Эпоха "варварских королевств", как впрочем, и все раннее Средневековье, были временами непростыми. Холод, война, чума и неурожай, как могли развлекали жителей варварской Европы. Поэтому нравы, что царили в те времена, были просты и бесхитростны. Встретил незнакомца - топором по голове, тело в воду, а вещички продал соседу. Ну, если самому не подошли.
Вот примерно так и представляют себе жизнь чужака, а тем более несчастного попаданца в европейском раннем средневековье большинство любителей истории, заходящих на этот канал. Ну а собственно, почему бы нет?
Всем же известно, что общество в те далекие времена было, во-первых, суровым до невозможности, а во-вторых, основой его была родовая община, для которой любой пришлый был чужаком, врагом и даже не совсем понятно, человеком ли. Ведь истории про лесных духов, троллей и ходячих мертвецов в те времена проходили по категории достоверных новостей.
В конце концов, в этом вашем интернете есть множество текстов от писателей и просто любителей истории, из тех, что широко известны в узких кругах. И в них русским по белому нам рассказывают, что все именно так и было. А ведь может, действительно судьба чужака, которому не повезло прибыть издалека в раннесредневековую Европу, была коротка и безрадостна? Ведь не зря же "варварские королевства" называли варварскими?
А если я скажу тебе, дорогой друг, что примерно века с VI, пришедшего в деревню чужака было убивать не принято? И грабить не принято, ну, по крайней мере, грабить, угрожая ножом, топором или прочим железным и острым хозяйственным инструментом. И даже в рабство обращать его никто не спешил. А как ты отнесешься к утверждению, что отбыть на встречу с апостолом Петром, придя в чужую деревню, было намного проще в прогрессивном феодальном XII веке, чем во времена "варварских королевств". Как так получилось? Давайте разбираться.
И для начала попробуем понять, что вообще происходило в эти самые времена в Европе.
Эти земли после начала похолодания и падения Вечного Города, очень быстро из цивилизованных римских провинций превратились в медвежий угол, периферию, отброшенную на несколько веков назад. И были они общем, не сильно интересны гигантам, что продолжали делить мир на юге и востоке Ойкумены.
Огромные территории, покрытые лесами, где человек встречался, конечно, почаще, чем медведь, но все еще реже, чем волк, и не очень большое количество пригодной для сельского хозяйства земли делали Европу раннего Средневековья, где всерьез и надолго обосновались германские племена, местом крайне суровым и для выживания непростым. А отсутствие вменяемой логистики, ценных товаров, и денежной торговли как таковой, совершенно точно не улучшали ситуации.
Люди в те непростые времена старались селиться, а чуть позже и строить свои новые королевства. по морским побережьям и берегам рек. То есть в местах, где можно было найти дополнительную легкодоступную пищу, а расчистка земли от леса была менее трудоемка. Так же реки, как, впрочем, и большие ручьи, выполняли роль транспортных артерий. Потому что с дорогами в раннесредневековой Европе было тоже не то чтобы очень хорошо.
Немногочисленные тракты, построенные римским стройбатом, ветшали, зарастали и приходили в негодность. Их место занимали германские дороги, больше похожие на широкие, хорошо протоптанные тропы, и конечно же, Великий Лес. Лес, он всегда возвращается, стоит только человеку на минуту отвернуться и заняться чем-то другим. И уж с чем, а с лесами в Европе того времени все было очень хорошо. Настолько, что обычная белка, забравшаяся на горный ясень где-нибудь в восточных Пиренеях, могла доскакать до самой Старой Ладоги, ни разу не спустившись на землю.
И вот в этих землях, залешеных до последней крайности, со спорными дорогами и еще более спорными возможностями для существования, кто только не жил. Романизированные и не очень кельты, потомки римских переселенцев, крошечные племена, которых принесло сюда великое переселение народов. Вся эта людская масса зачастую и не знала, что является подданными королевства франков или славного короля лангобардов Агилмунда. И это незнание не то чтобы сильно мешало им общаться с окружающим миром.
Во все времена раннего Средневековья, со времен еще салических франков, мы видим, что появление на землях "варварских королевств" переселенцев из других земель - дело настолько обычное, что уже в VI веке его начали пытаться регламентировать помощью закона. Люди в поисках лучшей доли двигались в сторону вновь появившейся цивилизации как в одиночку, так и целыми семьями. И это, в общем, не удивительно. И так же не удивительно, что молодые королевства с готовностью принимали таких переселецев.
- XLV. О переселенцах
§ 1. Если кто захочет переселиться в виллу к другому, и если один или несколько из жителей виллы захотят принять его, но найдется, хоть один, который воспротивится переселению, он не будет иметь права там поселиться.
