у костра стали сушиться и сами. А еда, приготовленная Настой, пришлась очень кстати. Ее тоже подогрели на огне.
- Давай, я через ручей вперед, - предложил Сирый, - а ты за мной. Может сразу газик тросом зацепим?
- Давай, согласился Максимов, - а то опять придется в воду лезть и трос цеплять.
Так и поступили, брод преодолели успешно. Максимов старался держаться точно за ЗИЛом, и в этот раз не свалился в трясину.
За ручьем дороги Максимова и Сирого расходились. Майор решил сначала поехать в Юзьву, узнать про Павла. А Сирый отправился в ГАИ Буртымкара сдавать ЗИЛ.
- Ты дождись меня, ладно? - Попросил Максимов Сирого.
- Как скажешь, начальник, - согласился Сирый. - Только вот еще какой вопрос, с этим что делать? - И Сирый достал из-за пазухи наган, завернутый в тряпицу, о котором Максимов, честно говоря, забыл.
1 глава, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 29
____________________
Антология произведений о Максимове