Я уже рассказал о нескольких эффективных приемов активного начала:
Продолжим...
I. Прием «Другой мир»
Прием «Другой мир» как активное начало характерен для фантастики, фэнтези, для психологического реализма, когда «другой мир» существует в голове героя.
Читателю всегда интересно, когда в начале сразу идет погружение в реалии необычного мира произведения. Читатель на подсознании сравнивает, ищет «похожести» с тем, к чему привык, задает вопросы сам себе – таким образом, втягивается в чтение.
Формулы тут нет, суть именно в показе совершенно другого мира.
✅ Например, у Нуна в начале вроде все понятно, поскольку есть реальные аналоги, а с другой стороны, парой слов подчеркивается разница, и читатель все время находится в состоянии «но»:
Круглосуточный «Вирт…» похож на заведение с Wi-fi, но…
Собака, видимо, живая, но…
Робот, но бродяга… и т.д.
► Мэнди вывалилась из круглосуточного «Вирта на любой вкус», сжимая в руке желанную упаковку.
Неподалеку сидела собака – настоящая собака, микс плоти и крови; теперь такую нечасто встретишь. Коллекционный экземпляр, находка для истинного ценителя. Собака была привязана к столбу дорожного знака. Знак гласил: «Нет ходу». Внизу развалился робо-бродяга. С головы у него свисали густые дреды, в руках он держал запачканную, написанную от руки табличку: «Голодный и бездомный. Помогите, пожалуйста». («Вирт», Джефф НУН)
✅ А Стросс показывает обобщенную картину изменения мира (в начале пока нет героя). При этом писатель использует прием развертывания одного события (явления), что придает страшный смысл происходящему.
► В день, когда была объявлена война, по булыжным мостовым Нового Петрограда заклацал телефонный дождь. Какие-то телефоны полурасплавились при входе в атмосферу, другие чуть позванивали и потрескивали, быстро остывая на утренней прохладе. Один любопытный голубь подобрался поближе, склонив голову набок, клюнул блестящий корпус устройства и отскочил, хлопая крыльями, когда тот пискнул и спросил жестяным голоском:
– Алло? Чем можете нас развлечь? («Небо сингулярности», Чарльз Стросс)
✅ Однако прием используется не только в фантастике. Мураками показывает реальный город с непривычной точки зрения. Сравнение с живым организмом ново (в образах) и динамично:
► Под нами — огромный город.
Мы видим его с высоты птичьего полета. Отсюда город напоминает огромный живой организм. Или даже несколько организмов, сплетенных в единое тело. Кровь без устали циркулирует по бесчисленным сосудам, и тело постоянно меняет клетки. Рассылает свежую информацию, стирает устаревшие данные. Расходует новые деньги, списывает старые траты. Строит новый порядок, отменяет старый уклад. Переливаясь, вспыхивая и подрагивая в мерном пульсе своих артерий. Ближе к полуночи, хотя пик активности уже миновал, метаболические процессы, дарящие городу жизнь, не прекращаются ни на секунду. Как и его низкочастотный гул. Тоскливый, монотонный гул от предчувствия чего‑то непостижимого. («Послемрак», Харуки Мураками)
II. Прием «То, чего не может быть, но бывает»
Этот прием тоже характерен больше для фантастики, фэнтези. Он отличается тем, что писатель в начале не только показывает необычное, но и ставит загадку, создает интригу, проблему для героев.
Например, в моем рассказе космонавты уж никак не ожидали увидеть «нечто» на планете, которая в справочниках значилась необитаемой.
► Мы перевалили через скалистый гребень и увидели нечто, от чего глаза на лоб полезли.
Глубоко внизу, на серо-оранжевом песке бескрайней долины ровными рядами стояли белоснежные параллелепипеды, с высоты очень похожие на кусочки сахара-рафинада. Одинаковые по ширине — метров десять, не больше, они были разными по высоте и длине: огромные — с двухэтажный дом, и поменьше — словно секции коммунального гаража. Тем не менее все «рафинады» точно вписывались в пересечения вертикальных и горизонтальных параллельных линий, образующих гигантскую сеть с прямоугольными ячейками.
— Кто это сделал? — облизав сухие губы, шепотом спросил старпом Ян Туча. («Все дети – маленькие», Алексей Ладо)
Разновидность этого приема – прием «На грани абсурда»
Нет, это не абсурд. Рисуется вроде бы понятная картина мира, но стилем, образами, языковыми средствами, новоязом писатель подчеркивает нелепости, противоречия здравому смыслу. Читателю хочется понять сказанное, и он читает дальше.
Например, одна из самых страшных лично для меня историй начинается так:
► Аз
Бенедикт натянул валенки, потопал ногами, чтобы ладно пришлось, проверил печную вьюшку, хлебные крошки смахнул на пол – для мышей, окно заткнул тряпицей, чтоб не выстудило, вышел на крыльцо и потянул носом морозный чистый воздух. Эх, и хорошо же! Ночная вьюга улеглась, снега лежат белые и важные, небо синеет, высоченные клели стоят – не шелохнутся. Только черные зайцы с верхушки на верхушку перепархивают. Бенедикт постоял, задрав кверху русую бороду, сощурился, поглядывая на зайцев. Сбить бы парочку – на новую шапку, да камня нету.
И мясца поесть бы неплохо. А то все мыши да мыши – приелись уже.(«Кысь», Татьяна Толстая)
Стилевой «разнобой» образов, речи, оксюмороны и «нарочитые» эпитеты в обрисовке героев тоже поначалу кажутся абсурдными, желание читателя разобраться во всем только усиливается:
Гул крыльев стреколёта заполнял небо.
Я опустился на колени и припал к вделанному в брюхо колымаги окошку.
– Мандраж? – ленивым баском буркнул из полутьмы Керрис. Его глаза поблёскивали красными огоньками, а в угадывающейся в сумраке массивной фигуре сквозила расслабленность.
Скрипнули пластины брони, воздух в салоне почтительно вздрогнул, когда Керрис наклонился и ощупал цепким взглядом поросшую ельником равнину внизу.
– Скоро уже, не с(сы), – он перекатил палочку веркита в уголок рта и кивнул в разгорающиеся за горизонтом багровые отсветы. – Но ещё минут десять, чтобы пос…ать у тебя есть, птенчик. Потом некогда будет. («Эклиптика. Затмение», Тим Яланский)
Плюсы и минусы этих трех приемов
Показ другого мира, его необычности в конкретике или обобщенности – это всегда интересное начало, увлекающее читателя, особенно если речь идет о книгах определенных жанров.
Скажу, скорее, не о минусах, а о некоторых условиях.
1️⃣ Другой мир действительно должен быть другим.
2️⃣ С одной стороны, «другой мир» должен быть оригинальным (непохожим на другие придуманные миры), с другой – важна логика и достоверность, даже если это фантастика.
3️⃣ Важное условие – похожесть, возможность аналогий, сравнения. "Стопроцентная" непохожесть уведет в абсурд, который, вероятно, не будет понят читателем.
4️⃣ Еще одно важное условие – событийность. То есть не просто детальное описание «другого мира», а через событие, которое часто является поворотным, создает загадку, интригу.
5️⃣ А если нет события, должна быть динамика образов.
6️⃣Писатель должен решить, что ему важнее в начале: сразу погрузить читателя в события другого мира или же познакомить с героем. Часто «мир» затмевает «героя», но без героя может быть неинтересным, если в нем нет событий.
А вы начинали историю при помощи таких приемов?
Все статьи в подборке "Сюжет"
© Алексей Ладо
Буду рад вашим отзывам.
писательство писательское мастерство как написать книгу начинающий писатель литература
