(«Лес»)
Не мной первой подмечен своего рода круговорот, который в комедии Островского совершает тысяча рублей. Вспомним - Гурмыжская говорит о племяннике: «Один должник его отца принёс мне старый долг», - и это первое упоминание о пресловутой сумме. Затем Восмибратов при расчёте за проданный лес обманет помещицу на тысячу рублей; деньги будут возвращены Несчастливцевым, и вот тут мы и узнаем, сколько конкретно должна ему тётушка («Ведь я тебе ещё должна ровно такую сумму»), но пока он от денег отказывается и принимает их лишь при прощании («Я тебе должна тысячу рублей; вот твои деньги!»). А в конце концов деньги, в качестве приданого Аксюши, оказываются вновь у Восмибратова. Исследователи видят здесь отражение духа времени: капитал не могут удержать ни дворяне, ни, тем более, артисты, но зато не выпускают из рук купцы…
В пьесах Островского выведено множество купцов, и каждый из них – со «своим лицом». Что же представляет собой «Иван Петров Восмибратов, купец, торгующий лесом» (отметим, что драматург по-старинному пишет отчество купца?
Его появление предварит диалог:
«Гурмыжская. Извините, господа, что я при вас приму мужика.
Бодаев. Только вы с ним поосторожнее, он плут большой руки.
Гурмыжская. Знаете, он такой хороший семьянин; это — великое дело.
Бодаев. Семьянин-то семьянин, а чище всякого обманет».
А каким предстаёт купец при встрече? Во-первых, он в курсе всех дел Гурмыжской – на её слова, что она «кой-что продала из имения», ответит: «Да таки, сударыня, довольно: особенно как изволили проживать в столицах», - причём, видимо, знает и истинные цели этих продаж – вспомним ответ на слова, что она «щедро помогает»: «Так-с. А хоша бы и для себя; вы своему хозяйка, всякий человек живая тварь». И не случайно тут же возникнет какой-то не очень пока понятный разговор о «слухах» («Это точно-с; слухов никаких насчёт, чтобы чего... постоянную жизнь ведёте». - «Ах, да я и прежде... да не об том речь»), а Бодаев заговорит, что «много дворянских имений вконец разорено бабами».
Во-вторых, «хороший семьянин» не прочь сочетать денежные интересы с чувствами своего сына: «Сродственницу имеете, девицу, небогатую... Видел её, что ли, где, или здесь как встретил мой парнишка… Ну, конечно, мы с ним дорогого не стоим, а если б бог дал доброму делу быть, дали бы вы тысячки на четыре лесу на разживу ему, с нас бы и довольно. Он бы и пооперился с вашей лёгкой руки и жить пошёл». И хотя в этой речи мы услышим и приниженность («Парень овца, я вам скажу. По глупости его и по малодушеству и приглянулась-с»), отказ помещицы глубоко его обидит: он не только выговорит сыну («Слышишь ты? А ты лезешь! Только отца в дураки ставишь. Погоди ж ты у меня!»), но и его обман в расчётах во многом этим и объясняется – «Ежели бы вы для нас, так и мы бы для вас; а вы нашим родом и званием гнушаться изволите...» Не случайно так меняется его настроение: только придя, он согласен купить участок леса («Хошь я теперь и не при деньгах, а отчего ж не купить, коли сходно продавать будете»), после отказа поначалу вообще отказывается от покупки («Не при деньгах, не при деньгах-с»), а согласившись, сперва назначает непомерно малую сумму («Рубликов пятьсот-с вам довольно будет?»), а затем явно уже обдумывает план обмана.
И во всей сцене с Гурмыжской мы видим желание купца проучить спесивую барыньку, которая совершенно не умеет вести дела и сама даёт ему возможность обмануть, раньше времени вручив расписку о полном получении денег. После, когда деньги он всё же отдаст, он в общем-то признает свою неправоту: «Получили-с? А только, если б не барин, не видать бы вам этих самых денег. Да и я-то бы против себя виноват был; потому тоже совесть».
И очень интересна сцена с Несчастливцевым, где эта самая «совесть» проявится. Напомню, что поначалу заявления вроде «Мне угодно сказать тебе, что ты мошенник» на купца не действуют, а переломным моментом станут слова трагика «А честь бесконечна. И её-то у тебя нет». Вот тут-то купец и не выдержит: «Нет уж, барин, ты что хочешь говори, а чести не трожь; судиться буду. Как так у меня чести нет? Коли я свои документы оправдываю — вот моя и честь. Да про меня спроси на сто вёрст, все тебе то же скажут. Мало тебе, я сам про себя скажу, что я — честный человек. Уж насчёт там чего другого я не хвалюсь, а насчет чести я вот что скажу, барин: я не человек, я — правило». И после презрительного «Довольно! Пошел вон! О, люди, люди!» будет новый всплеск эмоций: «Чего довольно? Нет, погоди. Хочешь, барин, я тебя одним словом убью?.. (Подходит, вынимает бумажник и бросает на стол.) Видал ты это?.. Может, твоя тётенька сама забыла; ну, да Бог с ней, ты ей веришь, бери на свою совесть, бери, сколько хочешь! Я не препятствую, бери». И честное отсчитывание недоплаченного после слов «Отдай сам!»
