Петр сидел в кухне, пытаясь понять слова Зои: «Измена между нами, Петя. Твоя измена. Выглядывает она отовсюду – серая, седая уже, а все лезет». Что она имела в виду? То, что он уже начал седеть? Так разве это помешает? Разве сила мужика в цвете волос?
- Папа, помоги мне задачу решить, - вышла из комнаты дочка.
Петр недоуменно посмотрел на нее. Задачу? Какую?
- Ну папа!
Она положила на стол учебник арифметики. Петр машинально взял книжку, открыл. Потом вспомнил, что он почти не учился в школе, закрыл, отдал дочке:
- Иди к маме, она поможет, а мне некогда.
Дочка разочарованно вышла из комнаты. Петр снова вспомнил слова Зои и сердито мотнул головой: вечно придумает что-то – какая-то седая измена! Если имела в виду Верку, то ей до седины еще далеко. Если его – то седина не испортила его, и вообще – он мужик еще хоть куда!
Завтра суббота, но короткого дня не получится. Это в конторе закрываются пораньше, а поле не знает ни праздников, ни выходных. Особенно в такое время года, когда закладывают новый урожай или собирают его. Озимые сеять нужно заканчивать, пока не начались дожди, а там подсолнух уже подходит, свекла...
Зиму Петр не любил. В поле работы не было, а в мастерских ему было и тесно, и душно. Каждый день мужики что-нибудь «обмывали», как говорится – было бы желание, а повод найдется.
А сентябрь красовался изо всех сил. Каких только красок не разбрасывает по садам и лесополосам! Идет трактор по серому полю, а вокруг него, будто рама вокруг картины, разноцветье посадок: издалека видны ярко-желтые кроны абрикоса-дички, красно-фиолетовыми шарами стоят кусты скумпии, или, как ее называют в этих краях – дымка. Его грозди во время цветения похожи на дымные шары, а осенью листья становятся такими темно-красными, что кажется – вот-вот брызнет густой сок! Петр, конечно, не замечал этого здесь, но там, на целине, ему очень не хватало такой красоты. Его глазу не на чем было остановиться – на многие километры вокруг только степь! Поэтому когда вернулся, в первую же осень с каким-то удовлетворением, отметил, сколько красок разлито в природе. Потом все снова встало на свои места – красота стала привычной, то есть никем не замечаемой.
В субботу приехал Колька. В модных брюках-клеш, в цветастой рубашке, со светлыми волосами до плеч, он выглядел уверенно, постоянно заглядывал в зеркало, поправляя прическу. Зоя иронично смотрела на сына, с удовольствием отмечая, что вырос красивым, видным. Он был очень похож на отца, и Зоя, конечно, любовалась им, но в то же время молила Бога, чтоб не был он похож на Петра характером, своей любвеобильностью. А Петр посмеивался над видом сына:
- А еще шире штаны нельзя было сделать? Смотри – дорогу подметаешь, метлы не надо! А такую цветастую кофту носила твоя бабка!
Николай сначала пытался объяснить, что теперь такая мода, но потом махнул рукой и молча выслушивал насмешки отца.
Ему в мае исполнилось семнадцать – следующей весной в армию.
В этот раз он, как всегда, спросил:
- Как у вас тут дела?
Мать вздохнула:
- Да идут дела, что им сделается?
- Отец на работе?
- А где ж ему еще быть? – отвечала мать.
Николай слышал грусть в словах матери, видел печаль в ее глазах и понимал причину этого – в селе давно уже говорили о Петре и Верке. Вечером он собрался в клуб, долго причесывался, укладывая волосы в нужную прическу, выкладывая воротник рубашки поверх пиджака.
Зоя залюбовалась сыном. Хорош парень! Высокий, светловолосый, с красивыми серыми глазами. Младшие переняли от отца темно-карие глаза, а у старшего были серые. Курить начал, может, даже и выпивать – не замечала пока Зоя. Девчонки, наверное, глаз не отводят от него. Николай заметил взгляд матери, смутился – он не хотел, чтобы она заметила, как он смотрит в зеркало.
Вскоре у калитки послышался свист, и Николай быстро вышел со двора. Зоя успела только сказать вслед дежурную фразу: «Смотри, недолго!».
