Аркадий Тихонович неподвижно сидел на своей кровати, выпрямив спину. Он был спокоен, как никогда. Как будто и не его судьба решается сейчас там, в ординаторской, где собрались приглашенные доктором коллеги. Там вот уже час шла дискуссия. Но говорили на пониженных тонах, и расслышать что-то было невозможно.
- А вы не переживайте, и не старайтесь что-то услышать, - вдруг услышал он позади себя. – Наш Карен Тамазович – это настоящий волшебник. Он, пока не использует все возможности, не успокоится. Вы только почитайте там, на стенде в коридоре, сколько благодарностей в его адрес! И это не всё…
*****
Аркадий Тихонович обернулся на голос. В дверях стояла та самая медсестричка, которая принимала его. Увидев, что у пациента с собой ничего нет, кроме болезни, она принесла воду и немного еды. Почти бесшумно ступая, женщина подошла, поставила плошки на тумбочку, легонько погладила плечо старика и стремительно вышла из палаты.
Не успев поблагодарить, Аркадий Тихонович и рад был, что добрая женщина ушла. Он очень растрогался. Незнакомый совершенно человек, а позаботился о нем, как о родном. Ком подступил к горлу. Не вздохнуть, не выдохнуть. Аркадию Тихоновичу вдруг стало грустно и так жалко себя. Он улегся на кровать лицом к стене, и кусал до боли губы.
С того самого момента, как узнал свой диагноз, который словно камень свалился на него и сделал как бы неживым, Аркадий Тихонович не давал себе расслабиться. Надо держаться до конца, говорил он себе. Значит, выполнил тут, на землю, свою миссию. Пора… Но сейчас тоскливое состояние навалилось на него с новой силой.
Когда кто-то застонал рядом, в его палате, Аркадий Тихонович вздрогнул от неожиданности. Пряча голову, стараясь ее прикрыть тонким больничным одеялом, не хотел ничего слышать. Ему самому было сейчас больно. На душе больно. От назойливых дум болело, ведь пилюли, выписанные доктором, таки помогали от физической боли. Но стон повторился.
Аркадий Тихонович, покряхтывая, медленно поворачивался на больничной койке, чтобы увидеть того, кто стонал, и услышать, что он бормочет. Сильный скрип разорвал больничную тишину, и Аркадий Тихонович замер, стараясь больше не шуметь. Но краем глаза увидел немолодого стонущего мужчину через одну кровать от него.
*****
Встретившись с ним взглядом, понял, что приключилось. Мужчина подзывал его, слабо, но старательно кивая головой. Аркадий Тихонович поднялся. Взял воду, которую принесла ему медсестра, и отправился к соседу по палате. Но тот от воды отказался, а только свободной от капельницы рукой показывал куда-то на окна.
Подойдя к одному из них, Аркадий Тихонович увидел женщину. И она, увидев его, с надеждой смотрела на него, размахивала руками. Явно что-то хотела спросить. Аркадий Тихонович увидел в ее глазах столько тоски и боли. Она была явно еще молода, но выглядела, как старуха с изможденным лицом, перечеркнутым сплошь и рядом тонкими морщинами.
- Скажите, что у меня все в порядке… - буквально по губам разобрал Аркадий Тихонович, подойдя к соседу, потому что тот снова его подзывал. – Будет еще лучше совсем скоро. Вы должны успокоить Кирочку… Скажите, что я на процедурах.
- Господи, какие процедуры, он же на ладан дышит, - с ужасом подумал Аркадий Тихонович. – Как же врать-то? Небось жена…
- Кирочка, это дочка моя, изболелась вся за меня, измолилась, а я тут валяюсь, - прошептал мужчина. – Вы скажите, о чем прошу, пожалуйста… Она не перенесет…
- Вам привет от папы, но он ушел на процедуры, - сказал Аркадий Тихонович, стараясь не смотреть на женщину, но чтобы там, за окном, разобрали его слова. – Все ли в порядке? Да, конечно. Это он меня попросил вам сказать, выходя из палаты.
- Ушел? Он уже ходит! – радостно вскрикнула, крестясь, женщина. – Какое счастье, я верила в Карена Тамазовича!
*****
Аркадий Тихонович не успел ничего больше добавить, потому что под окном уже никого не было. Он лишь тихо охнул, успев увидеть тоненький силуэт дочери соседа, мелькнувший за угол больничного корпуса. И не сразу повернулся лицом к притихшему соседу. Как ему смотреть в глаза? Соврал ведь только что. И ему там поверили.
Но, когда Аркадий Тихонович повернулся, то увидел на кровати нового человека. Сияющее выражение лица преобразило болящего. До такой степени, словно его озолотили только что. Это же как надо любить свою дочь, чтобы до последнего держаться… Аркадий Тихонович снова чуть не прослезился.
Он забыл, в каком месте оказался. А ведь тут каждый день беда. Как уж тут поверить в собственное спасение, когда скоро и на твоих глазах, возможно, человек покинет мир этот. Но заплакать не довелось. Сосед, оживившись, подозвал его к себе, усадил рядом и заставил вынимать из тумбочки вкусняшки.
И не просто вынимать. Он великодушно делился передачей, которую носила ему ежедневно дочь. Тумбочка была забита продуктами, вот он и разгружал ее. А тут еще и сосед такой попался, почему бы не угостить. Мужчина улыбался во весь рот. Аркадий Тихонович даже испугался за него. Но тут в палату вошел доктор.
- Ну, что, парни, как настроение? – Карен Тамазович просто лучился, едва сдерживая себя, чтобы что-то хорошее рассказать. – Так, юноша, Я думал, дело швах. Но вам повезло. Поэтому, как только я получу результаты всех анализов, берусь за вас. Годится?
- Годится, - глухо пробормотал смутившийся Аркадий Тихонович. Что-то тут не то, подумал он. Ведь он явно слышал слова о том, что дни его сочтены. Правда, сказали это несколько месяцев назад. И, по идее, он уже должен был закончить жизнь свою земную…
- А вы, Юрий Алексеевич, как настроение? Смотрю. Вам на пользу, что к вам подселили соседа? Ничего, ничего, скоро на поправку пойдем, - продолжал доктор говорить на ходу. А Аркадий Тихонович, хотя и посомневался, что этот несчастный когда-то поднимется с кровати, вдруг воспрянул духом.
*****
- Это кто у нас тут такой веселый! – раздалось буквально через пару минут после того, как Карен Тамазович вышел из палаты. – Не верю глазам своим. Аркаша! Что тут с тобой сделали такого, что глаза твои лучатся? Я тебя таким не видела вообще никогда. Витюша, ты только посмотри на него. Мы тут страдаем, мучаемся, молимся, чтобы он поскорее выздоровел, а он уже яблоки уплетает…
- А я его вообще сто лет не видел, Региша, никаким не видел, - сказал Виктор Тихонович, старательно пряча глаза и выкладывая вещи, которые они с Региной Юрьевной приготовили для брата. – Но сейчас готов на него смотреть и смотреть без конца, чтобы насмотреться за все эти годы. Аркадий, знал бы ты, брат мой любимый, как на сердце хорошо от того, что ты улыбаешься и не пал духом…
(Продолжение будет.)
Ссылки на предыдущие главы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21 , 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34