Утром, пока Настенька сладко спала, Петро Ефимович заглянул на кухню:
- Сказать бы вам, Полина Савельевна…
Полина Савельевна не ответила, лишь сдержанно и суховато поклонилась хозяину.
Вчера несла из погреба на кухню корзину с картошкой, морковкой и капустою. Родион Афанасьевич преградил ей дорогу. Взять из рук тяжёлую корзину не догадался. Полина Савельевна усмехнулась: оно, понятно, не барское дело – с корзинами-то… Но – уж коли решил посвататься к Капитолине, мог бы и подсобить будущей тёще…
Родион Афанасьевич принял надменный и оскорблённый вид. Взволнованно крутил пуговицу на пиджаке:
- Хотелось по-хорошему, Полина Савельевна… чтоб – по любви… как положено. Только дочка ваша… – Родион Афанасьевич расстегнул пуговицу. – Дочка ваша…
- Что ж – дочка?
-Уж не обессудьте, Полина Савельевна. Скажу, – как есть. – Родион Афанасьевич ударил себя в грудь: – Дочка ваша… не умеет ценить чувства… да, – не умеет. Не умеет ценить глубокие чувства… ту любовь, что я… всем сердцем испытываю к ней.
Полина Савельевна опустила корзину на траву:
- Почему же не умеет. Капитолина – очень молода. Стыдится по-девичьи. Любой девушке надо время, чтоб привыкнуть… и довериться тому, кто выбрал её в жёны.
-Я должен заметить вам, Полина Савельевна: о стыде девичьем говорить не приходится. Просмотрели вы дочь… Упустили. Много воли дали ей.
Мать нахмурилась:
- Просмотрела?.. Вы, Родион Афанасьевич, про что говорите-то?
-А про то и говорю. Дочка ваша сердце своё не мне отдала… – не тому, кто любит её всей пламенной душою… и хочет назвать её женою… Сердце своё Капитолина Григорьевна отдала…
- Кому же? – встревожилась мать.
Видно, узнал Родион Афанасьевич про Алёшку Ветлугина…
А жених Капитолинин вздохнул:
- Стыдно говорить… А – придётся… Дочка ваша… И Петро Ефимович… Нет, язык не поворачивается… Что будет с Настей… с сестрицею, – когда узнает она…
У Полины Савельевны в глазах потемнело…
Гнала прочь догадку… Убеждала себя: показалось… не может быть такого…
Но – не девчонка же… Не раз замечала, каким взглядом провожает Петро Ефимович Капитолину…
- Мои чувства… моя любовь – пустое… в сравнении с тем, что Петро Ефимович – управляющий шахтой… Вот и выбрала Капитолина… – не меня выбрала.
Полина Савельевна подхватила корзину. Не видела тропинку, что вела от погреба к кухне…
А Родион Афанасьевич сказал вдогонку:
- Я всё равно буду ждать… и надеяться на моё счастье. Вы лишь присмотрите за дочерью: может, ещё не зашло… далеко. Вразумите её – по-матерински.
Петро Ефимович дождался, когда Полина подняла взгляд:
- Слышал я, Полинушка… – дочку замуж отдаёшь?
Полина Савельевна молча пожала плечами.
- Не рановато ей – в жёны-то? Совсем девчоночка…
Кухарка скупо и холодно напомнила:
- У Капитолины есть мать.
Петро Ефимович немного растерялся:
- Разумеется, – ваша материнская воля… вам виднее… Я – лишь о том, что… жениха бы ей другого. Родион – разгильдяй и повеса… вряд ли станет заботиться о жене. Будет Капитолина счастлива – с таким мужем?
А это – не ваша забота. – Полина Савельевна строго свела брови: – Вы Капитолине – кто? Отец? Старший брат? Дядюшка? Крёстный?.. Чего так печётесь о ней?
Петро Ефимович неловко объяснил:
- На шахте всё на виду. И мне не раз доводилось видеть Капитолину и Алексея. Может, Алексей…
Полина Савельевна снова учтиво и сдержанно поклонилась:
- Спаси Христос, Петро Ефимович. Я сама знаю, за кого мне отдавать дочь замуж. А вам… человеку женатому, не надо бы так… о чужих дочерях заботиться. Не ровен час: дойдёт до Анастасии Афанасьевны.
А дома Полина Савельевна приподняла за подбородок дочкино лицо:
- В глаза мне смотри. Правду люди говорят?
Сердечко Капитолинино забилось испуганно: кто-то сказал маме… про них с Алёшкой.
- В глаза матери смотри! Хорошо… что отцу и брату не довелось узнать – про стыд-то такой. Отвечай: правда ли, – что говорят про тебя… и Петра Ефимовича? Бесстыдница! Он в отцы тебе годится!
Капитолина не поднимала глаз…
Сама знала, как смотрит на неё Петро Ефимович. Убегала от него. Боялась… и жалела его – за тяжёлый и горький… и виноватый взгляд.
Как маманюшке сказать про это…
А мать дёрнула её за плечо:
- Что ж молчишь? Оттого и замуж не хочешь выходить! Да за Родиона Афанасьевича – любая девушка!..
