Завтра?.. Завтра – что угодно! Все оды Державина и Ломоносова, все стихотворения Жуковского и Вяземского, все басни Крылова!.. А сейчас Сашенька бежала к старой пристани и желала лишь одного: чтобы гимназист Останин дождался её.
В это время берег у старой пристани был пустынным, и Михаила Саша увидела издалека. Замедлила шаги: надо было отдышаться, поправить растрепавшиеся косы… ну, и вообще!.. Сашенькино девичье сердечко безошибочно угадывало: чтобы гимназисты не задавались, к ним на свидание надо немного опаздывать… Поэтому – совсем лишнее, чтобы гимназист Останин видел, как она бежит к нему.
А Михаил в отчаянии прохаживался по берегу, ещё и ещё раз вспоминал разговор с гимназистом Гусятниковым:
- Передал? Прямо в руки?
- Как иначе. Как договаривались, так и передал.
- А она?.. Что же она?
Тимофей пожал плечами:
- Прочитала, должно быть. Раз не выбросила письмо твоё, а в карман спрятала. Бережно так.
- Бережно?.. – у Михаила счастливо замирало сердце от Тимофеевых слов. Он взял Тимофея за плечи, переспросил: – Бережно?.. Расскажи.
- Чего рассказывать-то. Отдал я ей письмо. Она его в карман положила, – ну, чтоб не потерять. Потом, должно быть, прочитала.
Разумеется, ушлый второклассник Гусятников не обошёлся купленными гимназисткой Солодовниковой тремя сахарными петушками. Эти утром ранец Тимофея пополнился большущими душистыми яблоками, двумя печатными медовыми пряниками, а главное – в карман Тимофея перекочевал замечательный перочинный ножичек, мечта всех гимназистов младших классов.
Время шло, а Саша не приходила… Михаил подошёл к самой волне. В руках он держал цветок – полураспустившийся бутон нежно-алой розы… Должно быть, – по совершенной случайности точно такие же алые розы ещё доцветали в палисаднике у инспектора мужской гимназии Коробова… И – так же случайно руки у гимназиста Останина оказались исцарапанными колючками, что непременно бывают на кустах роз…
Михаил уже собрался размахнуться и забросить далеко в азовскую волну алый бутон… И вдруг расслышал за спиною неторопливые лёгкие шаги. Ещё не верил сбывшемуся счастью, казалось, – даже не дышал… а Сашенька негромко сказала:
- Здравствуйте, Михаил.
Михаил повернулся:
- Здравствуйте… – Покраснел, чуть смешался. Протянул ей цветок: – Это вот – Вам… Роза.
От счастья Сашенька на миг замерла: полураспустившийся бутон показался ей красивее всех цветов на свете… Она взяла его в ладони, – так легко, что даже не чувствовала, как колюч стебель. Склонила лицо к цветку, чуть коснулась его губами. Подняла глаза на Михаила:
- Где же цветут такие… – до сих пор?..
- Нынче осень тёплая стоит, – вот и цветут, – Михаил улыбнулся, а место цветения роз уточнять не стал.
А Сашенька перевела взгляд на море. Кивнула:
- Смотрите, сколько здесь чаек! Белые-белые! И волны ровно светлеют от их белизны… – Грустновато призналась: – Мне домой пора. К завтрашнему дню задано много уроков.
Когда Михаил ждал её, ему казалось, что прошла целая вечность. А теперь – мелькнул лишь миг, равный взмаху белого крыла азовской чайки… Спросил нерешительно:
- А мы… ещё увидимся?
Сашенька боялась, что в её глазах сияет радость… И Михаил без труда прочитает в этом сиянии ответ на свой вопрос… или расслышит его в стуке Сашенькиного сердца: да! Да!.. Мы увидимся, – непременно!
Сашенька медленно опустила глаза, – чтоб Михаил не увидел счастливого сияния. Чуть заметно повела плечами, задумчиво повторила его вопрос:
- Увидимся ли мы снова?.. Я не знаю. Это от многого зависит.
