- Поедешь со мной? – спросила Анфиса у Игоря, вернувшись с работы домой.
Он что-то готовил на кухне, виртуозно управлялся с поварёшками, ножами, продуктами из холодильника, напевая вслух «Я-я-яблоки на снегу», пританцовывал, как влюблённый семнадцатилетний пацан.
- Ты на работу не ходил? – ещё серьёзнее спросила Анфиса.
Игорь головой качал, жмурился, начитывая припевчик песни.
- Игорь, я с кем разговариваю?! – ударила его по плечу Анфиса.
- Сейчас, сейчас, - торопился он, - скоро ужинать будем.
- Ты со мной поедешь?
- Куда?
- За Ваней…
- За кем? - удивился Игорь. Анфиса так редко говорила о сыне, только когда звонили из интерната, по поводу его поведения. Он предполагал что пацан почти дикий, дворовый, неуправляемый, будущий уголовник, потому, что по-хорошему из интерната не звонили. А Мать старательно перечисляла только худое о нём. Вот и представлял себе Игорь, непослушного зажравшегося мальчишку.
- Летние каникулы начинаются, Ваню надо забирать на лето.
- Надо так надо, - пожал Игорёк плечами, раскладывая со сковородки не то омлет, не то лепёшки с сыром, выглядело вкусно, пахло безумно.
- Поедешь? – настойчиво спросила Анфиса.
- Поеду.
Хозяйка присела к столу, любуясь своим мужчиной. Носится по кухне в переднике, весёлый, песенки напевает, глазки блестят. Зато она, как через соковыжималку пропущена.
- Ты не работал сегодня?
- Я никогда не работаю! – с гордостью заявил он, - по городу ходил, искал разборы, гаражи.
- По-твоему, это работа для мужика?
- А что мне бумажки по кабинетам разносить? Или на завод пойти? – Игорь смотрел на неё требовательно, хитро улыбаясь. – Я же устану. Привыкну уставать, и ты меня сразу выгонишь. Не за это ты меня любишь Анфисочка! – чмокнул он её в щёчку, - не за это!
- А за что же? – взялась она за приборы.
- За ноченьки жаркие! И за поцелуи мои жгучие. За то, что приехать со мной не стыдно к друзьям или подругам, по магазинам пройтись. Смотримся мы Анфисочка, ой как смотримся! Прямо рождены друг для друга, - расхохотался он и присел к столу.
- Я на даче сегодня был, там всё решил! Никаких жильцов пока пускать не надо, пусть подышит. Пацан у тебя буйный с ним лучше загородом. Возраст переходный у него, плюс характер твой, - усмехнулся он, сметая с тарелки приготовленное блюдо.
- А я?
- Что ты? Ты тут, без нас, - посмотрел он на неё, недоумевая, что он такого сказал? - ты у нас добытчица! Тебе работать надо.
- Меня хотят перевести в другой отдел…
- Ну и пусть.
- Ты тупой? Это не бухгалтерия, это на первом этаже! Я начальников буду видеть только утром на лестнице.
- А зачем они тебе?
- Да правда, зачем? Откуда у меня всё это? – показала она на новенький кухонный гарнитур.
- Покойный муж позаботился.
- Я сама! Сама всего добилась! И этого лиса облезлого на себе женила сама, так бы и ходил, слюни пускал. За Ванькой сама поеду, - махнула она на Игоря рукой.
- Нет, отчего же! Я хочу познакомиться с пасынком.
- Ты ему никто!
- Тебе тоже никто, однако ж не можешь без меня обойтись. И ещё! Мне прописка нужна в городе. А то слоняюсь как спекулянт, несколько раз менты уже останавливали, документы брали. Я им приглянулся. Надо бы пару печатей в паспорте оформить.
- Пару?!
- Почему нет? – удивился он, - разве ты не хочешь, чтобы я принадлежал только тебе? – гладил он её по руке и издевательски посмеивался, - по документам! Как этот дом, машина, дача, какое там у тебя ещё приданное есть.
- Квартира. Ни черта ты не получишь! Прописку сделаю, остальным пачкать мне паспорт не надо.
