Ночная программа мною пройдена. Теперь начинаю летать днём в интересах моего ведомого. Он закончил одиночную подготовку и подошёл к групповой слётанности. Сначала мы слетаемся парой, потом пройдёмся по маршруту и отлетаем парные перехваты. А затем начнём всё повторять в составе звена. А когда в эскадрилье все звенья пройдут боевое применение, тогда будет какое-нибудь лётно-тактическое учение с перелётом полка на другой аэродром.
Взлетим звеном с 10-ти минутным интервалом от предыдущего звена и будем идти по маршруту. Вся эскадрилья будет в воздухе, лётчики будут слышать радиообмен только командиров групп. Впереди будут идти другие эскадрильи. Мой ведомый вдохновится масштабом действа, ощутит себя частью большого и мощного организма, поволнуется перед посадкой на чужом аэродроме. И станет немного взрослей.
А мне предстоит пройти проверку новой ролью — ведущим. Мне не повезло с моим первым ведущим. И хочется, чтобы с первым ведущим в строевом полку повезло моему ведомому. Мы с ним подружились за эти несколько месяцев и всё говорит о том, что мы слетаемся.
Допуск к полётам в качестве ведущего я получил ещё прошлой осенью. Все мои командиры - новые и прошло много времени, а потому мне дают контрольный полёт на спарке. И в этот же день мы с Новиковым делаем две заправки на групповую слётанность пары. Не один раз прошли тренаж на земле «пеший по-лётному», чтобы хорошо запомнить команды и последовательность действий. В воздухе будет притирка наших темпераментов, он будет изучать темп моих движений рулями управления самолёта и ручки управления двигателем. И когда он приспособится к ним и начнёт улавливать момент начала маневров, то будет стоять на своём месте в строю и в боевом порядке. А если не приспособится, то будет болтаться, как…
Я не люблю лишних разговоров в эфире, а потому готовлю Андрюху к тому, что все маневры буду начинать после сигнала «Внимание» (мелкое покачивание самолёта по крену). Все режимы на маневрах ему известны, я даже показал, как я буду давать «Максимал» и как убирать на «Малый газ». Сначала в кабине, а потом мы повторили эти движения, держа руки рядом.
Знаю, не все посвящённые в это поверят. Но я уже в училище придавал большое значение тренажу. Может и Андрюха в душе посмеивался над моей педантичностью.
Взлетаем по-одному, собираемся после набора высоты. Пока идём в зону, я начинаю тренировать ведомого перестраиваться. Для этого действия есть специальный сигнал эволюцией самолёта. Простое дело: ведомому нужно перейти с одной стороны на другую с соблюдением мер безопасности за кратчайшее время. Он не должен при этом попасть в спутную струю от моего самолёта. Она невидима, но опасна. Новикова учили как это правильно делается. Теперь я слежу, чтобы у него было правильное принижение при пересечении траектории моего движения. Мне надо знать чему он научился.
Перестроиться — перейти в симметричную точку с другой стороны ведущего. Но самолёт ведомого при этом проходит больший путь, чем самолёт ведущего. А значит лётчик должен повысить обороты двигателя, чтобы держать на траектории большую скорость. И вовремя эту скорость погасить, чтобы в момент выхода в заданное место, она была равна скорости ведущего. Конечно, в контрольных полётах всё это отрабатывается: с каким креном переходить, сколько оборотов двигателю добавить, в какой момент эти обороты убрать. Но на боевом самолёте лётчик более раскован, а опыта не всегда хватает.
Вот сколько нюансов на элементарном перестроении, когда ведущий летит по прямой с постоянной скоростью. А сколько их начинает возникать, когда ведущий начнёт совершать маневры и энергично менять тягу двигателя? Чтобы полёт пары при этом не превратился в гонку за впереди летящим самолётом, надо синхронно работать обоим лётчикам. Для этой синхронности и проводится тренаж на земле, а потом — притирка в воздухе.
В зоне мы выполнили несколько виражей и несколько пикирований - горок с углом 45 градусов. Андрюха держался молодцом. Он показал хорошую выучку в первом нашем парном вылете. Я был им доволен. Слетаемся! Мне не пришлось дать ни одной лишней команды в эфир, всё задание выполнили молча.