Не успел Николай влиться в группу парней, как Сергей Игнатенко, его бывший одноклассник, который тоже учился в Ростове в техникуме, отозвал его в сторону и сказал:
- Есть дело, нужно одного человека проучить, поставить на место.
Николай, в общем, не был агрессивным или любителем «помахаться», но «поставить на место» кого-нибудь он любил.
- Кто это?
- Ты знаешь ее – Верка Сомова. Мать говорит, цепляется на мужиков без стыда и совести. Да ты сам, наверное, знаешь – она ж с твоим отцом сейчас крутит, – слегка смущаясь, добавил он. – Она и к моему бате подкатывала, но мамка ее быстро успокоила, а твоя, говорят, слишком интеллигентная, что ли.
Николаю стало не по себе: когда болтают бабы у магазина – это одно, а когда тебе говорит твой друг, - это совсем другое. Он на секунду замолчал, но сразу ответил:
- Что ты предлагаешь? Не морду ж ей бить! Была б она мужиком...
- Есть у меня один план...
Ребята веселой толпой, дымя сигаретами, шли к клубу. Там уже пестрой стайкой стояли девушки, делая вид, что не замечают приближающихся парней. Те подошли уверенно, окружив девушек шутками, сигаретным дымом, любопытными и заинтересованными взглядами. Все зашумели, засмеялись, потом, услышав музыку, дружно пошли танцевать.
Часа через полтора к Николаю подошел Сергей с Вовкой Ромашиным и отозвали его в сторону. Пошептавшись, парни вышли из клуба, сопровождаемые сожалеющими взглядами девушек.
Пойдя по темным улицам села, они оказались у забора Верки. Постучав в калитку, Сергей и Владимир отошли в тень высокого тополя, а Николай остался. Скоро на крыльцо вышла Верка, освещенная из двери.
- Кто там? – спросила она.
- Можно тебя на минутку? – волнуясь, проговорил Николай.
Она, чуть помедлив, спустилась с крыльца и пошла к калитке. Выйдя, она всмотрелась в лицо Николая, усмехнулась:
- Что молодежь хочет?
Николай негромко сказал:
- Прогуляться не хочешь? Погода хорошая, смотри!
Верка недоверчиво оглянулась:
- Тебя отец послал?
- При чем тут отец? – обиженным голосом спросил Николай. – Я сам приглашаю тебя.
- А ничего, что ты пацан против меня?
- Н у и на сколько ты старше меня? – задиристо спросил Николай. – Подумаешь, старушка нашлась!
Он попытался обнять ее, она отвела его руки.
- А что тебе скажет твой батя?
- Да что вцепилась в батю? У него есть жена, да и старый он уже.
- Ну, не скажи, - кокетливо пожала плечами Верка.
- Так пойдем? – потянул ее за руку Николай.
Верка помолчала минуту, потом, вспомнив, что Петр прогнал ее в последнюю их встречу, тряхнула головой и сказала:
- А пойдем! Куда ты поведешь меня?
- А куда вы с батей ездили?
Вероника насторожилась:
- А зачем тебе? Туда нужно ехать, пешком – это далеко.
- Ладно, я знаю местечко, - поправился Николай.
- Я сейчас, переоденусь только, - проговорила Вероника и впорхнула во двор.
Сергей и Вовка быстро подошли к Николаю.
- Куда ты ее поведешь?
- В школу. Там в саду можно найти столько мест!
- Тогда иди лучше со стороны старого парка. А мы подождем там. Мы поучим ее!
Они скрылись в темноте. Скоро вышла Верка, в шерстяной кофте, в короткой юбке, в туфлях на низком каблуке.
- Ну, веди, кавалер!
Она крепко взяла Николая под руку, и они пошли по улице. Если честно, он чувствовал себя не очень уютно. Если их увидят вдвоем, завтра же все распространится по селу, и ему придется объясняться не только с матерью, но и с отцом. Верка, словно услышав его мысли, громко прошептала:
- Вот бы Петя увидел нас! Интересно, что он сказал бы?
Николай промолчал. Верка прижимала его локоть к своей груди, горячей и упругой, и от этого у него путались мысли и даже пересохло во рту.
