Юлия
– Только, пожалуйста, без слез и истерик. Иначе сразу выведем. Это понятно?
Заведующий отделением смотрел сердито, будто я уже успела сделать что-то не так. Я несколько раз энергично кивнула, молча уверяя, что рыдать не стану. Жене нужна спокойная я, а не мои причитания. Это я знаю с ее рождения.
– Десять минут, - отрывисто бросил он и пошел дальше по коридору.
Медсестра открыла передо мной дверь и я, чувствуя, как колотится сердце, осторожно вошла. Остановилась на пороге, пытаясь собраться с мыслями. На мгновение мир вокруг меня исчез, остались только звуки: тихое жужжание аппаратов, назойливый писк сердечного монитора и тихое шипение компрессора.
Ноги словно налились свинцом, но я заставила себя шагнуть к кровати, заранее натянув улыбку. Женя, будто почувствовав мое присутствие, попыталась повернуть голову. Как же она выглядела! Лицо чуть желтоватое, под глазами темнели круги, словно кто-то нарисовал их черной тушью. Взгляд усталый, но при виде меня в нем промелькнула неподдельная радость.
– Привет, – произнесла я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
Женя слабенько улыбнулась. Я подошла ближе, осторожно взяла её руку в свою. Она была холодной, но я старалась не обращать на это внимания.
– Как ты? – спросила я.
Женя лишь пожала плечами, и в этот момент я поняла, что она пытается быть сильной, даже когда тело предало.
– Я тебя ждала, – произнесла она тихо, и в её голосе звучала такая тоска, что мне захотелось разрыдаться.
Вспомнив слова заведующего, стиснула зубы, чтобы слезы не полились градом.
– Тебе уже сказали, что потребуется пересадка? Но после ты поправишься.
– Да. Мне сказали. Олег Геннадьевич говорит, есть потенциальный донор. Это ты?
– Нет, Женечка. Я не подхожу. Но есть другой человек.
Я уже приготовилась к вопросам и собиралась пообещать Жене подробности позже, но она только кивнула и закрыла глаза. Из уголка скатилась одинокая слезинка.
– Мне страшно… - едва слышно шепнула она.
Я крепко сжала ее пальцы.
– Мне тоже, Жень… Но мы победим.
Я вытерла ей слезы, поцеловала в щеку и погладила по волосам. Только бы поправилась! Невыносимо видеть свою жизнерадостную девочку такой беспомощной. Женя всегда была целеустремленной, всегда шла вперед. Всего ей было мало. Знаний, опыта, путешествий. Она жадно забирала из этого мира всё, что помогало стать лучше и профессиональнее. Никогда не разменивалась на глупости, но при этом умудрялась сохранять удивительную чуткость и ранимость.
Медсестра сделала знак - пора уходить.
– Женечка, мне пора. Но я приду сразу, как разрешат. Люблю тебя.
– И я. Передай привет дяде Роме и Катюхе.
Я кивнула и, поцеловав ее в лоб, вышла.
***
– И я могу подойти? – палочки, сжимающие ролл, замерли в воздухе.
На душе у меня потеплело: всё-таки Катя не такая уж эгоистка. Я с улыбкой подняла на нее глаза и споткнулась о холодный, встревоженный взгляд.
– Нет, Катя, - вытолкнула я из себя. – Ты не можешь подойти. Донор должен быть совершеннолетний.
– А, да? Хорошо. А то у меня Гран-при в сентябре.
Обмакнув ролл в соус, Катя ловко отправила его в рот и с интересом принялась листать ленту в телефоне. Мне стало не по себе.
– Катя… - позвала я ее. Дождалась, когда она на меня посмотрит. – Неужели ты думаешь, что кто-то смог бы тебя заставить? Такие вещи люди делают добровольно. Это из сердца идет… из души…
Катя хмыкнула, и я почувствовала, как обдало жаром щеки. Она не понимает о чем я. Сердце и душа, это, увы, не про мою младшую дочь.
– Не знаю, мам… Сердце сердцем, а свой шанс упускать тоже глупо. Есть ведь всякие банки доноров. Женя может и подождать. А в спорте никто ждать не станет. Конкуренция. – Что? Что я такого сказала? – недоуменно спросила она, заметив мой взгляд.