- Ну, не надо, так не надо! Я птичка вольная, буду к мамке ездить к девчонке той наведываться, она меня всю жизнь будет ждать! Ха-х.
- Скотина, ты!
- Да не лучше тебя. О работе своей не беспокойся, не пропадём. Только найду, то что ищу.
- Что ты ищешь? Такая неразбериха вокруг, Горбач не пойми, что несёт по телевизору. Страшно.
- Тебе, что ли? Такую пиранью, как ты ещё попробуй оглушить, - рассмеялся Игорь.
Они опять громко спорили на кухне, Анфиса обиделась на него, чуть тарелку не запустила, а потом также громко и страстно мирились в спальне. Такое не каждый день случалось, но частенько. Игорёк любил доводить свою невесту, после сегодняшнего ужина, он так её и называл, чем ещё больше раздражал её.
***
Добро пожаловать в мой Телеграм
Они припарковали машину у невзрачного двухэтажного здания, обнесённого железной высокой оградой, на тюрьму смахивало. Идеально выбелены и выкрашены бордюры скамейки во дворе, на клумбах ни травинки, только цветы. Всё торжественно тихо, не хватает колючей проволоки по ограде и на окнах.
- Это интернат? – вышел Игорь из машины и открыл Анфисе дверь. Он знал, ей нравится, когда он в общественных местах открывал ей дверь, подъезжая к дому, останавливался и выгонял её: иди, ворота открой! командовал он.
- Да, для трудных детей.
- Похоже.
Они прошли на территорию, по дорожке из мелкого камня, пошли к центральному зданию. Сегодня многолюдно, родители детей на лето разбирали. На стоянке ещё две машины, в окнах здания мелькает силуэты. Один папаша уводил тонкого, сгорбленного, как гороховый стручок, высокого пацана. Отцу явно не в радость забирать дитятю домой.
Анфиса боязливо поглядывала на Игоря, а он уверенно шёл вперёд, как за своим.
- Блин, поприличнее ничего не могла найти для сына? – оглядывался по сторонам Игорь, шурша ногами по дорожке. – Не бедствуешь, а пацана в такую богадельню сдала.
- Было приличное - выгнали за поведение, из школы тоже почти выгнали, у нас приводов в милицию за год штук семь.
- Эх ты! – обернулся на неё Игорь, - бухгалтер называется, из того, что я от тебя слышал всего три.
Поднялись по каменным ступенькам, навстречу ещё несколько плачущих и ругающихся мамаш вышло с ребятами за руки. Игорь оборачивался на каждого. Упитанные такие, один аж лоснился.
Вошли в холл. Он остался ждать в деревянном кресле у дверей, Анфиса пропала в длинном набитом взрослыми и детьми коридоре. Игорь сидел, осматривал мамаш, некоторые прям с порога просил – дай похмелиться. Двух отцов-героев, которые паковали сумки ребятам, крепким таким, сразу видно спортсмены. Так и вышли вчетвером, видимо, из одной деревни. Была одна симпатичная мамка, всё стреляла в него глазками, он и рад ей улыбнуться, но пацан её смотрел на него готов придушить с ходу, наверное, главный тут среди своих.
Кормят неплохо, занимаются с пацанами, - заключил Игорь, провожая, последнего взглядом.
Был один мелкий, сухой, но шустрый, Игорь на всякий случай сунул руки в карманы – такой обчистит, как летним ветерком обдует.
Вот и невеста его стучит каблучками по коридору, сразу и непонятно кто с ней рядом, ребёнок или тень. У наглеца и позёра Игоря кадык заходил ходуном, он привстал немного в кресле, чтобы разглядеть внимательнее. Анфиса вела мальчика, худенького, щуплого, голова понурая. Остальные на него смотрят исподлобья, исподтишка. Этот, что с мамкой озабоченной, зубы кривые сушит, глядя на тень рядом с Анфисой, стараясь, чтобы его не заметили палец средний показывает. У Игоря будто кипяток по венам пошёл: лицо, уши загорелись. От одного взгляда на белобрысого Ваню, на синяками под глазами, тонкие, длинные пальцы, почти костлявые.
