Жизнь как она есть

Милочка сердито надула губы, увидев, в какой довольной улыбке расплылся ее муж. Что-то скрывает. Темнит явно. Что-то знает, а делает вид, что не знает. Надо в полицию обращаться, а они все сидят, и в ус не дуют. Даже когда позвонили в дверь, никто особо не отреагировал. А вот Людмила сжалась вся. Не к добру звонок этот, не к добру. Она решила тоже не реагировать. Но тут во второй раз позвонили. Только звонок на этот раз был уже более продолжительный и где-то как-то нахальнее. Кто-то, как и Полинка...

Все застыли, как персонажи с известной всем репинской картины. Но замешательство длилось недолго. Ведь все понимали, что ребенка, выскочившего из квартиры, может ждать опасность. Нина Павловна, подтолкнув мужа к двери, умоляюще посмотрела на зятя. Илья и Егор Ильич, не сговариваясь и на ходу набрасывая на себя куртки, выбежали. Илья бросился наверх, и поднялся на следующий этаж, а Егор Ильич спустился на нижний. Но в подъезде, ни наверху, ни внизу, они никого не увидели. Девочка словно испарилась...

Нина Павловна решительно встала рядом с дочерью, взяла ее руку в свою и, прикрыв глаза, шепотом считала пульс. Он зашкаливал. Женщина вышла и быстро вернулась со стаканом воды. Она не отдала его Милочке, а сама начала ее поить, как маленькую. Ей так жалко стало дочь. Таки непутевый ее Илья. Ничего себе, «прорезался»… Егор Ильич молча наблюдал за этой сценой, но больше косился в сторону странной гостьи. Хотя… почему странной. Судя по всему, встреча эта должна была состояться. И то, что это случилось сейчас, тоже особо не удивляло...

Илья поспешил открыть дверь, чтобы эта навязчивая громкая трель не расстроила Людмилу, да и родители напряглись. Хотя и ему самому было интересно, кто мог заявиться к ним в эту пору и так нахально вмешиваться в их пространство. Ведь кто-то настойчиво нажимал на звонок, не потрудившись хотя бы для приличия сделать паузу, убрав палец с кнопки звонка. Быстро открыв дверь, Илья на мгновенье застыл от удивления. На небольшом стульчике прямо перед ним стояла девочка лет семи. Она, победно улыбнувшись и словно издеваясь, продолжала звонить...

Прошла неделя, две. Милочка носилась со своим состоянием, как ребенок, которому подарили долгожданную игрушку. Она подолгу вертелась у зеркала, которое словно создано было для таких целей, потому что оно - во весь рост. Любовалась собой и в профиль, и спереди. Корчила сама себе веселые рожицы. А потом, приподняв футболку, обязательно подолгу и нежно обнимала ладонями живот. Так она пыталась понять, растет он или нет. - И что ты надумала, Людк, - говорила она, громко хохоча, своему отражению. – Рано же! В такие моменты она была счастлива безмерно...

- Ой, ну, и хватка у тебя… Ты… ну, прямо, как медведь. Вот ведь косточки вот-вот рассыплются, - смущенно засмеявшись, подняла голову и ласково посмотрела на мужа Людмила. Она была в легком замешательстве. Ведь подобное проявление чувств у них случилось впервые за несколько лет совместной жизни, однообразной и неинтересной во всех отношениях. Дом – работа. Работа – дом. Ни шагу в сторону. Они даже в разные смены старались брать дежурства, чтобы дома меньше мозолить друг другу глаза. Нет, нет, Люда...

Людмиле оставалось сделать последние стежки идеального шва. Она была очень довольна собой. Судя по восхищенным взглядам присутствующих, они тоже были довольны. В который раз молодой доктор блестяще справилась со сложнейшей задачей и исключила риск даже малейшего осложнения. До этого момента Люда не ощущала даже намека на усталость. Но в какой-то момент вдруг почувствовала, как у нее заныло в боку, засосало под ложечкой и подкосились ноги, как будто под ними задрожала земля. Хм, это не первая операция, которая длится полтора часа...

Вячеслав Иванович, а это был он, как-то сразу догадался, что рядом с его любимой студенткой это и есть ее жених. И он, покачивая удивленно головой, наблюдал за тем, как Людмила к нему идет. Когда девушка подошла поближе, увидел ее полные слез глаза, и тут же невольно протянул руки. Милочка ухватилась за них, как за спасательный круг.  - Они - против, - сдавленно рыдая, шептала она. – Как теперь жить? Как?! - Милочка, вы о чем, точнее – о ком? – спросил мужчина, стараясь понять. Хотя, судя по понурому...

- С ума сошел… Мой сын… Он потерял голову… - подкравшись к балкону и увидев эту нелепую сцену, шептала Екатерина Михайловна. Сказать, что она переживала сильный шок, значит, ничего не сказать. Губы и подбородок женщины предательски задрожали. Потом затряслись плечи, руки, да и все тело стало содрогаться от душивших рыданий. Екатерина Михайловна вначале молча, внутри, плакала. Потом тяжело задышала и все пыталась вытереть насухо щеки от слез, которые покатились, как горошины из глаз. Ее сердце сжалось от боли...

Людмила устало опустилась на новенький диванчик, который слегка прогнулся под ее тяжестью. Комфортное спальное место с красивой обивкой, стильный набор мебели в ординаторской, в который хорошо вписались и элементы кухонных принадлежностей, впечатляли. Мила осмотрелась еще раз. Здесь было очень уютно. Часы показывали девятнадцать. Время не для сна и не для отдыха. Сюда в любой момент могли войти. Мила, поежившись, поднялась, подошла к окну. Там было пасмурно, пусто и неуютно. Посмотрев в телефон, она недоумевала...

Екатерина Михайловна не могла с места сдвинуться, беспомощно глядя то в сторону сына, который уходил от неё и от её влияния, то в сторону Ксении, которая, уже перестала оглядываться на Илью. Казалось, весь мир, ещё недавно суливший все блага, рухнул в одночасье. Но женщина приняла решение, и побежала за Ксенией. Ещё не всё потеряно, думала она... - Интересно, что могло эту девицу из обеспеченной семьи заинтересовать в моём балбесе, - думала, ускоряя шаг, Екатерина Михайловна. - Сколько я с ним воюю, не хочет ничего сам делать...

Милочка так резко повернулась на это неожиданное прикосновение к ней, что, поскользнувшись на каблучках, чуть не упала. Хорошо, что Нина Павловна успела вовремя подхватить дочь. Женщина, собственно, и не удивилась такой реакции. Любой бы от такой неожиданности испугался. Но ещё больше её насторожил взгляд Люды. Она так зло посмотрела на мать, словно та её чем-то обидела. - Что ты, милая, чего испугалась? Это же я, мама твоя! - поспешила оправдаться Нина Павловна, хватая руку дочери так сильно, что той было просто невозможно вырваться из такой цепкой хватки...