– Ну да… - помолчав, ответила я. – Конкуренция – она такая. Не только в спорте. Ты же тоже, получается, не смогла конкурировать с Лерой. Из-за Мирона. Всё по-честному, так?
Я сама не поняла, как я смогла сказать такое. Да и зачем? Стало обидно за Женю? Или просто я оказалась не готова расписаться в родительском провале?
– Про сердце говоришь, - усмехнулась Катя. – А сама бьешь по больному.
Она бросила палочки и откинулась на спинку стула, сложив на груди руки. Красивое лицо застыло, как на картине художника.
– А он мне не нужен, - губы чуть дрогнули. – Он дурак и ничего такого в нем нет. И семейка… нищебродская. Мать кассирша! Здравствуйте, пакет нужен? – пискляво передразнила она.
Катя фыркнула, потянулась к соку и сделала большой глоток. Не выпуская стакан из рук, продирижировала в воздухе.
– Как раз уровень Лерки. Ей объедки подбирать норм.
Она брезгливо потыкала надкусанный ролл, словно демонстрируя наглядно, что именно досталось ее когда-то лучшей подруге. Видя, что я никак не комментирую, с вызовом посмотрела мне в лицо. Ждала, что я начну стыдить и возмущаться. Но я лишь пересела в кресло и открыла ноутбук.
– Убери со стола и помой посуду.
Объяснять что-то человеку, который на всё смотрит сквозь призму цинизма и глупости, бесполезно. Что выросло, то выросло. Да и сил не было. Все мысли вились вокруг Жени.
Снова открыла медицинские документы. Что я в них хочу обнаружить? Послезавтра прилетает Горан. Он нисколько не усомнился в том, что Женя его дочь, хотя я была готова и к тесту. И это нисколько бы меня не унизило. Я вообще не думала об этом. Для матери нет унижений, когда речь идет о здоровье и жизни ее ребенка. Но, вероятно, теперь он поверил, что в письме, написанным мною двадцать пять лет назад, была правда.
Особо мы больше ничего не обсуждали. Разговор был похож на мокрую шерсть, из которой мы старательно вытягивали соринки. Не затрагивая прошлое, говорили только о диагнозе и возможности лечения Жени. Как будто это, и правда, сторонний донор, а не человек, для которого в моем сердце всегда был отведен отдельный уголок.
Я ничего не спросила о его семье. Он не расспрашивал о моей жизни. И всё же я боялась этой встречи. В глубине души угольком тлела обида. Слишком легко Горан от меня отказался и женился на другой. Помню свое недоумение и боль. Разве не заслужила я банального объяснения? Просто слов. Юля, извини, так вышло, мы больше не будем вместе. Это было бы честнее.
– Я, наверное, в Питер поеду, - сказала Катя, вытирая полотенцем руки. – Домой.
– При условии, что папа будет либо жить с тобой, либо каждый день проверять, - быстро ответила я.
– Нет!
– По-другому никак, Катя. Ты несовершеннолетняя. Ты не можешь жить самостоятельно. Поэтому либо здесь, либо с папой.
– То есть это вы всё устроили, а меня ставите перед фактом?! – взвизгнула Катя.
– Договаривайся с отцом. Ты сама хотела жить с ним и Таней. Я пока вернуться не могу.
Катя вспыхнула, бросилась на диван и уткнулась в телефон.
– Хорошо, - процедила она через час сквозь зубы. – Я ему написала. Он ждет.
Она развернула ко мне экран, чтобы я убедилась в их переписке. Я кивнула. Тем лучше. Вдвоем нам здесь не ужиться.
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"После развода. Дойти до края", Марина Безрукова ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 | Часть 5 | Часть 6 | Часть 7 | Часть 8 | Часть 9 | Часть 10 | Часть 11 | Часть 12 | Часть 13 | Часть 14 | Часть 15 | Часть 16 | Часть 17 | Часть 18 | Часть 19 | Часть 20 | Часть 21 | Часть 22 | Часть 23 | Часть 24 | Часть 25 |Часть 26 | Часть 27 | Часть 28 | Часть 29 | Часть 30 | Часть 31 | Часть 32 | Часть 33 | Часть 34 | Часть 35 | Часть 36 | Часть 37 | Часть 38 ️ | Часть 39
Часть 40 - продолжение
Всех Ц.