Вспомнил, как дразнили, унижали и даже били вот таких слабаков в своё время, похоже, и этому тут несладко.
- Здорово, - протянул ему Игорь свою крепкую руку. Иван с ненавистью посмотрел на него, руки не подал.
- Что ты! Опять? – злилась Анфиса, - ты посмотри на него? – обратилась она к своему мужчине. – Нет, ну ты посмотри! Специально ничего не ел, голодовки, бойкоты устраивал. Посмотри на него?!
- Цыц!
Анфиса не поняла, чем заслужила такое обращение от Игоря. Пока собирались, всё время шпыняла сына, по дороге к машине толкала и выговаривала ему, за его внешний вид, за поведение, за звонки отсюда на работу. За то, что он есть в её жизни, она готова подзатыльников ему надавать. Но Анфиса вела себя прилично, идя на своих каблучках по дорожке, сверля глазами затылок Игоря. Он шёл первым, намерено быстрее, будто не с ними. Чего только в голову ей не пришло, пока к машине дошли, а всё этот молчун! Оба молчат, видеть её не хотят!
Ваня по привычке сел на заднее сидение, мама на пассажирское впереди. Вполоборота развернулась, чтобы видеть сына и вытянуть у него хоть слово о том, как прошла четверть, но он пялился в окно, будто в автобусе едет. Игорь часто поглядывал на него в зеркало заднего вида. Лучше бы она одна приехала, кто знает, что теперь на уме у Игоря. Он же никогда не говорил о детях, даже о своих, а тут чужой и такой проблемный.
Анфиса осторожно положила свою руку на руку Игоря, когда он переключал передачу. Взглянув на малОго, на заднем сидении он судорожно одёрнул руку, вытер об рубаху, будто во что-то липкое вляпался.
Дорога в полчаса показалась такой длинной, мучительной для всех. Анфиса места себе не находила. Опять ругала себя: забрала бы сама, отвезла бы тихонько на дачу и сидел бы там с этой бабкой на природе. Проведывали бы по выходным, или чаще. Игорь, говорил, дача ему нравится.
Они въехали во двор, остановились у гаража. Иван первый вышел, открыл багажник, достал свои вещи и пошёл в дом, Анфиса хотела пойти за ним, но заметила, Игорь, как-то странно топчется у машины, ворота не идёт закрывать.
- Я закрою, - побежала она сама.
Игорь облокотился на машину и задумчиво опустил голову, растирая лоб и глаза.
- Пойдём Игорь, - взволнованно позвала его Анфиса в дом, проходя мимо.
- Никуда я не пойду! – он кинул ей ключи от машины, она поймала их на лету. Развернулся и направился к воротам.
- Ты куда?
- Подальше отсюда, - взмахнул он рукой не оборачиваясь.
Анфиса побежала за ним, схватила за руку, дёргала, тянула обратно.
- Ты из-за него?! Не можешь принять? И не надо! – встала она перед ним, едва не плача смотрела прямо в глаза. – Не надо! Я не навязываю. Это временно, это ненадолго, только на лето, потом он уедет, он вернётся и всё будет как раньше, ничего не изменится! Поверь мне.
Игорь смотрел на неё воспалёнными глазами, отодвинул одной рукой и пошёл дальше, он уже почти дошёл к воротам. Анфиса догнала его.
- Ну… хочешь? Хочешь я отвезу его? Отвезу на дачу? Там соседка за ним присматривала, если уж так невмоготу? Я всё понимаю, чужой, не твой, но куда мне его девать? Это только на лето.
- А тебя куда девать? Что ты за мать такая? – хрипя и задыхаясь, спросил Игорь. – Что же ты за сук@ такая? Пацана чуфанят, ломают там, - махнул он на дом, - а ты тут по мужикам скачешь?! Ты за мной припёрлась чёрт знает куда, а тут полчаса на машине… Ты готова его в подвале поселить, лишь бы ублажить меня… или себя, - прищурился он, ноздри его раздувались, - это не дай Бог с такой бабой связаться, - открестился он. – Уйди! – процедил он сквозь зубы.
- Нет.