Капа всё же взглянула на маму:
- Я выйду замуж за того, кто мне люб. Вернётся Алёша… Алексей, и мы обвенчаемся.
Мать всплеснула руками:
- Алексеем, значит, прикрываешься!.. Лишь бы – наперекор матери! Лишь бы – не за Родиона выйти! Да только – где он, твой Алексей? Он уж и не помнит тебя. Давно морячку нашёл себе – в Севастополе-то. Потому и домой не торопится. Только я не позволю стыда такого – ради памяти отца твоего и брата. Ты выйдешь замуж за Родиона Афанасьевича. И будешь ему покорной женою… благодарною за то, что он женился на тебе… не посмотрел на людские разговоры.
- Неправда, маманюшка… – разговоры эти.
- Дыма без огня не бывает. Приедут сваты от Родиона, и ты подашь им рушники (по южнорусскому обычаю, подать сватам рушники – означало согласие девушки выйти замуж).
Обрывалось сердечко птицею раненой… а сказать пришлось:
- Я, маманюшка… Мы с Алёшею… И… я жду его.
Полина Савельевна поняла…
Взялась за голову.
Больше ни слова не промолвила.
Лишь на зорьке велела дочери:
- Собирайся. В Белоглинку пойдём.
-Зачем… в Белоглинку? – Капа откинула со лба ещё не заплетенные волосы.
-К Акулине Макаровне, повитухе тамошней. Убедиться хочу. А, кроме меня, знать про это никому не надо. Оттого и в Белоглинку.
Акулина Макаровна покачала головою – жалела девчонку… Погладила Капу по голове:
- Что до венца случилось… – бывает. Хвалить не за что… да только не в этом дело-то.
Полина Савельевна похолодела:
- Говори, Акулина Макаровна. Как есть, – говори.
- Беременна Капитолина. Тянуть с венчанием, со свадьбою – не надо бы: скоро заметно станет. Что ж парень-то?.. Жениться не отказывается?
… Бесцветною чередою тянулись дни.
Алексей не возвращался.
А без Алёши солнце не светило.
Будто не дышалось.
Одна отрада: пойти к реке, подняться на кручу высокую: с кручи этой дорога степная видна – та, где прощались с Алексеем… где обещала Капа ждать его… а он целовал мокрое от слёз её лицо и говорил: буду минуты считать – до нашей встречи…
Уж закружились над рекою багряно-золотистыми звёздами кленовые и осиновые листья…
Капа провожала взглядом журавлиную стаю, что прощально покружилась над Ивановым курганом и скрылась – там, где степь сливалась с небом…
Взмахнуть бы крыльями – как журавушка…
Мать молча плакала.
Анастасия Афанасьевна присмотрелась…
Затрясла Капитолину за плечи:
- От кого в тягости? От него, от Петра Ефимовича? Признавайся!
Капитолина без слов отвела хозяйкины руки, вышла.
Анастасия Афанасьевна влетела на кухню, толкнула кухарку…
Полина Савельевна не удержала в руках чугунок с кашею…
Разлетелось масло брызгами – в Настино лицо.
Насте – не до того:
- Ты!.. Знаешь ли, что дочка твоя тяжела – от мужа моего?!
- От своего жениха тяжела она, – негромко ответила кухарка.
- От жениха?!.. И – где же он, жених её? Нет у неё никакого жениха! Мужа моего… тешила, бесстыдница! От него и понесла! Да я дочку твою!.. Давно надо было остричь её косу… да дёгтем, дёгтем – с ног до головы вымазать! И – по посёлку! Чтоб все увидели! Вон из моего дома! И девку свою… распутницу, забери!
Вечером в хату зашёл Петро Ефимович.
Проводил взглядом Капитолину – она тут же ушла в свою маленькую девичью спальню.
Кивнул Полине Савельевне, сел за стол. Так и сидел, – уронил голову на грудь. Потом взглянул на кухарку:
- Вернётся Алексей. Случалось не раз: приходилось задерживаться. Дорога дальняя: не в Мельникову же балку сбегать… Дело нелёгкое: надобно дождаться, пока все бумаги будут оформлены. Скажи дочери: пусть ждёт… жениха… да бережёт себя.
Полина Савельевна решилась:
- Стыдно спросить, Петро Ефимович…
Управляющий устало провёл рукою по лбу:
- Дура ты, Полина… Всё – лишь в сердце моём. Разве ж не понимаю я… Дочери твоей я и пальцем не коснулся.
Не возвращался Алёша…
В ожидании не заметила Капа, как зима миновала…
А когда склоны балок снова вспыхнули лазоревым цветом, родила Капитолина дочушку.
Всего через день, ещё до зорьки, отпросилась у матери:
- Сердцу тяжело, маманюшка… Ровно дышать нечем. Дозволь, – на берег схожу… Может, полегчает от речной свежести.
Мать вытерла слёзы:
- Сходи уж… коли хочется.
Поднялась Капитолина на кручу…
Долго смотрела на степную дорогу.
Вдруг почувствовала: за спиною будто кто-то дыхание затаил…
Оглянулась…
От сильного и злого толчка не удержалась на ногах.
Полетела вниз.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Навигация по каналу «Полевые цветы»