59,3 тыс подписчиков

Грустить — можно! Откуда пошел запрет на грусть и почему «плотину все равно прорвет»?

10 апреля 202210 апр 2022

202

3 мин

Запрет на грусть

Иногда мне кажется, что какая-то часть населения целыми поколениями участвует в негласном конкурсе «запрети что-нибудь чувствовать». Одни не разрешают радоваться другим, вторые — себе, третьи радоваться разрешают, но грустить — ни в коем случае, четвёртые вообще решили запретить всё и всем, обозвали чувства атавизмом. Конечно, все эти внутренние запреты имеют свои причины. Вот давайте поговорим о том, кто и почему запрещает грустить.

Запрет на какое-то чувство обычно возникает в детстве и бывает связан с опытом небезопасности: за эмоцию могли наказать, накричать, проигнорировать — всеми возможными способами показать, что она неуместна и «хорошие мальчики и девочки так не делают». Вот и запрет на грусть не исключение. Он возникает по следующим причинам:

1. Негативный опыт

Когда-то человек видел, что печаль «довела» родителя или кого-то из близких до каких-то нехороших последствий — например, такой человек застрял в горе, спился или совершил суицид. В таких случаях ребёнок может сделать вывод (или ему этот вывод предлагают взрослые) — грустить опасно, печаль ни до чего хорошего не доводит.

В других случаях человек мог не на чужом, а на своём собственном примере убедиться, что от грусти одни неприятности. Возможно, когда он расстраивался, ему тут же говорили: «Не реви!», стыдили за эти переживания (то самое «мальчики не плачут» или «что ты за рёва такая!»), а то и вовсе наказывали. Ну а что, мешает же ребёнок своим плачем, всё это громко и не к месту... вот и решает маленький человек, что грустить — нельзя.

2. Чувства родителей

Вы обращали внимание на то, как сами себя чувствуете рядом с печальным человеком? Часто становится неловко, непонятно, что со всем этим делать, хочется поскорее прекратить. Вот и взрослые часто тоже не понимают, как контейнировать такие переживания. И от этой неприятной неизвестности (а на самом деле — от стыда, ведь родитель «должен всегда всё знать и чувствовать себя уверенно в любой ситуации») пытаются ребёнка как-то отвлечь, переключить его внимание на что-то другое. А малыш тем временем делает вывод, что расстраиваться, видимо, нехорошо, раз уж это так смущает взрослых.

3. Страх беспомощности

Когда у человека низкий уровень эмоциональной зрелости, ему кажется, что чувства могут его затопить, поглотить и разрушить. Что переживания — это такая мощная штука, с которой он точно не справится, поэтому нужно всячески их затыкать, глушить и прятать.

Беда в том, что плотину всё равно прорвёт. Только пока человек сдерживает чувства, отгоняет их и не хочет их проживать, он не получает опыта успешного с ними взаимодействия. Да-да, это то самое охранительное поведение: пока избегаешь опасности, теряешь драгоценную возможность научиться её преодолевать. Вот и с грустью так же. Вспомните (или поспрашивайте у знакомых), как растёт опыт переживания расставаний или разрушения дружеских отношений: это в первый раз больно так, что дышать не можешь, не знаешь, куда себя деть, как с этим справиться. Кажется, что всё это никогда не кончится. Но проходит время — и ничего, выживаешь. В следующий раз тоже больно, но хоть понимаешь, что будет дальше, потихоньку учишься себя в этом поддерживать. И как-то справляешься. Чувства даны не для того, чтобы нас убивать или разрушать. А для того, чтобы мы смогли выжить.

Если человек не получил положительного опыта переживания грусти, то он или бессознательно выключит свою чувствительность, или будет жить так, чтобы боли избегать. В первом случае получается человек-робот, неспособный проявлять свои эмоции и выдерживать переживания других. Тот, кто со стеклянными глазами будет рассказывать про позитивное мышление. Во втором — тот, кто цепляется за уже ненужное, разрушающее, ядовитое. Терпит всё, лишь бы не проживать боль, не встречаться с ней. Только платит за это слишком высокую цену.