§ 2. Если же, несмотря на запрещение одного или двух лиц, он осмелится поселиться в этой вилле, тогда ему должно предъявить протест; и если он не захочет уйти оттуда, тот, кто предъявляет протест, в присутствии свидетелей должен обратиться к нему с такого рода требованием: «Вот я тебе говорю, что в эту ближайшую ночь, ты, согласно Салическому закону, можешь здесь оставаться, но заявляю тебе также, что в течение 10 суток ты должен уйти из этой виллы». После этого, по истечении 10 суток, он опять пусть придет к нему и объявит ему вторично, чтобы он ушел в течение 10 следующих суток. Если же он и тогда не захочет уйти, в третий раз прибавляется к его сроку 10 (….). Если и тогда не пожелает уйти, пусть вызовет его на суд, имея при себе свидетелей, бывших там при объявлении каждого срока. Если тот, кому предъявлен протест, не захочет уйти оттуда, причем его не будет задерживать какое-либо законное препятствие, и если ему по закону объявлено все вышесказанное, тогда 45 заявивший протест ручается своим состоянием и просит графа явиться на место, чтобы выгнать его оттуда. И за то, что он не хотел слушаться закона, он теряет там результаты (своего) труда и, кроме того, присуждается к 30 солидов
§ 3. Если же переселившемуся в течение 12 месяцев не будет предъявлено никакого протеста, он должен остаться неприкосновенным, как и другие соседи.
То есть, понимаешь, дорогой друг, для того, чтобы просто выселить из деревни (виллы) не понравившегося тебе понаехавшего соседа, приличному франку приходилось тратить месяц времени и кучу нервов. Собирать свидетелей и мотаться по судам. Причем без малейшей уверенности, что суд обратит дело в его пользу.
Но погоди, автор, - скажет самый кровожадный читатель, - так может, их убивали, и дело с концом? Никакого суда, никакой нервотрепки. Просто, быстро и эффективно. Точно так, как любил вести дела король Хлодвиг.
Ну что тут сказать, может быть, конечно, и убивали. Более того, кого-то наверняка убивали. Вот только убийства пришлых не были обычной практикой. Ну, то есть не более обычной, чем убийства вообще. Варварские короли, строя свои королевства, вопросам регулирования насилия в нем придавали немаловажное значение. Вопрос, кто, кого и в каких случаях может лишать жизни - третий по значимости вопрос в варварских "правдах" после земельного и налогового. И наказания там такие, что проще самому в петлю залезть.
- XLII. О человекоубийстве скопищем
§ 1. Если кто, собравши скопище, нападет на свободного человека в его доме и там лишит его жизни, и если убитый состоял на королевской службе, (убийца) присуждается к уплате 1800 солидов.
§ 2. Если же убитый не состоял на королевской службе, (убийца) присуждается к уплате 600 солидов.
§ 3. Если же тело убитого человека будет иметь 3 или более ран, то трое, уличенные как участники этого скопища, подвергаются такому же платежу, как и в предыдущем случае, другие же трое из этого скопища платят по 90 солидов.; последние же трое из скопища платят по 45 солидов.
§ 4. А за убийство римлянина, лита или раба уплачивается в половине.
Но автор, - снова спросит тот самый кровожадный читатель, - это же, наверное, касалось только свободных граждан? Кому какое дело до чужака, что пришел из леса? Нет, дорогой друг. Салическая, впрочем, как и Рипуарская правда, а так же и законы лангобардов, совершенно точно говорят, что нет. В них перечисляются и франки, и их соседи, и римляне (тут имеются ввиду романизированные кельты), а также литы и рабы. И всех их убивать крайне не рекомендуют. Да, за смерть свободного франка вира будет больше, чем за смерть никому не известного кельта, но даже малая вира по законам франков - это очень немало.
Ну, с законами понятно. даже в те далекие времена государство не сильно любило, когда кто-то убивал их подданных, пускай и потенциальных. Но ведь наверняка кто-то плавал на все эти законы и жил по вполне конкретным "пацанским" понятиям. что известны были в те времена не только не только лихим людям, промышляющим на дорогах, но и лучшим представителям местной военной элиты?
И это чистая правда. Множество непростых ситуаций в то время решалось по принципу "у кого меч длиннее, тот и прав". Вот только была у этой ситуации и обратная сторона. Во времена раннего Средневековья ни один человек не был сам по себе. Ну просто потому, что человек, который решил стать сам по себе, быстро умирал. Природа в те времена была жестока. Она убивала всех, кому не повезло. с урожаем ли, с волками ли, случайно вышедшими к твоему хутору, или просто того, случайно простудился.И делала это с великолепной эффективностью. Именно поэтому любой встреченный в то время живой взрослый человек, в глазах окружающих совершенно точно был не один.
