Наденька всегда чувствовала себя любимой дочкой, даже старшие дети всегда укоряли ее в этом.
- Ну конечно, ты же папина любимица! - Цедила сквозь зубы Мария, ее старшая сестра. - Все чтобы ты не сделала, сходит тебе с рук.
И так было все время, вплоть до папиной смерти.
С сестрами и братом она обменивалась открытками - с ее стороны теплыми, с наилучшими пожеланиями, а с их стороны сухими отписками, как дань вежливости. Но она не обижалась на них, характер был не тот чтобы копить обиду.
Но никто из них не приехал ее поддержать когда умер ее супруг и она в 32 года она осталась с двумя детьми на руках.
Горе с ней разделять никто не хотел.
Лишь в 50 лет она узнала правду. Правду и причину по которой ее так не любили ее родные люди.
Мария на смертном ложе покаялась перед младшей сестрой.
-Ты прости нас, Надя, прости. Я так и не смогла тебя полюбить. Не наша ты, нагуленная. Папка тебе не родной.
У Нади текли слезы по щекам - что это было? Сестра правду сказала или под старость умом тронулась?
После поминального обеда женщина собрала своих родных на серьезный разговор.
- Мне Маша сказал что отец мне не родной. Как так вышло ? И почему папа Алексей любил меня больше всех?
-Маша, Царствие ей Небесное, сказала тебе правду. А как так вышло... Ну слушай. - после долгой паузы сказала Александра, ее самая старшая сестра.
- Как сейчас помню, 1943 год, мне было 14 лет..
Мать семейства, Анна, в очередной раз думала чем бы накормить деток - три девочки Александра, Мария, Катерина и трехлетний сын Егор.
Немцы были в их селе целых два месяца, всю скотину закололи. Даже когда их выгнали из села, лучше жить не стали - надо было заново выводить цыплят, вырастить урожай.
Собрав в очередной раз крапиву, она сварила пустые щи.. Ну ладно, хоть что то в желудках у деток будет.
Каждый вечер она плакала. Плакала от бессилия, от нищеты. Она не одна была такая в селе, но тем не менее ее злила эта безвыходность. Ну почему, почему настало такое время? Будь проклята война которая разрушила всю ее жизнь. Ведь как она любила своего мужа Алексея! И деток ему рожала, и любил он ее так же безмерно, руки золотые, душа светлая. Когда сыночек три года назад родился, он так радовался!
Но недолго - через год началась война. Муж, целуя ее и детей, обещал вернуться, но полгода назад на него пришла похоронка. Вот и осталась Анна одна с детьми - старшей было 14, а младшему, четвертому ребенку, только три годика...
И дня не проходило чтобы не думала она о муже. Едва только услышав что Алексей погиб в бою, бабы своих мужиков, которые вернулись покалеченными с фронта, и те, кто не подлежал призыву, стали контролировать - в оба смотрели чтобы не дай Бог до Аньки не пошли.
Хоть и мать четверых детей, но в свои 32 года она не утратила красоты, наоборот чуть пополневшее тело после родов стало выглядеть привлекательным. Длинные густые темные волосы и яркие синие глаза смотрели на любого так проникновенно, будто она в душу каждому заглядывает.
А она смеялась - не нужны ей чужие мужики, никто ей Лешу не заменит и никто с ним не сравнится.
Так и жила Анна полгода после получения похоронки обособленно, ни с кем не откровеничала, на поле молча выполяла свою работу, а вечером бежала домой . Зина, соседка, все укоряла ее:
-Ну хоть бы с нами на речку ходила купаться, посидела бы вечерком с нами, тяпнула бы самогона с устатка, поговорили бы. Общего у нас вон сколько...
-Да не могу я, дети.
-А что дети, у всех дети. Сашке твоей 14 лет, Машке 12, Кате 9. Что же они, за Егоркой не присмотрят?
- Да не хочу, я честно. Не до веселья мне.
- А кому до веселья? Ты одна что ли похоронку на мужа получила? Надо дальше жить,а чем ты занимаешься вечерами? Вижу я со своего окна как в твоем окошке свеча горит и ты сидишь, понурив голову. Все слезы льешь? Так тебя надолго не хватит.
-Зин, а радоваться чему, чему веселиться? Тому что война идет, тому что мы бедствуем? Или тому что в этот год немцы все наши запасы переправили своим? Или тому радоваться что из 10 курей выжило только 3?
-Ну все так живут, чего реветь- то? Слезами горю не поможешь.
И этот разговор повторялся все чаще и чаще. Аня уже начинала злиться - ходил слушок что Зинку назначат председателем заместо старого - тот немцам очень уж угождал , и его за это расстреляли. Сейчас Зинка командует, а уж как бумагу пришлют официальную так все - со своей активностью она с Ани не слезет, будет ее из хандры вытаскивать.
Но опасения Анны не оправдались - прислали нового председателя, красивого молодого мужчину, которого звали Владимир. Он сильно хромал, но никого это не смущало, время было такое...
На первом собрании, на котором состоялось знакомство, молодые незамужние девушки и даже вдовы переглядывались и перешептывались между собой, каждая норовила глазки построить новому начальству.
Галка, бойкая шебутная девица, лишившаяся мужа в первый год войны, не выдержала и задала вопрос, не касающийся обсуждаемой темы:
-Товарищ председатель, а вы женаты?
Темные глаза молодого мужчины погрустнели и он ответил едва слышно:
-Был женат, но снаряд попал в дом где жила моя семья. Предвидя остальные вопросы, отвечаю сразу - воевал, по ранению списали, имею награды. Жениться пока не планирую, у меня другая задача - поднять колхоз. У меня есть списки кто на каких работах задействован, я с завтрашнего дня сам буду наблюдать за вами, возможно кого то переведу на другое место.
Через неделю Владимир Игнатьевич подошел к Анне прямо на поле и сказал:
-Завтра переходишь в сельсовет работать, будешь с бумагами мне помогать, составлять графики и отчеты. Грамоте обучена? - когда Анна кивнула в ответ, он продолжил: - Мне необходима помощница - деревня у вас немаленькая, я не успеваю.
-Но у нас вроде Зина раньше этим занималась при старом председателе..
-У вашей Зины язык длинный. Она мне работать не дает, пересказывает все местные сплетни. Это хорошо, конечно, быть в курсе жизни села, но у меня от нее голова пухнет. А ты, я смотрю, особо не общаешься ни с кем, держишься обособленно в сторонке и чувствуется, что тебе здесь неприятно находиться.
Продолжение ЗДЕСЬ