- От многого?.. От чего же?
- У нас… строгий учитель словесности. И по географии задают очень много трудных заданий… И надо успеть решить задачи по математике.
-А в выходной?
- По выходным мы с матушкою и крёстной ходим на утреню в церковь Успения Пресвятой Богородицы. Если хотите, – приходите в воскресенье к утренней службе…. И мы увидимся.
Конечно, Михаилу гораздо более хотелось бы встречаться с Сашей на берегу, у старой пристани, – нежели видеть её вместе с матушкою и крёстной на утренней службе… Но всё же это было лучше, чем не видеть её вообще.
До женской гимназии Михаил с Сашенькой дошли вместе. И тут – к своему неподдельному изумлению… – их увидела Лизонька Уварова: Солодовникова?.. С гимназистом Александровской гимназии?.. И она Лиза Уварова, ничего об этом не знает?
К тому же – Солодовникова нынче была наказана: Андрей Платонович велел ей после уроков остаться в классе и подготовиться к выразительному чтению стихотворения Державина. Обычно в таких печальных случаях гимназисткам приходилось сидеть в классе до самого вечера – под присмотром классной дамы, а сейчас прошло не более часа… И, выходит, за этот час Солодовникова успела подготовить чтение стихотворения наизусть?.. И её чтение столь понравилось классной даме, что она отпустила Сашу домой? И всё это – всего за час!.. Не может быть. И Лизонька красноречиво подняла глаза к небу:
- И как некоторым удаётся… так незаметно улизнуть от наказания?
Надо заметить, что наказание постигло сегодня не только гимназистку Солодовникову: Мария Прокофьевна, учительница рукоделия, взялась за голову, когда увидела Лизину выкройку детской рубашки. В общем, Лизе тоже пришлось остаться после уроков и наново сделать выкройку. Лиза очень печалилась из-за этого: сегодня вечером они с матушкой собирались в гости к Лизиной крёстной, а вечера у крёстной Лиза очень любила, – потому что крёстная пекла любимый Лизин пирог с капустой, а главное – можно было вдоволь наговориться с Надюшей, крёстниной дочкой, которая уже училась в восьмом классе и собиралась стать учительницей в земской школе. Но теперь Лиза ничуть не жалела, что Мария Прокофьевна заставила её переделать выкройку: уйди Лиза домой сразу после уроков, разве узнала бы такую новость – про то, что Солодовникова разгуливает с гимназистом!
А Сашенька невинно улыбнулась:
- И правда, Лиза: как тебе удалось так быстро переделать выкройку? – Сочувственно покачала головой: – Я надеюсь, – на сей раз рукава твоей рубашки на месте? Или – по-прежнему: левый выше правого?
Лизе осталось сделать вид, что ей очень некогда заниматься пустыми разговорами. И она быстро зашагала прочь.
А Сашенька взглянула на Михаила:
- Дальше я одна пойду. Придёте ли Вы в воскресенье на службу?
Михаил кивнул:
- Непременно приду.
Саша торопливо ушла. А Михаил оглянулся: кто-то хлопнул его по плечу.
- Вот ты где!.. Ну, скажи мне, Останин: что ты делаешь у женской гимназии, – вместо того, чтобы пойти на завод и посмотреть, как работают мартеновские и доменные печи!.. Фёдор Петрович договорился с мастером, что мы сегодня после уроков придём, а ты исчез! Куда, спрашивается? – Лучший друг, Захар Мельников, не скрывал досады: – Или ты уже передумал – в инженеры-то идти?
Все эти дни Михаил думал лишь о Сашеньке… И, если честно признаться, о мартеновских и доменных печах забыл. Сейчас неловко объяснил другу:
- Тут такое дело… В общем, появилось одно срочное дело. И отложить его нельзя было.
Захар кивнул вслед Сашеньке. Ухмыльнулся:
- Это вот… и есть твоё неотложное дело, Останин?
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Навигация по каналу «Полевые цветы»