За ним стояла его семья, родственники и родные, которые, скорее всего, не сильно обрадуются его смерти и придут спросить за нее. В то время вообще было принято приходить к убийце и спрашивать виру. И далеко не всегда виру эту платили серебром. Поэтому, прежде чем человека убивать, в общем-то было принято спрашивать, кто он вообще такой? Ни единый человек, если он конечно не разбойник, чей дом - лес, а соседи - волки, не хотел увидеть однажды у порога своего дома толпу скорбящих родственников с копьями, факелами и топорами.
И тут ты скажешь дорогой друг, но ведь могли и не найти! Да, могли. Но могли и найти. Ведь если чужак сюда пришел, значит, наверное, кто-то знает, куда он ушел. Вообще, история с коллективной ответственностью и вирами, что платили за жизнь родственников во времена раннего Средневековья, сама по себе неплохо регулировала излишнюю агрессию. Особенно среди самых пассионарных представителей местного общества, считающих самые простые решения самыми верными.
- XXXVI. О четвероногих, если убьют человека
§ 1. Если кто-нибудь будет убит каким-либо домашним четвероногим животным, и это будет доказано свидетелями, хозяин животного должен уплатить половину виры.
Так что нет. Скорее всего, ни пришедшего в деревню чужака, ни даже несчастного попаданца, занесенного его неудачей в раннее Средневековье, никто не стал бы убивать сразу, как только он появился на окраине деревни. Как минимум, с ним бы попробовали поговорить. А вдруг он может быть чем-нибудь полезен для тебя и общины?
При этом совершенно понятно, что, скорее всего, местные относились ко всем этим понаехавшим в лучшем случае с осторожностью, а скорее всего с неприязнью. Потому что иначе не случилось бы такого количества специальных титулов в варварских правдах. Но все эти разборки, они все таки оставались, похоже, в рамках обычной тогдашней уголовщины. И никакой отдельной ненависти и агрессии к пришельцам и переселенцам, даже если очень хорошо поискать, найти не удастся. Хотя, повторюсь, для франков, саксов и лангобардов все эти пришельцы были людьми второго сорта. Может быть, лишь чуть лучше рабов и литов.
Ну, допустим, автор, может быть, что пришельца не убили бы сразу, - возразит самый образованный читатель, - но тогда его наверняка немедленно определят в рабы, и будет он работать в поле или на шахте до конца своих дней!
Ну что тут сказать. Жизнь раба или даже полузависимого лита в раннем Средневековье была совершенно точно не сахар с мармеладом. Впрочем, как и у всех прочих окружающих их людей. Но вот шанс попасть в рабы, оказавшись чужаком в Европе времен "варварских королевств" был не то чтобы очень большой.
- XXXII. О связывании свободных
§ 1. Если кто свяжет без вины свободного человека, присуждается к 30 солидов.
§ 2. Если же кто этого связанного уведет куда-нибудь, присуждается к уплате 45 солидов.
Приб. 1-е. Если же римлянин свяжет без вины франка, присуждается к 15 солидов.
Приб. 2-е. Если же франк римлянина без вины свяжет, присуждается к 15 солидов.
Приб. 3-е. Если кто коварством или силою отобьет у графа связанного человека, повинен уплатить цену своей жизни.
Почему? Да все просто. Хватать и тащить в рабство в те времена было, в общем-то, тоже уже неприятно. Все эти не пойми что о себе возомнившие короли, как могли, поясняли своим подданным, что власть в королевстве больше не принадлежит старейшинам, советам и даже местным вождям. И казнить, миловать, награждать и обращать в рабство могут теперь только они. Ни или у их местные представители. Власть, даже такая небольшая, является очень сложным математическим парадоксом, она очень плохо делиться больше, чем на единицу.
Незаконное обращение в рабство было в первую очередь по экономике государства. Ну просто потому, что пришельцы из леса приходят нечасто и нестабильно. А вот своих общинников, даже если им очень не повезло, от такой судьбы хотелось бы уберечь. Потому что подданные короля должны платить в казну королю, а не работать непонятно на кого. Ну и воевать, конечно, тоже. Фирдовое ополчение хотя и было войском сомнительного качества, но ослаблять его еще сильнее было совершенно дурацкой идеей.
- XXXIX. О похитителях рабов
§ 2. Если кто похитит свободного человека и не окажется верной улики (что тот раб), он должен представить соприсяжников как бы при убийстве; если он не будет в состоянии найти соприсяжников, присуждается к уплате 200 солидов
§ 3. Если кто похитит римлянина, присуждается к уплате 63 солидов.
И снова замете, отдельной строкой прописано, что чужаков хватать и тащить в рабство немного противозаконно. Не так плохо, как свободных франков. Но если поймают - хрен расплатишься.