А потом сам, подав руку Несчастливцеву, по существу, объяснит: «Я какой человек? Ты, должно быть, барин, знаешь мой характер? Коли меня раздразнить, я в задор войду — всё отдам. Точно, что мы торговались за три, кажись, а наверное не скажу... Документов нет, моя воля. На вот, отдай им тысячу рублей. А все-таки скажу: не порядок». И «не порядок», думается, не только отсутствие нормальной расписки, но и нежелание помещицы уважить посватавшегося купца… Хотя позднее этой же помещице скажет: «Для нас ваше слово лучше векселя».
Как и многие купцы у Островского, Восмибратов неграмотен. Однако если того же Дикого это обстоятельство нисколько не смущало, то «Иван Петров» прекрасно осознаёт свою слабость: «Я человек неграмотный, другой раз и сам не знаю, что в записке-то написано. Парнишку-то замучил, всё за собой вожу руку прикладывать. Прощенья просим», «Без очков-то я не очень-с, а в очках-то ещё хуже. Да вот сын прочитает. Пётр, читай!» И мы ясно видим, что хоть какое-то образование сыну он не преминул дать.
Гурмыжская назовёт Восмибратова «хорошим семьянинином» и, говоря о цене за лес, лицемерно заверяя, что во многом это делается ради Аксюши («Девушка на возрасте, ума большого не имеет, хочется заживо пристроить. Ну, что хорошего, без присмотру останется без меня; нынче народ знаешь какой!»), попытается привести пример: «Ты сам отец, так рассудить можешь, у тебя тоже дочь, приятно ли тебе будет...» - однако в ответ услышим: «Да ежели она, шельма...»
Да, детей он воспитывает в строгости. Однако случайно ли он раз за разом (причём в течение двух суток!) будет снижать сумму того приданого, которое хочет получить за будущей невесткой? Сначала он запрашивает «тысячки на четыре лесу на разживу», затем – «Меньше трёх тысяч не мирится. “Ежели, говорит, за тебя трёх тысяч не взять, не стоило, говорит, тебя и кормить. Хоть на козе, говорит, женю, да с деньгами”». Потом речь пойдёт уже о двух тысячах («За тебя, говорит, дурака, видно невесту с приданым не найдёшь! Хоть бы две тысячи за тебя дали, и то бы ладно»), а затем – и об одной, правда, с прибавлением «И то уж так, что из хорошего дома, а то бы и внимания не взяли».
Пётр объяснит свою тактику: «Вот одно дело: приставать к тятеньке. Нынче он, примерно, поругает, а я завтра опять за то же. Ну, завтра, будем так говорить, хоть и прибьёт, а я послезавтра опять за то же; так, покудова ему не надоест ругаться. Да чтоб уж кряду, ни одного дня не пропускать. Либо он убьёт меня поленом, либо сделает по-моему; по крайности развязка». Видимо, Восьмибратов, как и Дикой, «дышать не может» без ругани («А потом тятенька два часа битых ругал; отдохнёт да опять примется»), но всё же в конечном счёте сын добивается своего. А ведь если бы не снизил купец до тысячи заветной суммы, ничего бы любящие не добились…
И всё же, по-моему, Восмибратов – далеко не худший из купцов, выведенных великим драматургом.
*****************
Уважаемые комментаторы! Мне очень приятна ваша активность. Но, как говорится, «поймите меня правильно». Часто бывает, что в комментариях вижу или фотографии (это ещё полбеды), или материалы, припасённые мной для последующих статей, и после этого очень трудно писать дальше так, чтобы не показалось, что я использую чужие заготовки.
Поэтому давайте договоримся: ваши эмоции, впечатления я прочитать всегда рада, однако разговоры о замыслах, черновиках и прочем попрошу отложить до окончания публикации всего цикла. Если захотите написать о чём-то, что вам кажется важным, но упущенном мной, - пожалуйста, но только по окончании.
Очень прошу не обижаться на меня, что была вынуждена удалить некоторые комментарии: не хочу никого оскорбить, но всё-таки не опережайте автора!
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!Навигатор по всему каналу здесь
"Путеводитель" по пьесам Островского - здесь
