Балыкесир, столица бейлика Кареси, был городом контрастов. В верхнем городе, за стенами цитадели, царила ленивая, сонная атмосфера старого тюркского двора.
Старый, больной бей Кареси почти не выходил из своих покоев, а его старший сын, Демирхан, окруженный генуэзскими советниками, проводил дни в пирах и соколиной охоте, уверенный в своем будущем троне.
Но настоящий город кипел внизу, в порту. Здесь, в лабиринте узких, грязных улочек, среди складов с пряностями и таверн, где пахло дешевым вином и рыбой, вершились настоящие дела. Здесь правили не беи, а генуэзские купцы, чье золото покупало и продавало все – от шелка до человеческих жизней.
Именно сюда, в самое сердце этого осиного гнезда, прибыл Аксунгар. Он не был похож на воина. Он не был похож на шпиона. Он был одет, как бедный сирийский торговец благовониями, чей караван якобы был разграблен пиратами.
Хромой, сгорбленный, с печальными глазами и тихим, вкрадчивым голосом, он снял крошечную комнатку над шумной портовой таверной. Никто не обратил на него внимания.
Он был еще одной песчинкой, занесенной ветром в этот шумный, алчный город. Но его единственный, острый, как у ястреба, глаз видел все. Он слушал. Он ждал.
Его целью был молодой принц, Яхши-бей. Но Аксунгар не стал искать с ним встречи. Это было бы слишком опасно и глупо. Он знал, что за шехзаде следят десятки глаз – ищейки его старшего брата и генуэзские шпионы. Он должен был сделать так, чтобы принц сам нашел его.
Аксунгар начал свою игру. Каждый вечер он спускался в таверну. Он не пил много. Он сидел в самом темном углу, и, когда к нему подсаживались пьяные матросы или портовые бродяги, он «случайно» проговаривался.
Он рассказывал им истории. Истории о великом Султане Османе, который восстал из мертвых. О его справедливости, о том, как он казнит собственного дядю за измену, но защищает простого крестьянина.
О его мечте объединить всех тюрок под одним знаменем. Он говорил не как шпион, а как простой человек, очарованный легендой. Он сеял семена. И ждал, пока они прорастут.
Прошла неделя. Слухи о странном сирийском торговце, который рассказывает удивительные истории об Османе-султане, поползли по порту и, как и рассчитывал Аксунгар, достигли ушей молодого принца.
Яхши-бей был полной противоположностью своего брата. Он был горд, амбициозен и страстно ненавидел генуэзцев, которые вели себя в его стране, как хозяева.
Он с восхищением и завистью смотрел на своего соседа, Османа, который сумел бросить вызов и Византии, и всей Европе. Истории о таинственном рассказчике заинтриговали его.
Однажды ночью, переодевшись в простую одежду, в сопровождении лишь одного верного телохранителя, он сам пришел в ту таверну.
Аксунгар сразу узнал его. Он продолжал свой рассказ, словно не замечая высокого гостя, севшего за соседний столик. В ту ночь он рассказывал о битве в Волчьем Логове.
Он говорил о том, как беи, забыв о своих распрях, встали плечом к плечу и сокрушили непобедимых каталонцев. В его голосе была настоящая, неподдельная страсть.
Когда он закончил, принц подошел к нему.
– Ты красиво рассказываешь, старик, – сказал он. – Но откуда ты знаешь все это? Ты был там?
Аксунгар поднял на него свои печальные глаза.
– Нет, мой господин. Я всего лишь торговец. Но эти истории… их рассказывает ветер. Их шепчут звезды. Весь тюркский мир говорит о нем.
– Говорят, он строит флот, чтобы бросить вызов самому Родосу, – сказал Яхши, пытаясь заглянуть в душу этого странного человека.
– Говорят, он строит не просто флот, – ответил Аксунгар, понизив голос. – Он строит меч, который освободит море от пиратов и торговцев-чужаков. Чтобы тюркские корабли могли свободно плавать от наших берегов до самого Египта.
В глазах Яхши вспыхнул огонь. Это была его собственная, тайная мечта.
– Но для этого меча нужна лучшая сталь. А для кораблей – лучший лес, – продолжил Аксунгар, словно размышляя вслух. – А лучший корабельный лес в этих краях… растет здесь, в горах Кареси. Какое счастье для вашего бейлика! Вы могли бы стать кузницей этого великого флота! Ваше имя было бы вписано в историю рядом с именем Османа!
Он как бы случайно задел самую больную струну в душе шехзаде. Не просто слава. А великая цель.
– Но мой отец стар и болен, – с горечью ответил Яхши. – А мой брат… он слушает только своих генуэзских друзей. Они никогда не позволят нам помочь Осману. Они скорее сожгут эти леса, чем отдадут их ему.
– Какая жалость, – вздохнул Аксунгар. – Иногда, чтобы спасти лес от пожара, нужно, чтобы пришел новый, смелый лесник со своим острым топором.
Он поднялся.
– Поздно уже. Мне, старику, пора отдыхать.
Он поклонился и, хромая, пошел к выходу. Он не сказал ни слова о заговоре. Он не предложил ни помощи, ни золота. Он просто показал принцу мечту. И намекнул, что старый лесник мешает лесу расти.
Яхши-бей смотрел ему вслед, и в его душе бушевала буря. Семена, посеянные старым шпионом, начали давать свои ядовитые всходы.
***
На следующий день к Аксунгару в его убогую комнатку пришел человек. Это был не шехзаде. Это был его верный телохранитель. Он молча положил на стол кошелек с золотом.
– Мой господин просит вас задержаться в этом городе, – сказал он. – Ему нравятся ваши истории.
Аксунгар понял. Крючок был проглочен.
– А еще, – продолжил телохранитель, – мой господин хотел бы знать… есть ли у вас друзья, которые умеют обращаться не только со словом, но и с мечом? Смелые и молчаливые. Моему господину может понадобиться новая, более верная стража.
Аксунгар медленно кивнул.
– Я поищу таких людей, – сказал он.
Когда телохранитель ушел, старый шпион позволил себе едва заметную, холодную улыбку. Он не будет искать. Он их уже привез с собой. Десятки лучших воинов Османа, которые под видом купцов и погонщиков верблюдов уже несколько дней ждали его сигнала в караван-сараях.
Гражданская война в Кареси еще не началась. Но ее фитиль уже был зажжен.
Аксунгар, старый мастер интриг, не стал вербовать принца. Он заставил его самого сделать первый шаг! Но игра только начинается. Сможет ли молодой и неопытный Яхши-бей, опираясь на тайную помощь Османа, бросить вызов своему брату и его могущественным генуэзским покровителям?
И не приведет ли эта кровавая борьба за власть к тому, что ослабленный бейлик Кареси сам станет легкой добычей для Османа?