- Ноги моей не будет в твоих хоромах, живи сама!
- Нет, Игорь, - хватала его за рукав Анфиса.
Он оттолкнул её, потом схватил одной рукой за шею и прижал к воротине. Она всей спиной ощутила, жар раскалённого от солнца металла, горлом, силу и ненависть его рук.
- Задушил бы... Что же ты за человек?! Кто ж тебя такую воспитал? – злобно шептал ей Игорь, задыхаясь.
- Никто! – дерзко ухмыляясь, ответила она и схватила его за руку краснея.
- Пусти её!!! – раздался тонкий голос за спиной. Игорь обернулся, на крыльце стоял Ванька, сутулый, почти костлявый. Яростно стиснув зубы, он держал что-то в руке. Скалку.
Анфиса убрала руку Игоря. Он развернулся и пошёл прямо на мальчишку.
- Давай! Давай! Бей меня! Ударь! Чем хочешь! Мочи!– кричал на весь двор Игорь, наступая на мальчика.
Анфиса испугалась, побежала за ним.
А Ваня расплакался. Двенадцатилетний пацан расплакался и закрылся руками от Игоря, согнувшись так, чтобы живот и пах по привычке прикрыть. Он разрыдался.
Анфиса хватала Игоря за руки, за рукава, она думала, он хочет ударить Ваню. Но он одёргивая Анфиску, шагал, почти бежал к мальчику, подлетел и обнял его... Напуганного, измученного, забитого, несчастного. Ванька вздрагивал в его руках, Анфиса стояла и не понимала, что происходит.
- Реви. Реви, я сказал, - гладил его по спине, словно хотел разорвать футболку мамин мужик. – Реви, Ванька! Это в последний раз. Как же ты могла мамаша? - скорбно произнёс он, глядя на Анфису с презрением.
- Не трогай… не лезь к ней, - плакал Ваня.
- Это правильно! Ты всё правильно сделал, за мать надо в мясо вгрызаться, рвать! Молодец Ванька, - уводил его в дом Игорь.
Анфиса стояла во дворе, как чужая. Опять пузатый сосед на крыльце наблюдал за ними, всё ему надо. Надо забор глухой поставить, надоел уже. Она осторожно, почти украдкой пошла вслед за своими мужиками, хотя Игорь ей пока никто, а Ваня только по документам сын.
Когда она вошла, Ивана уже не было, Игорь пил из-под крана холодную воду на кухне, словно марафон пробежал и собрался снова бежать.
- Что это сейчас было?
- Ничего, - немного успокоившись, но с той же ненавистью ответил Игорь, - я не смогу с тобой жить и печати в паспорте не надо. Ты не женщина, ты даже не человек. Ты хоть видела его руки? Лицо?
- Он сам!
- Да ты знаешь, что с такими нытиками во дворах делали? Знаешь?! А в закрытом пространстве? С отморозками? Ты видела других? Я насмотрелся… только представь, что с ним там делали! Представила? – он опять наклонился и напился воды.
- А что мне было делать? Ты думаешь, мне легко?! Артемий его видеть не желал. Надо было всё бросить? И какашки за ним подтирать? – кричала Анфиса, - за мной никто этого не делал. Он учился в нормальном заведении, в обычной школе, но сам всё испортил. Он стал неуправляемым! А я одна.
Иди! Иди куда хочешь! Все вы такие… как только ребёнка увидели - в кусты. Устроил на всю округу концерт. Все хорошие! Одна я – дер..мо. Но только ни Славка, ни Тонька, ни ты не смогут дать ему, то, что я смогу. У меня всё есть!
- Самого главного нету! - стучал он себя в грудь. - Отвезёшь пацана обратно, ноги моей здесь не будет! Поняла?! – угрожал Игорь.
- И не собиралась! Я быстрее от тебя избавлюсь, - лгала Анфиса, изображая безразличие, а у самой счастье разливалось в душе.
Наконец-то она нашла своего мужчину, и ребёнок ему не в тягость.
продолжение _________________________
канал с аудиорассказами и подкастами Наталья Кор приглашаю всех ☕📚🎧 там громко.