Без проблем отлетали парную программу и подошли к групповой слётанности звеном. Теперь Андрюхе пришлось ходить четвёртым. Он справлялся хорошо. А вот мне командир звена после первого вылета сделал замечание, что далеко стою парой. Это было справедливо. Осторожничал я. Давал себе фору с ведомым. Боялся проскочить вперед и, не дай Бог, потерять пару командира звена.
Во втором полёте звеном, когда уже пришли в зону, Драган опять мне сказал в эфире: - Подойди ближе!
- Понял, - дал я квитанцию и изобразил приближение, а потом снова отстал.
Начали пилотаж. После каждой фигуры полагалось командиру звена сделать небольшую прямую, чтобы лётчики стали на свои места в строю. Я немного приотстал и начал догонять первую пару. Но она стала приближаться так стремительно, что мне пришлось дать команду «Малый газ» ведомому по радио. Тут я заметил, что ведомый начинает сближаться со мной и вспомнил, что надо увеличить обороты на 2-3%, чтобы дать ему резерв. Тронул РУД. Но дистанция до первой пары продолжала сокращаться, скоро будем на траверзе. Даю команду в эфир «Тормоза». Наконец дистанция перестала сокращаться.
Не успел я восстановить режим полёта, как командир начал очередной маневр по заданию. И его пара стала шустро удаляться.
Мама моя! Да что же это такое? А у меня скорость упала. Даю команду «Максимал» и убираю тормоза. А про тормоза в эфир не говорю, потому что Андрюха и так увидит, что мои «лопухи» воздушных тормозов прижались к фюзеляжу. Мы догоняем пару командира, мне приходится опять транслировать в эфир ведомому свои действия с оборотами и тормозами. И так продолжался весь полёт.
Тут надо заметить, что в зоне была рваная облачность в диапазоне высот задания. И вместо пикирований и горок Драган устроил нырки в облачные дырки. В облака он не входил. Это категорически запрещено на пилотаже группой. Но были моменты, когда я терял на короткое время пару за облаком на восходящей спирали через дырку в облаках. Это тоже — плохо. Но я знал, где он будет, когда я выскочу через дырку, и молчал.
Это были какие-то чумовые гонки между облаками. Потерять я командира звена не потерял, но весь эфир был забит моими командами: «Максимал», «Малый газ», «тормоза», «Максимал», «Малый газ», «тормоза»…
Я ничего не понимал, тупо гонялся за первой парой, а Новиков был молодцом и чётко держался за мной.
На земле, когда мы собрались вокруг командира звена, я ожидал разноса. Но Драган, осмотрев наши головы с мокрыми от пота волосами и потными раскрасневшимися лицами, улыбнулся и сказал: - Молодцы! Удержались. Конечно, облаков было многовато в зоне, не всё пошло по заданию, но тренировку, судя по вашему виду, вы получили отменную. Пять минут вам на перерыв, потом —все ко мне на тренаж. Свободны!
Наши ведомые отошли, а я остался. Драган вопросительно на меня посмотрел.
- Товарищ командир, я не понял что это в зоне было. Я не мог нормально стать на своё место. То отстаю, то выползаю вперёд без оборотов и с тормозами. Не слётанность звеном, а какой-то воздушный бой получился...
Драган усмехнулся и, пристально посмотрев мне в глаза, ответил: - А это я тебя решил проучить. Я тебе сказал, чтобы ты ближе стал, а ты дёрнулся вперед и опять отстал. Ну, думаю, ладно, придётся дать ему урок. Ты догоняешь, а я уменьшаю скорость. Ты наползаешь и убираешь обороты, а я в это время даю обороты. Поэтому и получилась гармошка, а не строй. Понимаю, что ты хочешь подстраховаться лишней дистанцией. Но если командир назвал "люминий" "чугунием", значит это "чугуний". Мои указания надо выполнять! Понял?
- Так точно, понял!
- Ну, и ладно! Иди зови наших на тренаж.
Урок я усвоил.