Но главное - это даже не законы. Общий упадок производства вообще и сельскохозяйственного производства в частности, привел к тому, что использовать рабский труд снова стало неэффективно. Нет, конечно, у франков, саксов и вестготов были рабы и полузависимые крестьяне, но попадали они в такое положение, как правило, совсем другим способом. Чаще всего, совсем недавно это были простые свободные общинники, удача которых была невелика. Несколько лет плохого урожая, невозможность заплатить налоги и отдать долги и вот ты уже стоишь перед выбором: уходить с семьей от кредиторов в темный лес или стать литом.
Помещать же на землю захваченного чужака, чтоб он на ней работал, и отбирать у него результаты его труда в условиях "варварских королевств" было занятием с весьма спорным уровнем эффективности.
Во-первых, он, конечно, сразу же сбежит. И искать его в лесу, особенно если убежала эта сволочь вечером, а хватились его, например, только поздним утром, история чрезвычайно прохладная. Нет, чисто технически это, наверное, можно сделать. Но день, а то и несколько дней все мужское население деревни потратит на крайне непродуктивное, а главное, небезопасное дело. Зачем? Тебе нужны работники на землю? Так они и так есть. Работников в те времена было заметно больше, чем плодородной обрабатываемой земли. К чему все эти сложности?
Ну а во-вторых, при тогдашнем урожае сам - три или в самом лучшем случае, сам - четыре, такой работник, особенно не готовый ставить рекорды трудовых подвигов, с трудом прокормит сам себя, не говоря уже о надсмотрщике и хозяине. Ну, если, конечно, он не является каким-то ценным специалистом, вроде кузнеца, архитектора или винодела. Но такие ценные специалисты в зависимость попадали, скажем честно, очень нечасто. Им и без этого было чем заняться.
Единственное исключение в этом мире свободы и упадка была, пожалуй, Скандинавия. Уже к началу VIII века там началась складываться полноценная "набеговая экономика" с ввозом большого количества ценностей с континента. И вот в рамках такой экономики рабство имело под собой экономическое обоснование.
Большое количество рабов, как мастеров-специалистов, так и обычных треллов, трудились в, мягко говоря, не человеческих условиях. Умерших и сбежавших тут же заменяли новыми, которых, наловив, везли с материка. Да и сбегать этим беднягам было, в общем, некуда. Вся жизнь в средневековой Скандинавии, простиралась на узкой полоске между горами на севере и холодным морем на юге, что делало побеги не очень популярным и совершенно точно непростым мероприятием.
В остальной же Европе, подобная схема: "поймать, привезти и посадить на землю, заставив работать на хозяина", в общем и целом не шибко работала. Слишком мало населения и плодородных полей, слишком много диких земель, отвратительной погоды и тотальная нехватка вообще всего. Если говорить совершенно честно, то попасть в рабство или зависимость во времена раннего Средневековья было намного сложнее, чем в прогрессивном XII веке.
Вот с наступлением галантной "эпохи рыцарей", статус чужака встреченного на лесной дороге, ни у кого не вызывал ни малейшего сомнения. Ведь к этому времени, человек превратился из свободного общинника в податного крестьянина, который по определению не мог быть свободным, потому что земля, кормившая его, ему уже не принадлежала. Поэтому встреченный бродяга - это или чей-то крестьянин, или чей-то сбежавший крестьянин. И его было нужно вернуть владельцу, или повесить. Такие дела.
Подытоживая.
Так что в раннем Средневековье чужаков, пришедших непонятно откуда, не убивали немедленно?
Как правило, нет. Вернее, конечно, убивали, но не больше, чем всех остальных. Против этого были как местные законы, так и старые традиции взимания виры за убийство. Впрочем, пришельцев чаще всего прогоняли обратно, и это убивало их ничуть не менее надежно, чем копье или топор.
Так что, и в рабство незнакомцев не обращали?
Если говорить именно об эпохе варварских королевств и раннего Средневековья, то такой массовой традиции в Европе совершенно точно не было. Просто потому, что для использования рабского труда не было полноценной экономической базы.
А вот викинги....
Да, викинги использовали рабский труд весьма успешно, но это исключение. Тут мы должны учитывать наличие набеговой экономики и большого количества материальной культуры, завозимой с континента. В таких условиях рабство работало. Да. Но в целом по Европе раннего Средневековья все было совершенно не так.
Но рабы же были!
Все верно. Вот только статус этих рабов, очень сильно отличался в лучшую сторону от даже статуса зависимых крестьян во времена классического Средневековья. Не говоря уже о сравнении с рабами Римской империи. Да и попадали в рабы, как правило, не эмигранты и пришельцы, авчерашние свободные общинники.
Так что, какой-нибудь попаданец мог бы....
Нет, не мог. То, что пришельца или переселенца не убивали сразу на опушке перед деревней, совершенно не значило, что его не погонят обратно в лес, и он не умрет через неделю от воспаления легких. Или через три месяца, вступив в схватку с дикими кабанами за богатый урожай желудей. Эпоха "варварских королевств", было временем непростым.
